Официантка вернулась через минуту и вежливо сообщила мне,
что скидку сделать не сможет, потому что карта не моя.
— Как «не моя»? — возмутилась я. — Да я к вам
несколько лет хожу, вы что?
Невысокая девушка за соседним столом презрительно покосилась
на меня.
— Я сама позавчера обслуживала большой стол, и они
заявили эту карту, — объяснила официантка. Раскосая, но не японка,
конечно.
— Я не знаю, какой там стол и кто чего заявил, но это —
моя фамилия. И моя карта. Позовите менеджера.
Мне пришлось подписаться, чтобы они сличили подпись.
Менеджер извинилась, уж она-то должна знать меня в лицо.
Интересно, кто тут погулял?
Наверное, какая-нибудь моя подруга, которая много раз
слышала, как я прошу карту, решила тоже ею воспользоваться. Хоть бы
предупредила.
Девушка с соседнего стола уже ушла. Мне нужны были
положительные эмоции. Я зашла в «Данату» и купила себе джинсовую куртку. С
кружевами на рукавах и со стразами. $420 до скидки. Скидка — 10%. Я у них в
списках.
Покупательский аппетит разыгрался. Я села в машину и поехала
в «Soho». Мой обычный маршрут за положительными эмоциями. Удобно, когда
продавцы знают твои вкусы и твои размеры.
Удобно, когда официанты знают, что ты пьешь на аперитив и
ешь на горячее. Удобно, когда парикмахер знает, как тебя уложить и во что
покрасить.
Удобно, когда маникюрша знает твой любимый цвет лака и твои
предпочтения по форме ногтя.
Удобно, когда водитель знает, на какую кнопку дисковода
нажать, если ты вышла из дома не в духе.
Все это максимально работает на то, чтобы человек мог
почувствовать свою значимость.
Хотя я не против общения. Я люблю с таксистами поболтать. У
нас очень эрудированные таксисты. Они целый день слушают радио.
Я отнесла блестящие штаны шоколадного цвета с лиловой
полоской от Lanvin в примерочную, как зверек тащит в норку свою добычу.
Вернулась в зал. Долго перебирала вешалки двумя пальцами. С равнодушным лицом и
горящими глазами. Остановилась на юбке в складку от Diane von Furstenberg.
Продавщица принесла мне к ней желтый кашемировый кардиган от Jil Sander. He то.
Стала изучать мужские вещи. Представила себе Рому в этой
черной рубашке с головой быка на груди. Jil Sander. И — в «First».
Мне понравился красный свитер с белой полоской на вырезе.
Изящно. Классически. Недорого. 7000 рублей.
Интересно, какой у Ромы сейчас размер?
Я уже давно ему ничего не покупала.
Продавец показал мне 48-й и 50-й. Скорее 50-й. Я отложила
его в сторону.
— Поменяете, если что, — успокоил продавец.
«Наверное, Роме бы понравился этот Calvin Klein, —
решила я. — Бежевый кардиган с двумя молниями. 17 000. Дороже, чем красный
Jil Sander. Ну и ладно».
Я никак не могла решить, какой бы из них выбрал Рома. Взять
два?
«Скажет, что я деньги транжирю. Что у него полно одежды».
— Я лучше пришлю мужа. — Я улыбнулась
продавцу. — Пусть сам посмотрит.
«Скажет, что 24 000 он мог бы потратить с большей пользой», —
подумала я с раздражением. «Ну и ладно. Пусть сам о себе заботится». Настроение
снова испортилось.
Я вернулась в женский отдел.
Купила себе шифоновую юбку со стразами Oscar de la Renta за
80 460. Салатовая. Очень красивая. Дорого.
…Претенденток стать Никитой становилось все больше. Я с
ужасом приезжала в офис для того, чтобы каждый день начинать все по новой.
— Что такое быть женщиной?
— Иметь больше возможностей, чем у других.
Шкаф в нашем новом офисе был уже наполовину заставлен
папками с казенной надписью «Личное дело».
Секретарша — поклонница Анжелы — перешла к нам на работу.
Только поверив в обещание своего кумира, что таким образом они станут
подругами. Анжела даже иногда с заинтересованным лицом листала ее очередную
книгу. «Стратегический менеджмент». Автор — Артур А. Томпсон.
У нас с Машкой случались короткие стычки.
Из-за Ильи. Мне не нравилось, когда Машка перебивала меня,
чтобы привлечь его внимание.
Машке не нравилось, когда я ей делала замечание, словно
младшему товарищу.
Атмосфера в офисе перестала быть веселой и творческой. Наша
нервозность передалась даже секретарше. Она стала чаще звонить Анжеле по всякой
ерунде.
А девушки все приезжали. Мы выдвинули в объявлении очередное
требование: умение управлять автомобилем. Количество звонков убавилось.
— Ты записывай телефоны и имена всех, — попросила
я секретаршу, — не только тех, кого на собеседование зовешь. В личку.
Я подумала, что, пока наши будут готовиться стать Никитами,
можно организовать женский батальон для охраны объектов. Прибыль, конечно, не
такая высокая, но все-таки прибыль.
Илья был неотразим. Самим фактом своего существования он
увеличивал правдоподобность голливудских фильмов. Потому что именно там все
лучшие люди обязательно были красивыми.
Кличка: Эрудит. Она очень хотела быть умной.
Одно это желание делало ее достойным человеком.
Она выискивала в толковых словарях умные слова.
Была ли она умной на самом деле? Я не уверена.
— Не годится, — сказал Илья. — Слишком будет
полагаться на собственное мнение. Слишком.
Кличка: Добропорядочная гражданка. Больше решили таких
длинных кличек не давать.
Илья:
— Тест. Вы работаете охранником. На ночь клиент забрал
у вас пистолет. Чтобы спать спокойно. Вы засекли угрозу со стороны
постороннего, проникшего на вашу территорию. Ваши действия?
— Вызову милицию.
Кличка: Мышка.
— Буду красться за ним бесшумной мышкой, чтобы в нужный
момент оказаться рядом.
В кабинет просунулась голова секретарши.
— Там надсмотрщицы из женского СИЗО. Звать?
Любопытство. Тревожное и робкое.
— Звать.
Крепкие деревенские бабы. С усталым ртом и золотыми
сережками в ушах. Зарплата — 2500 рублей в месяц.
Я:
— А почему не пойдете в продавцы или домработницы?
Сказала и содрогнулась при мысли иметь одну из них дома.
Они вяло пожали плечами:
— Да нам нравится наша работа. Только платят мало.
Что такое быть женщиной? Наверное, они многое смогли бы
рассказать мне об этом.
Я:
