— Милая дама, — с улыбкой отозвался разбойник, — мне помнится, вы уже и прежде обращались ко мне в подобных выражениях. На самом деле число моих знакомств настолько велико, что я вряд ли бы припомнил столь невзрачную даму. А вот ваша спутница, напротив, запечатлелась в моей памяти как один из самых прекрасных цветов Эджландии. Рад новой встрече с вами, моя одноглазая красавица.
Компаньонка старухи зарделась и не удержалась от улыбки, когда галантный разбойник поцеловал ее руку.
— Бейнс! Что это еще за улыбочки! — злобно прошипела старуха. — Ты что же, совсем стыд потеряла?
Разбойник рассмеялся.
— Не бойся, моя одноглазая милашка. Ты ведь знаешь, что я человек благородный, и потому ты, конечно, должна верить в то, что я ни за что не осмелюсь покуситься на то драгоценное сокровище, что прячется под твоими юбками. Я имею в виду, естественно, твою невинность. Что же касается остальных сокровищ, то тут я, увы, менее благороден.
Бейнс снова улыбнулась — пожалуй, немного разочарованно. Молодая женщина тем временем шептала на ухо супругу:
— Вигглер, что он с нами сделает, а?
— Что говорит, дорогуша, то и сделает. Отдай ему, что он просит.
— Что?! Все, что заработано такими трудами?
— Тс-с-с!
Разбойник спрыгнул на землю с вороного жеребца. Поигрывая пистолем, он прохаживался перед стоявшими на дороге кучером, грумом и пассажирами дилижанса. По обе стороны от угодивших в засаду неудачников расположились всадники — приспешники разбойника. Они, как он сам, были в масках. К дороге подступали пыльные деревья, листва на которых под жарким солнцем была неподвижна. Однако кое-кто из пассажиров дилижанса догадывался о том, что с деревьев за ними кто-то наблюдает. Послышалось хихиканье ребенка — а может быть, просто заверещала пичуга, тезка знаменитого разбойника.
— Вигглер! Я не могу ему все отдать! — снова зашептала женщина. — Куда нам деваться без моих сбережений? Что с нами будет?
— Живые мы будем, вот что, а не мертвые.
— Что?! Ну, не такой же он жестокий, а?
— Тс-с-с!
— О чем вы там шепчетесь? — Старуха обернулась и, сверкая глазами, злобно уставилась на супружескую пару. — Ага, теперь я все понимаю! В прошлый раз у того мерзавца был подсадной пассажир в дилижансе и он всю дорогу подглядывал за нами, приценивался к нашим вещичкам! Сказал, что он — бедный ученый, подумать только! Ученый, как же! Такой же ученый, как вы — муж и жена!
— Успокойтесь, господа, — улыбнулся разбойник. — Давайте займемся делом, ладно? Монах, быть может, ты поведаешь мне о том, что заприметил по пути от Вендака? Только не говори, что всю дорогу проспал, а то я очень расстроюсь — очень сильно расстроюсь, и тогда не видать тебе больше завтраков в придорожных тавернах.
Монах шагнул вперед и зашептал что-то на ухо разбойнику. Старуха побледнела и пошатнулась, когда разбойник обратился к ней и выказал неподдельный интерес к ее хорошенькому золотому флакончику с нюхательными солями, а также к прочим милым вещицам, что лежали в ковровом бауле.
И вот тут-то унылая сцена вдруг изменилась. Ковровый баул держала в руках Бейнс, и она уже была готова с превеликой радостью отдать сумку прекрасному разбойнику, но хозяйка выхватила у одноглазой старой девы баул, прокричала что-то насчет того, что негодяй никогда не посмеет ее поймать, и пустилась бегом по дороге.
Разбойник еще пару мгновений небрежно вертел в руке пистоль.
Затем, столь же небрежно, крепко сжал его в руке.
Прицелился и выстрелил.
— Боб, не надо!
В этот миг кричали сразу все, но громче всех — Ланда. Девушка выбежала из-за кустов на дорогу и схватила разбойника за руку — увы, слишком поздно. Следом за Ландой на дорогу выскочили Рэгл и Тэгл и вприпрыжку помчались к бездыханному телу старухи, которая, упав замертво, накрыла собой драгоценный ковровый баул. Лошади Хэла и Бандо встали на дыбы. Соратники Боба Багряного поскакали вперед. Ланда бессильно опустилась на колени, шепча молитвы. Слезы заволокли ее глаза.
Разбойник грубо оттолкнул Ланду.
— Я устал от этих игр! — вскричал он. — Покончим с этим!
Однако до конца еще было далеко. Разбойник был готов стрелять и стрелять, но тут кучер проявил неожиданную отвагу и бросился вперед. В следующее мгновение, поборов страх и растерянность, за ним следом кинулся мальчишка-грум. Рэгл и Тэгл перехватили его, между ними завязалась драка. Бандо растерялся. Бейнс пронзительно завизжала. Хэл обернулся, пришел в ужас, замахал руками.
Немного погодя мальчишка-грум уже скрылся за деревьями, преследуемый вопящими во всю глотку сыновьями Бандо, а отважный кучер лежал в дорожной пыли, у ног разбойника. Человек в маске был готов снова разрядить пистоль.
Но тут послышался новый крик.
Разбойник развернулся.
— Хэл!
Двое старых товарищей сцепились между собой.
Кучер, решив не упускать такой удачи, поднялся и побрел прочь.
— Боб... не надо, — умолял ученый. — Не делай этого...
Разбойник без труда одолел тщедушного соратника. Хэл упал и, тяжело дыша, позвал на помощь Бандо, но тот слишком долго медлил. У Боба появилось преимущество, и он им воспользовался.
Оставались еще трое.
Бейнс втянула голову в плечи и дрожала, как в лихорадке. Молодые супруги в страхе крепко обнялись.
Боб прицелился.
— Вигглер! — вскрикнула женщина.
— Нирри! — вскрикнул ее супруг.
— Не-е-е-т! — воскликнула, придя в себя, Ланда. Она бросилась к разбойнику и повисла на его руке, палец которой уже лежал на спусковом крючке.
Грянул выстрел. Пуля улетела в сторону придорожных деревьев.
Молодые супруги упали — но не замертво. Они обессиленно опустились на колени.
— Боб... — выдохнула Ланда. — Это же Нирри... и Вигглер. Они наши, они на нашей стороне!
Разбойник нахмурился.
— Что ты несешь?
Нирри ахнула.
— Вигглер, откуда она нас знает?
— Боб, — торопливо продолжала Ланда. — Ката рассказывала мне о своей подруге, о самой верной подруге, какая у нее когда-либо была. Подругу Каты звали Нирри, и у нее был возлюбленный по имени Вигглер... Вигглер, ушастый, совсем как этот парень. Пощади их, Боб, умоляю тебя, иначе... Иначе ты ничем не лучше самого грязного из мясников-синемундирников!
Разбойник крепко сжал губы — но этого никто не видел, поскольку его лицо пряталось под маской. Ланда не сводила с него глаз. Она была готова снова молить его о пощаде, но не стала этого делать. Она резко обернулась, а в следующий миг ее уже крепко обнимала Нирри.
— Мисс Ката... Ты сказала — мисс Ката?
