– Ха! Еще как! Особенно падение. Шарахнул мужика камнем
по голове, а все подумают, что тот о скалу ударился. А снегоход в щепки
раздолбать вообще пара пустяков! Пустил его на гору, тот всмятку…
– Но кому это нужно? Зачем? И потом… – Эва
нахмурила брови, но тут же вспомнила о том, что делать этого нельзя, поскольку
могут появиться морщины на переносице, и расслабила лицо. – Все же в доме
были! А если ты думаешь, что это Антон, который за ним ездил…
– На него я как раз не думаю, – прервала ее
Дуда. – А из дома любой мог выйти. Мы в комнате с тобой пробыли часа два,
даже два с половиной, пока Ларифан к нам не примчалась. Где остальные
находились, мы не знаем. Любой мог незаметно покинуть дом и расправиться с
Ганди. Та же самая Ларифан…
– И как же она, или не она, а любая другая, добралась
до «Голубой скалы»? Пешком по бездорожью?
– На лыжах.
– На каких еще лыжах?
– На тех, что стоят в холле. – Дуда залпом допила
водку и налила себе еще. – А там стоят мои «карвинги».
– С чего ты это взяла?
– Когда проходили по холлу, я обратила внимание, что
под ними лужа. То есть не так давно на моих лыжах кто-то катался. И это была не
я!
Эва подперла щеку, осмысливая услышанное. Страшно хотелось
сдвинуть брови (так ей лучше думалось), но она себя сдерживала, поэтому
размышляла дольше, чем хотелось бы. Наконец она обмозговала полученную
информацию и вынесла вердикт:
– Ерунда! Никто из наших не умеет кататься на лыжах!
Матильда, я думаю, тоже. Слишком она неповоротлива…
– Откуда ты знаешь, что никто не умеет?
– Ну… Раз никто лыжи не взял, то резонно
предположить… – Эва растерянно посмотрела на Дуду, которая встретила ее
слова саркастической ухмылкой. – И потом, я их всех не первый месяц знаю и
не помню, чтобы хоть одна говорила, что увлекается горнолыжным спортом.
– А они не обязаны тебе обо всем докладывать.
– Естественно, не обязаны! Но мы многим делимся…
– А ты, например, в курсе того, что Ника полгода тайно
встречалась с несовершеннолетним пацаном, бойфрендом своей племяшки? А о том,
что Тома заядлый стритрейсер и уже на этих экстремальных гонках шесть машин
раздолбала? А что Натуся мать в дом престарелых отправила? А о Ладочкиной
болезни? У нее нарушен обмен веществ, и когда-то она весила сто девятнадцать
кило. Похудела только благодаря йоге… – Она пульнула в Эву насмешливый
взгляд. – Ну что скажешь? Знала ты обо всем этом?
– Нет, но…
– Вот тебе и «но»! – Дуда задумчиво покусала
кончик своего устрашающе-длинного ногтя. – А мне, например, известно, что
Ладочка все отпуска проводит со своим богатым любовником в Альпах. Что она там
делает? Просто воздухом дышит или все же катается? А Тома, экстремалка по жизни,
не могла не попробовать горные лыжи. О Нике я вообще молчу! У нее муж был
кандидатом в мастера спорта по биатлону… – Она выглянула из-за стеллажа и
посмотрела долгим, уже мутным от водки взглядом туда, где, сбившись вокруг
стола с напитками, сидели гости «Красной скалы». – Да и о Лариске с
Матильдой забывать не стоит. О них-то мы вообще ничегошеньки не знаем. Вдруг
одна из них на голову больная?
– Ларифан на больную совсем не похожа. Да и
Мотя… – Эва бросила взгляд на Матильду, которая, прихлебывая из огромного
бутылочного горла вермут, рассматривала непристойные картинки в какой-то старой
восточной книге. – Если не брать в расчет ее чрезмерную половую
активность, то очень даже нормальная женщина…
Дуда, не дав Эве закончить мысль, обняла ее за шею, притянула
к себе и жарко шепнула на ухо:
– Запомни, Эва, никому здесь нельзя доверять!
– Даже тебе?
– Даже мне, – пьяно кивнула головой та. –
Может, я, как герой этого… Ну как его? Ефремова, что ли? – Видя, что Эва
не понимает, о ком речь, поскольку книг в своей жизни прочла не так много,
начала объяснять более доступно: – «Лунный камень» смотрела? Кино такое. Наше…
Там еще кто-то ценный камень спер.
– Да, да, что-то припоминаю…
– Ну вот! Оказалось-то, что его лунатик спер… Во
сне! – Она поднесла ко рту очередную стопку, но, сделав один глоток,
сморщилась и отставила ее. – Вдруг я такая же? Не ведаю, что творю?
– Но ты же не лунатик!
– Вроде нет.
– Ну и чего тогда мне голову морочишь? –
рассердилась Эва, а заметив, что Эдуарда машинально потянулась к водке, стукнула
ее по руке. – И вообще – хватит пить! Ты и так уже хороша. Никогда тебя
такой не видела… Что на тебя нашло?
– Волнуюсь я, подруга, – грустно сказала Дуда.
– Понятно, я тоже волнуюсь…
– Нет, ты не понимаешь! – Она тряхнула
головой. – Трое мужиков (если считать еще И-Кея) погибли! А один пропал.
Теперь остались только бабы…
– А Антон?
– Ну какой он мужик, слушай? Он мальчик. Совсем юный.
Подросток. Еще не бреется… А мужиков больше нет! – Она опустила голову на
грудь, завесив лицо косичками, но Эва успела заметить, как задрожали ее
губы. – Разве что я…
– Дуда, – с упреком протянула Эва. – Что ты
болтаешь такое? Какой же ты мужик? Ты самая настоящая женщина…
– А если убийца думает по-другому? – Эдуарда
убрала волосы за уши, оказалось, что по ее щекам текут слезы. – Если он,
то есть она, решил истребить весь мужской род? А по роду-то я, сама понимаешь…
Эва закатила глаза. Все сказанное Дудой казалось ей ерундой.
Она не верила в то, что Клюва и Ганди убили. Их смерть – глупая, злая
случайность. И то, что они погибли один за одним, лишь стечение обстоятельств.
Тоже глупое и злое! Ведь нет ни одного доказательства того, что их смерть
насильственна! Не лужи же под лыжами считать уликами?
– Мне страшно, Эва, – прошептала Дуда. –
Очень страшно… – Она прижалась к Эве, удобно устроившись под ее
бочком. – Можно, я с тобой сегодня переночую?
– Конечно, – быстро ответила та, втайне надеясь на
то, что это будет лишним, поскольку этой ночью в их доме будет настоящая
охрана, состоящая из милиционеров и спасателей. Эва все еще верила, что Ольга
вернется. И вернется не одна, а с подмогой. – Может, хочешь сейчас
подремать? Ложись тут, а я пойду к остальным…
– Нет, будем держаться вместе! – воскликнула Дуда,
вскакивая. – Если идем, то обе…
Она еще не успела закончить фразу, как из глубины библиотеки
донесся шум. Все испуганно обернулись, но никого постороннего в помещении не
было. Шум, однако, не прекращался. Напоминал он тяжелый топот, и не ясно было,
кто его производит… Не привидение же?
– Это дом с привидениями? – просипела трусиха
Дуда. – Или меня глючит?
– Ни то, ни другое, – успокоила ее Эва. –
Просто кто-то спускается по винтовой лестнице и сейчас покажется из-за
портьеры.
