— У тебя есть жвачка? — спросила Лена Катю.
— Не знаю. Может, есть, может, нет.
Он выпил коньяк.
Они опять заговорили о жвачке.
— Наверное, есть. В машине, — сказала Катя. —
А у тебя?
— У меня, наверное, нет.
— Вообще-то у меня, наверное, тоже нет.
— Девчонки, вам жвачки купить?
— Нет! Нет! — Они как сумасшедшие замотали
головами.
И через несколько минут начали опять.
— Ну что?
— Нет, у меня нет.
Молодой человек попросил официанта принести жвачку. Заказал
еще коньяк. Удивился, что они не пьют. Предложил им поесть. Выпил коньяк
залпом. Мимо проходила девушка в модных джинсах из последней коллекции
Лагер-фельда. Она подошла, поцеловала его. Они были приятелями.
— Может, и есть жвачка, — сказала Катя, — но
с ксилитом.
— Ты хочешь сказать, подушечками? — спросила Лена.
Катя многозначительно кивнула, хотя и не поняла, что Лена
имела в виду.
Молодой человек попрощался с девушкой, заказал еще коньяк.
Спросил, куда они все потом едут. Предложил поехать к себе.
— Сто процентов с сахаром, — сделала вывод Лена, и
ее ухажер смотрел на них с нескрываемым подозрением.
— Знаешь что, — Катя встала, громко отодвигая
стул, — я смирилась с тем, что у нас нет и сегодня уже не будет никакой жвачки.
Пошли!
Мы хохотали, а Вероника попросила в следующий раз взять ее с
собой.
Потом Катя рассказала про фотоомоложение. Дорого, но не
действует. Она сделала четыре процедуры за 730 долларов и на этом остановилась.
Я рассказала про беременную Светлану.
Вероника была мать двоих детей и Светланина приятельница.
— Может, поможем ей все вместе! — с энтузиазмом
воскликнула она.
Я знала, что это такое. Сначала Вероника даст деньги. К
рождению ребенка купит игрушки. К годику будет долго собираться его поздравить
и придумывать, что ему подарить. Но не поздравит даже по телефону. К двум годам
будет, сидя в ресторане с подружками, горько сожалеть, какая она нехорошая,
совсем бросила Светлану с ребенком. И мечтать о том, что скоро, совсем скоро
она купит целую машину нужных вещей, игрушек и одежды и явится к Светлане,
великодушной улыбкой прерывая поток ее благодарностей. Но скорей всего, этого
так никогда и не произойдет.
— Эта гадина хотела увести твоего мужа! И теперь у нее
хватает наглости смотреть тебе в глаза! — Лена говорила про Светлану, но
имела в виду ту, к которой ушел ее муж. — Пусть подыхает с голоду, мы не
будем ей помогать!
— Нужно дать ей деньги на аборт, — сказала Катя и
посмотрела на меня.
Ее тайну знала я одна.
Семь лет назад ее жених, один из самых богатых людей России,
влюбился в другую. Практичная Катя, порыдав по поводу измены любимого, стала
думать, как обеспечить себе существование. Пока он не объявил ей о разрыве,
можно было что-нибудь придумать. И мы придумали. Катя объявила, что беременна.
Даже бросила курить. Через пару месяцев начала жаловаться, что у нее токсикоз.
Даже мне. К этому времени роман ее олигарха с другой стал широко известен. Катя
потребовала объяснений. Он ушел, хлопнув дверью. На следующий день было
объявлено, что у Кати выкидыш. И как следствие — невозможность в будущем иметь
детей. С той девушкой олигарх вскоре расстался. А к Кате относится тепло и по
сей день, не забывая перечислять на ее счет по десять тысяч долларов в месяц.
Детей у Кати не было. Длительных романов тоже. Не просто,
будучи обеспеченной девушкой, найти себе жениха.
— А ты что думаешь? — спросила Вероника.
Я подумала о том, что у нее наверняка есть Светланин
телефон.
— Выцарапать ей глаза, — ответила я.
— А с ребенком?
Меня перебила Лена.
— Надо еще доказать, что это ребенок Сержа!
— Вот это правильно, — согласилась Катя.
— Невозможно. Нет ничего для анализа ДНК.
Если только… Я не знаю…
Я знаю. Если только не вскрыть могилу и не взять прядь его
волос.
Я подумала, что с удовольствием увидела бы Сержа. Я очень по
нему скучала. Так, как скучают по живому человеку. Иногда мне даже казалось,
что он уехал куда-то, но стоит мне позвать, как он сразу вернется. И я так
готова была позвать его!
Но увидеть его при подобных обстоятельствах я вряд ли была
готова.
— Девочки, давайте поговорим о чем-нибудь
другом, — попросила я.
И мы стали обсуждать воровство домработниц.
У Вероники был дополнительный холодильник в подвале. Для
продуктов впрок.
Она купила кролика и, думая, что будет готовить его нескоро,
положила в нижний холодильник. Самолично. Через три дня ей захотелось жаркого
из кролика и, уезжая, она попросила домработницу приготовить это блюдо. Вечером
они приехали с Игорем вместе, стол был уже накрыт, на ужин их ждала говядина,
тушенная с сыром и майонезом в духовке. «Потому что кролика нет», —
объяснила домработница. Вероника в бешенстве спустилась в подвал и поняла, что
домработница права. Насчет кролика.
— Ну я же не идиотка! — полувопросительно
утверждала Вероника. — Я своими руками положила его в холодильник!
Катя сказала, что кролика, конечно, жаль, но шелковых
платков еще жальче. Они хранились у Кати в гардеробе аккуратной стопкой, и
домработница воровала их по одному. Думая, что Катя все не помнит. Катя заподозрила
ее после пропажи второго платка, а на третьем поймала с поличным. Вытащив свой
платок из ее сумки, Катя пристыдила ее и попросила вернуть остальные.
— Не верну, — сказала домработница и гордо пошла к
выходу. — У вас и так много. — И хлопнула дверью, а Катя еще долго
сидела и боялась, что она вернется за чем-нибудь еще.
— Ты знаешь ее адрес? — спросила Лена. —
Такое надо наказывать. Она же еще к кому-нибудь устроится.
— Знаю.
Вероника взяла инициативу в свои руки.
— Дай мне. Я попрошу Игоря отправить к ней нашего
Борисыча. Навсегда воровать перестанет.
Борисыч — бывший майор РУБОПа. Он у Игоря на зарплате на
случай, если нужно кого-то припугнуть. Например, если туристическое агентство
взяло деньги, а визы не делает или вещь, купленная в магазине, пришла в
негодность, а обратно ее не принимают. Борисыч окружал магазин или
туристическое агентство ротой собровцев в черных масках, заходил внутрь,
положив всех сотрудников на пол, и моментально решал все накопившиеся вопросы.
Мы поговорили о том о сем, и Вероника стала собираться
домой. Кате с Леной спешить было некуда; мы поднялись в гостиную, открыли
бутылку божоле и, лежа на мягких диванах, лениво болтали.
