– Давайте завтра с девочками пообедаем?
– Завтра? Воскресенье… Мой меня убьет.
– Ну, придумай что-нибудь!
– Ладно. И Катьке позвоню.
Катин любимый фильм – «Джентльмены удачи».
Мы смотрим его на «Веранде».
В ресторане большой экран, нам дали столик прямо перед ним,
с диваном.
На столике стояла табличка «Зарезервировано».
Не нами.
Почему-то в тот день было очень много посетителей.
Мы пили пиво. И курили кальяны.
– Скажи тост, – попросила Регина Катю.
– Не мешайте мне смотреть кино.
Сзади кто-то тронул меня за плечо. Я обернулась.
Моя знакомая. Она сказала, как шикарно я выгляжу, я ответила
ей тем же. Милая приятная девушка, жена моего знакомого.
Она спросила, как ребенок, я сказала «спасибо». Даже с
милыми и приятными не всегда хочется общаться.
Она вспомнила про мою фотографию в каком-то журнале, которую
она считает самой лучшей. Чтобы с тобой хотели общаться, не надо быть ни милой,
ни приятной, а известной.
Она, видимо, рассчитывала сесть к нам.
Либо пригласить ее за стол и терпеть ее присутствие, либо
поступить невежливо.
Не комментируя последнюю фразу, я улыбаюсь ей и
отворачиваюсь.
– Ну, ты созрела? – спрашиваю Катю. – Для
тоста?
– Созревшую женщину уже кто-то ел, – говорит Катя,
не отрываясь от экрана.
Леонов обещает всем порвать пасть.
Звезды – они как дети из благополучных семей. Две
составляющие их жизни – всеобщая любовь и вседозволенность. Первое делает
человека добрым, второе – несчастным.
Катя предложила тост – за возраст.
– Твой или мой? – уточнила 25-летняя Марина.
– За твой каждый дурак может пить, а вот за мой!..
Катя принялась рассуждать о том, как хорошо самой выбирать
себе мужиков. Быть взрослой и самостоятельной.
– Когда мне было 25, я думала: мой муж должен быть богатым.
Очень. Он должен обеспечивать меня и моих детей. У него должны быть деньги,
чтобы мои дети были не хуже других. И он должен заботиться о моей
бабушке. – Официантка в черном фартуке поставила перед нами четыре новые
кружки с пивом. – И у меня просто не было морального права влюбиться в
электрика!
– Почему в электрика? – Регина, как всегда, в
одной руке держала блокнот, в другой – стакан.
– А кто еще бедный? – опешила Катя.
– А стриптизер? – ехидно поинтересовалась Марина.
– Он не бедный!.. – протянула Катя. –
Особенно с учетом того, что у меня все есть: дом, машина, дочку, слава богу,
папа обеспечивает, а бабушка, – Катя всхлипнула, – преставилась… Так
что нам вполне хватает его чаевых. А в 25 лет это было бы невозможно!
Мне нравится, как Катя говорит: «преставилась» или еще,
например, «бражничали». А когда она выпьет совсем много, она жмурит глаза и
протяжно поет: «лепота-а…»
Фильм закончился, мы попросили поставить мультики.
Шрек похож на Катю. Мы хихикаем.
– Кать, ну зачем ты такое платье зеленое надела? –
подразнивает ее Марина.
– Кать, чего ты гримера не вызвала? – смеюсь я.
– Кать, тебя попросили к съемке вес поднабрать? Тебе
заплатили за это? – веселится Регина.
– Вон, вон, к Катьке Марина подошла! –
обрадовалась я, увидев Кота в Сапогах.
Я рассказываю про SMS.
Я называю эту историю своей несчастной любовью. Я – с
подругами. Мне хорошо, я говорю о том, о чем думаю постоянно, и они меня
слушают. И все мы – вместе. Я рассказываю все-все. И меня понимают мои подруги.
Про котлетки.
– С какой-нибудь лохушкой живет, – уверенно
говорит Катя.
– А может, нет… – я пожимаю плечами.
– Слушай, он публичный человек, и если никто не знает
про его девку… – настаивает Катя, – значит, она лохушка.
Марина сидит гордая. Ей сделали предложение.
– Интересно было бы на нее посмотреть, – вздыхает
Регина. У нее звонит телефон. – Да, алло. Вы знаете, сегодня воскресенье,
позвоните завтра… Конечно, она в Москве… нет, у нее очень жесткий график…
только на следующей неделе… до свидания.
– А наверняка можно узнать, где он живет, –
говорит Марина.
– Я и так знаю. – Я пожимаю плечами. – И что
дальше?
Но Маринино предложение все единодушно подхватывают, решение
принимается мгновенно. Так же, как и опустошаются бокалы.
Мы заказываем четыре бутылки пива с собой и садимся в Катину
машину. Мы собираемся подъехать к его дому.
Я иду последняя, потому что с кем-то здоровалась на выходе.
Это кто-то знакомый, но только я не помню его имени. Тем не менее мы обменялись
вежливыми фразами о том, какой замечательный сегодня день. Мороз.
Я выхожу на улицу.
Солнце качнулось, выскальзывая из рук.
Мои подружки уже машут мне из открытых окон Катиной машины.
Мы едем.
– А подъезд? – волнуется Регина. – Как мы
найдем подъезд?
– По машине. Он никогда не звонил мне по воскресеньям,
значит, они в воскресенье дома.
– А может, они куда-нибудь ходят? – предполагает
Регина.
– Куда? Тогда бы он звонил! Трудно, что ли, пойти в
туалет и оттуда позвонить? – Катя пьет пиво, наклоняясь к сиденью, чтобы
не было видно в окно.
Мы подъехали к его дому.
Регина с Мариной купили в супермаркете еще пива.
Во дворе стояла его машина.
Мы кричали от радости, улюлюкали и хлопали в ладоши.
– Слушайте, а если они дома, то как же мы ее
увидим? – спрашивает Регина.
– Может, расспросим соседей? – говорит
Катя. – Узнаем, в какой квартире он живет, и я отнесу им телеграмму?
– А мы? – возмущается Марина. – Мы тоже хотим
на нее посмотреть!
– А если всем позвонить в дверь, а потом сказать, что
мы ошиблись адресом? – придумала Регина.
– Нет, я не пойду! – отказалась я.
– Смотрите, а это не он идет?! – закричала Марина.
– Он! – еще громче закричала я. – Прячьтесь!
Мы все сползли на пол.
– А он нас не знает. Чего нам прятаться? –
прошептала Катя.
– Я посмотрю, – Регина чуть-чуть высунула
голову. – Он с девкой! Они в машину садятся!
