Родилась и выросла она в Митине. Окончив школу на
четверочки, поступила в педучилище (там был самый маленький конкурс, вот и
пошла), отучилась в нем два года, защитила диплом. Получив корочки на руки,
забросила на самую верхнюю полку антресоли и больше о них не вспоминала. Преподавание
оказалось не ее призванием. А что было ее, она и сама не знала. Ребенок без
талантов – так о ней говорили все, включая отца, который сам отличался
чрезмерной одаренностью: и рисовал, и играл на гитаре, и пел, и пек самые
вкусные на свете пироги. Но Веля (именно так ее звали родные) пошла в мать, на
редкость бездарную женщину, однако в отличие от нее была весьма посредственна
внешне: матушка отличалась небывалой привлекательностью, за что, собственно, ее
любил муж, а также сосед по лестничной клетке, к которому она в итоге ушла от
своего талантливого супруга…
Веля окончила училище в девятнадцать. Два года сидела у
родителей на шее, подрабатывая распространением биодобавок, пока мать не
пристроила ее в косметический магазин своей старой приятельницы.
Магазин только готовился к открытию. Продавщицы пока
расставляли товар по полочкам, а его хозяйка Маргарита Павловна занималась
организацией презентации, на которую, кроме гостей, пригласила еще и
профессионального фотографа.
В день открытия продавщицам выдали униформу: хорошенькие
корсетные платьица и цветные парики. Веле достался черный. А так как от природы
она была желтоглазой шатенкой, то смоляные волосы ужасно не шли к ее бледному
лицу. Пришлось девушке ярко накраситься: нарисовать брови, обвести глаза, а
губы сделать вишневыми. Сделав непривычный макияж, Веля встала перед большим
зеркалом и, внимательно рассмотрев свое отражение, констатировала:
– Я стала похожа на проститутку…
– Ты стала похожа на человека, – не согласилась с
ней одна из коллег. – Тебе очень идет. Посмотри, когда акцент на глазах и
губах, незаметно, что у тебя длинный нос!
– Только с грудью надо что-то сделать, – подала
голос другая. – Корсет предназначен для того, чтобы утягивать талию и
поднимать грудь. С талией у тебя все в порядке, а вот поднимать нечего…
– И что же делать? На пластическую операцию нет ни
денег, ни времени…
– Ничего… Мы тебя сейчас за две минуты прооперируем. И
совсем бесплатно. – Она отстегнула от своей кофточки плечики, сунула их в
вырез Велиного платья со словами: – Поролон – это силикон для бедных!
Рекомендую…
Веля хотела вытряхнуть из выреза этот «силикон», а лицо
умыть, но тут в подсобку заглянула Маргарита Павловна и зычно крикнула:
– Девки, на выход! – Увидев, что Эвелина
замешкалась, она рявкнула: – И быстро! Фотограф ждет!
Он и вправду ждал: стоял в зале с нацеленным фотоаппаратом.
Аппарат был отличным («Никон» с большим объективом), а фотограф плохеньким:
щуплым, маленьким, с куцым хвостиком на затылке, желтоватой щетиной, бледным
ртом, близорукими глазами и противной волосатой родинкой на щеке… И одет был
как-то бедно: в джинсики потертые, кеды стоптанные, рубашонку фланелевую и
куртенку из кожзама. Даже не верилось, что он профессиональный фотограф
экстра-класса (именно так отрекомендовала его Маргарита Павловна).
– Ну-ка, девицы, улыбнитесь! – вскричал он, увидев
девушек сквозь призму фотоаппарата. – Дядя вас щелкнет!
«Девицы» послушно растянули рты. И только Эвелина сомкнула
губы и отвернулась – она не любила фотографироваться. Но она все же попала в
кадр! И в тот миг, когда изображение неумело накрашенной продавщицы перенеслось
на пленку, колесо Фортуны со скрипом повернулось в Велину сторону. Судьба ее
была предрешена. Теперь ей оставалось подождать два дня, чтобы узнать об этом…
* * *
Когда Эвелина пришла на работу после выходных, ее сразу
позвала к себе в кабинет Маргарита Павловна.
