– Зубы мне просто надо полечить, я не была у
стоматолога год, а зад одряб от лежания. Я же практически не двигаюсь…
– Так двигайся! – ни с того ни с сего заорал
он. – Делай гимнастику! Пресс качай, отжимайся, ноги поднимай. А то у тебя
все висит, как у бабки старой… – Ленчик вскочил, стукнувшись затылком о
притолоку и не заметив этого, залез в задний карман своих джинсов и достал из
него сложенный вчетверо глянцевый лист. – Вот! – воскликнул он,
протянув его Ане. – Вот как должна выглядеть настоящая женщина! Смотри и
учись!
Аня приняла из его рук лист. Развернула. Это была страница,
вырванная из какого-то дорогого журнала, на которой, рекламируя диковинную
бижутерию, красовалась сногсшибательная брюнетка. Смуглая, скуластая,
чернобровая, с дикими желтыми глазами, чувственным ртом, она действительно
выглядела роскошно… Но на то она и модель, чтобы так выглядеть! К ее услугам
целый выводок стилистов, визажистов, а также тренер, диетолог, массажист. Она
много гуляет, хорошо питается, занимается спортом, посещает солярий, бассейн,
салон красоты, а не сидит в чертовом гробу без свежего воздуха и возможности
распрямиться, не жрет одну картошку с луком, не моет голову шампунем «Береста» и,
уж конечно, не получает по роже кулаком, а по спине ремнем… И вот если б Аню и
эту журнальную куклу поменять местами, посмотрели бы еще, кто краше!
– Не женщина – БОГИНЯ, – прошептал Ленчик,
впившись взглядом в портрет. – Какие глаза, какой рот… А волосы…
Еще не до конца поняв, что Ленчик всерьез увлекся журнальной
барышней, Аня небрежно бросила:
– Да это, наверное, парик!
Реакцией на ее реплику был сильный удар по лицу.
– Не смей так говорить! – прорычал Ленчик и
треснул Аню еще раз, уже по уху. – Ты мизинца ее не стоишь. Ни одна из вас
не стоит… – Он расправил фото такими чувственными движениями, словно не
бумагу гладил, а ласкал изображенную на ней женщину. – Я бы все отдал,
чтобы обладать такой… Но это невозможно… – Ленчик прикусил своими кроличьими
зубами нижнюю губу, а когда на ней выступила кровь, слизнул ее и повторил: –
Не-воз-мож-но!
Немного придя в себя после ударов (в ухе до сих пор шумело,
но она перестала обращать внимание на такие мелочи), Аня поинтересовалась:
– Вы знаете, кто эта девушка?
– Ее зовут Эва.
– Она модель или актриса?
– Актрисы все шлюхи, – скривил все еще
кровоточащую губу Ленчик. – Как и модели. Эва ни то, ни другое. Она
БОГИНЯ!
Ане так и хотелось сказать, что БОГИНИ не снимаются для
журналов, а вот модели и актрисы – да, но она промолчала. А вот Ленчик все
никак не мог выговориться:
– Я не представлял, что есть такие женщины на свете.
Просто красивых море. В каждом журнале, в каждом голливудском фильме. На
конкурсах красоты их вообще пачки! Но они все такие… такие… как манекены в
магазинах. Идеальные пропорции и пустые нарисованные глаза! Есть другие, с
огнем и живостью, но шлюхи! Видно сразу! А Эва… Она другая… Спустившаяся с
небес на землю БОГИНЯ!
Аня покосилась на портрет «богини» и ничего такого уж
неземного в лице девушки не увидела. Красивая, тут не поспоришь. Сексуальная.
