– Нет, плохо вот что: расчленитель, раз он… Ну, ладно,
ладно, шучу.
– Обхохочешься.
– Дай-ка мне свой телефончик, я твою записную книжку
себе скачаю.
– Зачем?
– А у тебя там звезд, наверное, полным-полно, я им буду
названивать и кошмарить их, а они тебе пожалуются, и тебе легче станет.
– Ну, правда?
– А правда: никому об этом Садовнике не рассказывай.
Поняла: никому? Или уже успела?
– Нет.
– Точно? Что у нас на личном фронте?
– Ну, так… у меня сейчас и времени на личную жизнь нет…
– А роман есть?
Я рассказала. В двух словах.
– Помню я его. Их всех вышибли с канала, но он, кстати,
нормальный мужик. Достойно себя повел.
– Да? – Мне было приятно. Как будто это меня
похвалили.
– Но он силы свои переоценил. Звездняк. Думал, не
посмеют его выкинуть. Но у нас и не таких выкидывают! Лояльными надо быть к
правительству! – Сан Саныч поднял вверх каблук, как будто указательный
палец.– И законопослушными!
– Ага.
– А чего он сейчас делает?
– Не знаю. Ничего.
– Творческие – они все с этим… – Он покрутил у виска.
– Спасибо, – якобы обиделась я.
– Может, он и есть Садовник?
– Да ладно! – Я рассмеялась.
– Ну, тогда про остальных рассказывай. – Он взял
ручку. Открыл толстую, на пружинках тетрадку.
– Женихов?
– Всех. И подружек тоже. Всех-всех-всех.
Сан Саныч мне потом сам позвонил, вечером
– Слушай, а кто это у тебя в записной книжке – «Уродам
не отвечаю»?
– Ну, я же тебе рассказывала… – Я успела сделать эту
запись в лифте. Интересно, в лифте у Сан Саныча тоже камеры стоят?
– А, телезвезда… Я так и думал.
– Что это у нас тут происходит? – поинтересовалась
моя мама.
– Камеры устанавливают. У одной охранной компании
акция, рекламная. А я буду их лицом. И в летней кухне охранники будут жить.
Надо им туда обогреватель отнести.
– Ужас какой! Зачем тебе это?
– Пусть будет.
– Бесплатно?
– Ну, конечно! Папа приехал?
Как-то очень по-домашнему зазвонил телефон. «Уродам не
отвечаю».
Ответила. Даже второго звонка не дождалась.
– Алло.
– Привет.
– Привет.
– Я тебе звонила.
– Да? Я не слышал, наверное. Что делаешь? Ты вообще
где? Я соскучился! И хочу тебя видеть!
– Я?.. Дома.
– А… – разочарованно. – Может, я заеду? Ты меня в
гости ни разу не приглашала.
«Ты меня тоже. Может, у тебя жена и семеро детей? Или
кружевная салфеточка на телевизоре?» – подумала я. А вслух произнесла:
– У меня мама с папой.
– А «Причал»? Или «Веранда»?
Я молчала.
Из гостиной моя мама звала всех на ужин.
– Если я уйду, будет скандал.
– Почему?
– Ну, они в гости приехали, а меня и так Дома не
бывает.
– Да-да, тогда, конечно. Пообщайся с родителями. Твою
маму как зовут?
– Елена Владимировна.
– А папу?
– Сергей Петрович.
– Так ты у нас Сергеевна?
– Ага.
– Ладно, Сергеевна, не буду тебя задерживать. Но знай:
я по тебе соскучился. А ты?
Снова молчу.
Теперь мама звала уже только меня.
– Ладно, можешь не отвечать.
В столовой мама красиво накрыла на стол. Хотя день рождения у
папы – только завтра.
– Сначала подарки! – весело объявил мой родитель.
В нашей семье всегда так: если появляется какой-то повод, все сразу дарят друг
дружке подарки.
Даже если этот повод – твой собственный день рождения.
– Тебе от дедушки – самолет! – Антон получил
огромную коробку «Лего».
– Бабуля, давай вместе собирать! – просит
Антон. – Я без тебя не справлюсь!
– Справишься! – говорю я. В воспитательных целях.
– Давай! – соглашается бабуля.
Зато когда у меня мама в гостях, Ира не готовит. И не
убирает, и не стирает. Только моет полы и поливает цветы. Под маминым
руководством.
– И я вам помогу! – улыбаюсь я. Старательно.
У нас на ужин – кролик, тушенный в сметане. С капустой.
У Антона – две вареные сосиски. С макаронами. «Я ем только
макароны. Иногда – сосиски».
На 2 кг я поправилась, это если вечером взвешиваться.
Маме папа торжественно вручает подарочное издание «Lost» –
ее любимый сериал, а мне – очень милый салатовый комплект из шапки и варежек.
Мягкие и пушистые.
Подозреваю, папа все-таки жалеет о том, что так и не
научился вязать.
– Мы тебя еще не поздравляем! – галдим мы все
одновременно. – У тебя только завтра!
– А почему это у кого-то два подарка, а у нас с Антоном
по одному? – ребячливо обижается мама и поворачивается к папе.
Я помню из детства эту ее манеру: «А почему это никто не
говорит, как я шикарно покрасилась?», «А почему это вы не хвалите мои блины?»
Большой костяной ложкой мама раскладывает по тарелкам
кролика.
– Дедуля, а почему у мамы два подарка, а у меня –
один? – тихо поинтересовался мой сын.
– В следующий раз и у тебя два будет, – говорю я
не строго, но значительно.
– Я просто сейчас два хотел, – вздыхает Антон еще
тише.
– Что это значит? – Я строго смотрю на
ребенка. – У тебя один подарок, у меня два, о чем мы говорим? Лучше бы ты
похвалил мою шапочку и варежки и порадовался за меня. И еще сказал бы, как они
мне идут!
– У меня для тебя кое-что есть! – шепнула моя мама
внуку.
– Но я сейчас хотел, – упрямо бормочет он.
– Антон! Встань и иди к себе в комнату, я не хочу
сидеть с тобой за одним столом!
– Перестань! – возмущается мама. – Что ты
сразу кричишь? Он же не понимает…
– Выйди вон отсюда!
Антон моргнул, смахнув слезинку, и вышел.
– Мама! Сядь, пожалуйста, не надо за ним ходить!