– Ну, девонька, поздравляю, – сказала она, как
только Веля появилась на пороге. – Тобой заинтересовался фотограф… –
Маргарита Павловна кинула через стол глянцевый снимок. На нем была изображена
сурово нахмуренная Эвелина. – Сказал, что у тебя необычное лицо. Просил
тебя приехать к нему в студию. – Она перевернула фотографию, на обратной
стороне которой обнаружилась запись, и ткнула в нее пальцем: – Вот адрес. Поезжай
прямо сейчас. Я тебя отпускаю.
– Но это какая-то ошибка…
– Я тоже так думаю. Но съездить ты должна. Я этому
заморышу с «Никоном» обещала… Так что дуй давай! – Она махнула
рукой. – Но завтра чтоб была на работе!
И Веля дунула.
Студия располагалась на станции метро «Первомайская». В
грязно-желтом девятиэтажном доме, что стоял в двух шагах от подземки.
Веля зашла в первый подъезд, поднялась на последний этаж,
постучала в дверь под номером 36 – звонка она обнаружить не смогла.
Открыли не сразу, а только спустя несколько минут.
– Кого тебе? – неприветливо спросил хозяин
квартиры, вырисовываясь на пороге.
– Вас, – растерянно протянула Веля.
– Ну и чего тебе от меня надо?
– Вы хотели видеть вот эту девушку? – спросила она
и показала ему свою фотографию.
– Хотел, а тебя на кой черт прислали? Сказать, что она
не сможет прийти? Так можно было бы позвонить…
– Она – это я.
– Не понял…
– На снимке я! – Веля стукнула себя кулаком в
грудь. – Я, понятно?
Фотограф отошел на шаг, прищурился.
– Не может быть, – отрезал он. – Я знаю, что
некоторые дурнушки могут прекрасно получаться на фото, но чтоб такая серая мышь
выглядела королевой…
Обиженная Эвелина развернулась, чтобы уйти, но фотограф
схватил ее за локоть и втащил в квартиру.
– Тебя как зовут? – спросил он, едва девушка
оказалась в прихожей.
– Эвелина.
– Давно себе такое имя придумала? – хмыкнул он.
– Меня так зовут, хотите, паспорт покажу?
– Хочу.
Веля сунула ему в нос свой паспорт.
– Ну ваще… класс! – выдохнул неверующий фотограф,
изучив все его страницы. – Эвелина! Готовый псевдоним для модели… А меня
Иннокентий… Можно Кеша и на «ты».
– Очень приятно, – буркнула Веля.
А Кеша тем временем нырнул в комнату и крикнул уже оттуда:
– Иди сюда! Сейчас фотографироваться будем…
Веля проследовала за Кешей в пятнадцатиметровое помещение,
уставленное диковинной аппаратурой.
– Это мое фотоателье, – сказал Кеша, кидаясь к
треноге, на которой был закреплен давешний «Никон». – Я сейчас ищу новое
лицо. Те девушки, которых все снимают, до того похожи, что смотрятся как
сестры… Банальные красотки всем надоели. Посмотри, что на Западе творится.
Евангелиста, Терлингтон, Кэмпбелл – они небезупречны, но как хороши! Линда
вообще не женщина, а сказка! В жизни такая никакая, но на фото… Богиня! –
Кеша выставил свет, приладил какие-то зонтики, очень похожие на те, с которыми
старушки ходят летом, чтобы спрятать свои морщинистые лица от солнца. – А
у меня сейчас заказ от фирмы, производящей бижутерию и прочие аксессуары…
Побрякушки у них экзотические: всякие перья, железяки витые, куски кожи. Их
должна рекламировать особая девушка. Непохожая на всех… – Он указал Веле
на стул, стоящий в центре освещенного пятачка: – Садись.