Ухоженная. Но ничем особо не отличающаяся от таких же, как она, моделей с
обложки. У этой разве что взгляд более загадочный да формы попышнее. Другие
худые, как щепки, а эта в теле…
Пока Аня размышляла над этим, Ленчик шагнул к стене у
изголовья ее топчана, приложил к ней портрет Эвы, полюбовался на него, после
чего достал из кармана скотч (он всегда таскал его с собой на случай, если
понадобится заклеить Ане рот) и прилепил им журнальный лист с изображением
своей богини. После развернулся и, не глянув на свою пленницу, вышел. Фонарь он
забрал с собой. Так впервые за четыре месяца Аня осталась в кромешной тьме.
* * *
Неделю Ленчик с Аней не разговаривал. И книг ей не читал.
Есть носил через день, а когда она попросила у него кусок мыла (прежний
кончился), Ленчик плюнул ей в лицо. А потом еще побил. И заставил ублажить его
мерзким способом. А пока Аня делала это, он не отрывал взгляда от портрета Эвы,
бормоча что-то непристойно-любовное…
Еще через неделю Ленчик избил Аню так, что она не могла
встать с топчана целые сутки. Во время экзекуции он тоже смотрел на Эву. Как
будто приносил Аню ей в жертву.
Спустя еще три дня он притащил два новых Эвиных портрета.
Повесил их рядом со старым и весь вечер со своего «иконостаса» глаз не спускал.
А утром заявился к Ане с пакетом, в котором лежала краска для волос цвета
«вороново крыло», лак, темная тональная основа, персиковые румяна, тушь и
перламутровая помада – за всем этим Ленчик съездил в районный центр, так как в
поселковом магазинчике делать такие покупки опасался. Вся косметика была не
очень хорошего качества, дешевая, зато тщательно подобранная (именно такими
оттенками пользовалась Эва). Напрашивалась мысль, что Ленчик выбирал ее,
сверяясь с очередной фотографией своей богини. Кроме этого, он приобрел кусок
блестящей ткани, туфли на шпильке, кружевное белье и чулки. Из материала Ане
надлежало сшить платье на тонких бретелях (в таком Эва позировала для рекламы
шоколада на фото номер два), а в исподнее облачиться сразу после того, как
волосы и лицо будут покрашены надлежащим образом. Еще Ленчик повелел Ане
подрезать лохмы и выстричь челку. Но, вспомнив об осторожности, сказал, что
сделает это сам. После этого он отправился за теплой водой, шампунем, ножницами,
а Аня начала разводить краску.
* * *
Спустя два с половиной часа Аня предстала перед Ленчиком
преображенной. Изменив цвет волос, обзаведясь челкой, смуглой кожей, бровями
вразлет, сочными губами, сменив свое тряпье на красивое белье и чулки, она
перестала быть на себя похожей. Однако и не стала походить на Эву. Эрзац.
Дешевая копия. Китайская подделка «под фирму ?» …
Поняв это, Аня с ужасом ждала смертного приговора (в лучшем
случае – в переносном смысле, в худшем – в прямом), но Ленчик, как ни странно,
остался результатом доволен. Осмотрев новоявленную «богиню» со всех сторон, он
велел ей лечь на топчан и принять соблазнительную позу – точно такую, как на
фото номер три. И стоило только Ане расположиться, как Ленчик накинулся на нее
с такой страстью, какую он не демонстрировал, пожалуй, никогда. И кончил
непривычно быстро, но потом долго муслякал Анино тело, бормоча, как в бреду:
«Моя Эва, моя богиня…»
С того дня Аня перестала существовать, уступив место на
продавленном топчане Эве. Именно ее хотел видеть в своем доме Ленчик, с ней
хотел разговаривать, ужинать, заниматься сексом. Он и обращаться к Ане стал не
иначе как Эва…
«Эва, не хочешь принять ванну?»
«Эва, тебе понравились духи, что я купил для тебя?»
«Эва, смени это платье на другое, то, что ты надевала,
снимаясь для рекламы новых „Жигулей“… А потом ляг так, чтобы мне видно было
твои трусики…»
«Эва, не поцелуешь ли меня сюда? И сюда… Ниже, ниже, моя
богиня…»
