Аня проводила взглядом его худую спину, поправила шапку,
вытерла нос варежкой, после чего вышла из подъезда и быстро-быстро, насколько
позволяла скользкая подошва стоптанных сапог, потрусила к автобусной остановке.
Анюту ждала ее сырая темная комната, ее чахлые цветы, ее раздрызганный
многочисленными мамиными любовниками диван, ее домашние шлепанцы, измусоленные
соседским котом Тихоном, и несбыточные, рожденные бессонницей мечты.
День второй
Ева
Огромный черный джип затормозил у крыльца старинного здания,
на фасаде которого красовалась золоченая вывеска «Арт-джи», и из недр его
показалась роскошная блондинистая сука. Сука – только у них бывают такие
хищно-прекрасные лица – плевать хотела на знак «Стоянка запрещена» и на
возмущенно сопящего охранника рядом с ним, поэтому не стала отгонять машину на
стоянку, а бесстрастно щелкнула брелком сигнализации и стремительно
проследовала к зеркальным дверям особняка.
Нужное ей помещение находилось в конце коридора и пряталось
за мощной железной дверью с табличкой «Студия звукозаписи». В данный момент она
была не заперта, поэтому Ева вошла в студию беспрепятственно. Как она и
ожидала, в помещении никого не было, кроме сидящего за огромным пультом парня.
Парень с умным видом передвигал рычажки, тыкал в кнопки, щелкал тумблерами,
короче говоря, игрался, потому что, насколько Ева знала, в технике он не
разбирался совершенно.
Она постояла немного, разглядывая его
трогательно-беззащитный затылок, его хрупкие плечики, нежные руки, и не верила
своим глазам – Денису никак нельзя было дать его полные тридцать два года,
скорее двадцать три, а то и девятнадцать.
«Хорошо сохранился, чертяка, мне бы так», – с завистью
подумала Ева, а вслух произнесла:
– Дусик, ты играешь в космический корабль? Или в
капитана Немо, как в детстве?
Денис вздрогнул и резко обернулся. Вот тут сразу стало ясно,
что Ева с завистью поторопилась, потому что лицо его, в отличие от тела, не
походило на мальчишечье: оно было по-взрослому порочно, испито, помято, а от
уголков глаз в разные стороны бежали лучики морщинок.
Ева подошла к парню и коснулась губами его лба.
– Здравствуй, братик.
– Привет, сестричка, – ласково проворковал Денис,
одарив Еву своей фирменной улыбкой (именно она, по мнению газетчиков, делала
его лицо юным и прекрасным). – Давно тебя не видел…
Ева кивнула – они действительно давно не виделись. Обычно
брат с сестрой общались посредством телефона или Интернета, а в последнее
время, когда Денис подался в звезды эстрады, даже такое общение стало для них
роскошью.
– Как идет запись второго альбома? –
поинтересовалась Ева, присаживаясь в кресло. – Путем?
– Путем, – бодро проговорил Денис, пряча глаза.
На самом деле ничего путного из второго альбома не выходило.
А все потому, что продюсер решил экономить на всем: на композиторе, на
аранжировщике, на звукорежиссере, даже на бэк-вокале, а без хорошего бэк-вокала
Денис не мог вытянуть даже простейший мотивчик…
– Ты чего один сидишь? Где все? – спросила Ева,
оглядываясь на дверь.
– Пошли обедать. А я на диете…
– На кокаиновой?
– С ума сошла! – возмутился Денис. – Я
наркотики не употребляю!
– Тогда почему так хреново выглядишь?
– Сплю плохо… И вообще… – Он нервно дернул
ртом. – Жизнь поп-идола не сахар…
– Не рановато ты себя в идолы записал? –
насмешливо проговорила Ева.
– В самый раз, – оскалился Денис.
– Смотри, прокатит тебя твой продюсер с бабками, мигом
с пьедестала свалишься…
– С чего бы ему меня прокатывать? – насторожился
он.
– Слышала, новый фаворит у него появился, не то казах,
не то бурят. Говорят, жутко красивый… Так что будь начеку, в большие долги не
залезай, а то опять по гей-кабакам придется задом крутить, а зад у тебя уже не
первой свежести, так что…
– Ты приехала только за тем, чтобы облажать мой
зад? – зло воскликнул он.
– Нет, Дусик, я здесь, чтобы сообщить тебе одну
новость… – Ева выдержала театральную паузу и прошептала: – Старуха умерла!
Дусик ошарашенно уставился на сестру, потом всплеснул руками
(Ева терпеть не могла его педерастические жесты) и выдохнул:
– Не может быть!
– А ты решил, что она, как Дункан Маклауд, бессмертна?
– Честно говоря, да… – Он нервно заправил
непокорную русую прядь за ухо. – Вернее, я всегда был уверен, что она всех
нас переживет…
– Радуйся, твои мрачные пророчества не сбылись!
– От чего она умерла? Сердце или что?
– А тебе не по фигу? – зло прищурилась Ева, став
сразу жутко некрасивой, даже отталкивающей.
– По фигу, конечно, просто… – Он потерянно
посмотрел на сестру. – Бабушка ведь… А мы не знаем…
– Бабушка! – передразнила его Ева. – Забыл,
как тебя эта бабушка из дома вышвырнула?..
– Так за дело же…
– Подумаешь, с парнем в подъезде целовался…
– Это сейчас «подумаешь», а десять лет назад…
– Даже десять лет назад этим уже никого нельзя было
удивить… А тем более оскорбить! Это тебе не дремучие восьмидесятые!
– Все равно, – упрямо возразил он, – все
равно…
– Еще скажи, что тебе ее жалко!
Дусик ничего не сказал, он лишь шмыгнул носом.
– И не вздумай реветь! – разозлилась Ева.
– Не буду – прошептал он, незаметно вытирая пальцем
выступившие слезы.
Ева страдальчески закатила глаза – она не могла видеть, как
брат плачет. Видя его влажные глаза и дрожащие губы, она сразу вспоминала, как
рыдал он десять лет назад, стоя перед бабкой на коленях и умоляя простить его.
Но старуха прощать не умела, поэтому Дусику пришлось уйти…
Только спустя год брат объявился. Худой, больной, жалкий. Он
бродяжничал, занимался проституцией, по случаю подворовывал. Ева его отмыла,
откормила, подлечила, дала денег, даже попыталась уговорить бабку разрешить
Дусику вернуться в дом, но все ее старания были напрасны: переступать порог
квартиры ему так и не дозволили, а деньги, даденные сестрой, парень быстро
пропил – за год совсем непьющий Дениска стал заправским алкоголиком, спасибо,
хоть на наркоту не подсел.
Потом он снова пропал и снова объявился. Только на этот раз
в менее потрепанном виде, оказалось, пристроился в какой-то заштатный
гей-клубешник стриптизером. К счастью, там он недолго ошивался, через полтора
года его заметил некий продюсер, известный в тусовке своим пристрастием к хрупким
голубоглазым юношам, и ввел в мир шоу-бизнеса. Три года Дусик был на
подтанцовке у одного поющего гея, искусно выдающего себя за гетеросексуала
(чему немало способствовало его семейное положение и наличие двоих детей), а
недавно запел сам. И несмотря на то что пел Дусик (ныне Дэнис) слабенько, его
дебютный сингл стал хитом, а альбом вошел в двадцатку самых продаваемых.
