— Как же это?
— А так, что он рисковал жизнью! Можете себе представить? Он каждую ночь тайком прокрадывался в кабинет, где хранились запрещенные книги! «Рассуждения о свободе» — ведь эта книга была в черном списке уже несколько эпициклов! О ней почти забыли, а если и говорили, то только шепотом. А господин Хэлверсайд ее целиком переписал от руки! По ночам. Тайно. А потом отдал в печать. Разве был когда-либо совершен ученым более беспримерный подвиг? И знаете, если бы он не бежал из Агондона, его бы сослали на остров Ксоргос! Так что для меня господин Хэлверсайд — герой, идеал! Он наш герой, и я... то есть мы с Крамом... если бы мы могли помочь вам...
— Помочь нам? — переспросил атаман.
— Помочь нам? — переспросил Хэл.
Ланда горько плакала, слезы текли по ее щекам. Однако тоске ее не суждено было длиться долго. Очень скоро ее место займет страх.
Она прислонилась к дереву, ствол которого был достаточно толстым — настолько толстым, что девушка не заметила человека, сидевшего по другую сторону от ствола.
Зашуршали опавшие листья. Высунулась из-за ствола рука. Ланда не расслышала шелеста, не сразу заметила руку. А рука метнулась к ее плечу и впилась в него мертвой хваткой.
Ланда закричала.
* * *
Крам сдержал стон. О Морви, Морви! Что он опять задумал, на их голову?
Но тут вмешался Джем. Он вскочил, глаза его радостно зажглись.
— Ну конечно! Как мы раньше не додумались! Их форма! Посмотрите на их мундиры! — Он обернулся к Раджалу. — Мы хотим пробраться в Рэкс, так ведь? В город, занятый синемундирниками?
Атаман рассмеялся. Раджал всем своим видом выразил сомнение. Крам застегнул мундир на все пуговицы. У него стучали зубы — но не только от страха, конечно. Вечер и вправду был прохладный.
Может, и штаны отнимут?
Только Морвен отреагировал на предложение Джема с должным энтузиазмом:
— Вы правы! Как можно вам отправляться в Рэкс одним? Вам ни за что не пройти нынче ночью мимо часовых, а если вы и пройдете, то как найдете в городе дорогу? Риск слишком велик! Но мы с Крамом... ведь там — наш гарнизон. И мы проведем вас... как наших пленных!
Джем посмотрел на Раджала. Раджал — на Джема. Но не успел ни один из них сказать ни слова, как из леса послышался душераздирающий крик.
— Что это? — воскликнул Раджал. Джем в страхе обвел взглядом поляну.
— Ланда!
Первым ее увидел Джем. Он бежал на крик, но выбежал к Ланде почти случайно. Девушка отчаянно отбивалась, а грубые руки насильника пытались прижать ее к земле. Джем бросился на мерзавца и стал изо всех колотить и трепать его. Тот в ярости обернулся и обрушил всю свою злость на Джема. Ланда отползла в сторону. Обезумевший синемундирник повалил Джема на землю, сел на него верхом.
— Я убью тебя! — кричал злодей. — Убью! Убью!
Он был пьян, но все равно был сильнее Джема. В руке его вдруг возник пистоль. Ланда снова закричала. Джем дергался, извивался, пытался вырваться, но злодей схватил его за горло и попробовал сунуть дуло пистоля ему в рот. Джем стиснул зубы, но этим только сильнее разъярил злодея. С диким воплем он размахнулся пистолем, намереваясь рукояткой разбить зубы Джема.
Он бы так и сделал, но в это мгновение время словно бы остановилось, и злодей увидел лицо своей жертвы, а Джем — лицо злодея. Он мог бы и не узнать его из-за синяков и ссадин, но врага выдали его огненно-рыжие волосы.
— Полти!
— Джем!
Момент узнавания был краток, но все же его хватило для того, чтобы Джем был спасен от ярости Полти. К этому времени на крики Ланды сбежались и другие. Дзади в очередной раз стал героем дня. Это он схватил Полти и оттащил его от Джема. Полти мог бы, развернувшись, пристрелить Дзади, но Полти ожидала другая судьба. Другая судьба ожидала и Дзади.
Неожиданно прозвучал пронзительный вопль. Это был не крик человека. Такой вопль Джем слышал лишь раз: во время жуткого ритуала в подземном храме. Так вопило жуткое создание, обитавшее за зеркалом.
Это был вопль Порождения Зла.
Полти крутанулся на месте, прицелился из пистоля, но жуткое создание уже набросилось на него. Если можно представить себе человека, скроенного из земли, сучьев, веток и листьев, и при этом — гигантского роста, то вот такое существо и напало на Полти и уволокло во мрак.
Полти дико визжал, а Ланда, побледнев от ужаса, прошептала:
— Вичи!
ГЛАВА 68
ПРОЩАНИЯ
— Пойдемте, — сказал атаман, — пора.
Штаны Раджала, которые пришлось напялить Краму, немилосердно давили в паху. Крам с тоской поглядывал на Джема и Раджала, нарядившихся в их форму.
Морвен, Морвен... Опять из-за него передряга... Нет, план его мятежникам очень даже понравился, вот только в самый последний момент они взяли, да и передумали. Тот, которого все называли Джемом, сказал: «Но как мы можем вам доверять? Ведь вы — синемундирники. Так что все будет наоборот. Пленниками будете вы. А как только мы проберемся в город, сразу поменяемся с вами одеждой».
Крам мог бы им сказать, что он думает про все это, но что толку? Он угрюмо вспоминал историю, которую когда-то ему рассказывала мать, — историю про дядю Франта и дядю Ханса. Как-то раз они поменялись одеждой. А надо сказать, что дядя Франт служил в береговом патруле, а дядя Ханс был ливрейным лакеем. Что уж там потом вышло — сказать трудно, да только обоих их отправили на остров Ксоргос. Когда мать рассказывала эту историю, она всегда осуждающе поджимала губы. Что и говорить, история эта в Варле чуть ли не легендой была!
Да-да, Краму было что сказать всем этим умникам!
Хэл положил руку на плечо Морвена.
— Так ты говоришь, профессор Мерколь все еще работает? Не может быть! Между прочим, именно он выдвинул мою кандидатуру для принятия в Общество Аонистов. А потом он же меня оттуда исключил, когда узнал о том, что я сотворил.
— Он — старый маразматик, — с горечью проговорил Морвен. — Представляете, он до сих пор цитирует Сивиля — подумать только, Сивиля! — как главный авторитет по Великой Цезуре!
— Поразительно!
Крам мрачно слушал, как Морвен гордо хвастается своим прошлым, разглагольствует об эссе, за которое получил награду, и отнекивается от ответственности за то, что стал солдатом.
— Понимаете, сэр, у меня не было выбора! Я был первокурсником и занимался историей и филологией. Нашим властям показалось, что это не так уж важно, представляете! И когда в Зензане начались беспорядки, меня забрали в армию — так же беспардонно, грубо, как Крама выдернули с его фермы в Варле!
Проведя это сравнение, Морвен расхохотался. Крам тоскливо заморгал и вздрогнул. Его руки коснулась старуха ваганка.
