Он поспешил положить трубку. Но я перезвонила сама.
— Деньги? — закричала я. — Тебя уже давно
может заменить банковский счет! Понимаешь? Ты сам стал в моей жизни всего лишь
банковским счетом! На праздники ты не даришь подарки, ты даешь мне деньги — как
cash-машина, да? Ты когда в последний раз сам что-нибудь мне купил? А?
— Да тебе ничего никогда не нравится!
— Да? Может, мне серьги не нравились? Или кольцо мое?
Или тот браслет? Мне не нравится, когда фигню какую-нибудь покупают, про
которую ты и сам знаешь, что это фигня! А разговоры? О чем у нас разговоры?
Только про деньги! Сколько надо отнести в школу, сколько стоит моя гостиница,
сколько — машина! Так? Вот ты ушел, а я знаешь что чувствую?
Рома молчал.
— Что денег нет! — торжествующе проговорила
я. — Ты хочешь извинения? Получи: пошел ты в жопу со своими деньгами!
Я повесила трубку и испугалась. Не переборщила? Надо было
сказать: «на фиг».
Вот я и осталась без денег.
А мне еще девушек надо обучать.
Может, бросить эту «Никиту»?
Нет, я это сделаю.
Машка придумала. И я сделаю.
А вдруг я бы тоже от передоза умерла?
Я представила себе, как холодеющей рукой пишу на листочке:
«Не думайте обо мне…»
Ужас.
И меня хоронили бы в свадебном платье.
Оно на даче, в кладовке. Наверное, пожелтело за десять лет.
Артем бы плакал на похоронах.
Жалость прилипла к сердцу, как муха к липкой ленте.
Нет, ребенок не должен переживать такие несчастья.
Я не умру. Никогда.
Я буду пить зеленый чай.
Максимум, что я буду нюхать, — это розы у себя на
клумбе.
Захотелось позвонить Ленке и сообщить о своем решении.
Решении. Точка.
13
А потом все пьют «любовное зелье»…
— Обзвони всех, кого мы брали на охрану
объектов, — попросила я секретаршу, — и скажи мне, сколько человек
реально могут начать работать.
— Хорошо. Здесь человек пятьдесят. Мне нужен день.
Я зашла к Анжеле. Она набивала что-то на компьютере.
— Ты не занята? — спросила я очень серьезно.
Внутренне издеваясь.
— Да нет, что ты! Это вообще не моя работа. Просто
начальник попросил несколько факсов перевести.
— С английского?
— Ага. На французский.
Я посмотрела на Анжелу с уважением.
— А зачем ему?
— Да махинации какие-нибудь.
Я попросила у нее помощи. Анжела знает всю Москву. Тех, кто
устраивает показы, приемы и презентации. Мне нужно было мероприятие, которое
охраняли бы мои девочки. Мое подразделение.
— «Нежная роза» тебе подойдет? У них показ купальников
планируется. Мне хозяин говорил, я его знаю.
— Подойдет.
Анжела набрала номер.
— Это я… Да, да, весело было… Да… Слушай, я вообще-то
по делу. Есть женское охранное предприятие, «Никита» называется… Ну, никто еще
не слышал… Вот я и предлагаю тебе быть первым. Представляешь, какая фишка? На
показе купальников.
Я держала пальцы крестиком. И не шевелилась.
— Ну и что, что в Манеже? Сколько тебе надо человек? Ну
и пожалуйста, у них и больше есть…
Анжела прошептала мне: «Двадцать».
Я закивала головой, словно у меня тик. Найду я ему двадцать
человек.
— Дешево! Дешево! Дешево! — повторяла я подруге
одними губами.
— Но они, знаешь, не дешевые…
Я замотала головой и сделала страшные глаза.
— Дешевые, дешевые! — прошипела я, думая, что
Анжела не поняла меня.
— …Ну, я просто на всякий случай сказала… нет, я так не
думаю… не сомневайся, тебе понравится… конечно, все красотки… — Анжела
взглянула на меня, я скептически хмыкнула. — Ну, не все, конечно. Слушай,
это ж тебе не модельное агентство, а охранное… хорошо. Она позвонит.
Я бросилась Анжеле на шею.
— Ты — гений! — призналась я чистосердечно. —
Анжела, я — твой фанат.
Анжела скромно улыбнулась:
— Да ладно. Можно еще кому-нибудь позвонить.
Двадцать человек секретарша набрала. Они хотели работать
сутки-трое и получать сто пятьдесят долларов. Некоторые из них уже охраняли
объекты. Мои надзирательницы привели подружек. Боюсь, какое-то СИЗО осталось
без персонала.
Я подсчитала; в месяц им надо платить 3000 долларов. У меня
их нет. Пойдут ли они на разовую работу?
«Нежная роза» согласилась на мое предложение за 2000
долларов за мероприятие.
Я решила рискнуть. Ничего не заработать.
Найти где-то еще тысячу долларов. И получить двадцать
человек себе на работу на месяц.
Следующий вопрос: во что их одеть? Может, позвонить в
«Мажордом»?
Эту проблему «Роза» решила сама. Они прислали факс: «Наше
обязательное условие — форму предоставляем мы. Черные брюки, удлиненные черные
блузки, фиолетовый галстук».
Я согласилась. Они попросили прислать мои реквизиты для
составления договора.
Реквизитов у меня не было.
Готовый ЧОП стоил 15 000. Их у меня тоже не было. Чтобы зарегистрировать
ЧОП самой, надо иметь оружейную комнату, соответствующую всем нормам. И она
должна находиться в неарендованном помещении.
Те, кто предоставлял нам школу, согласились оформить договор
на себя. Сначала хотели за это проценты, но поняли, что от договора зависит
наше дальнейшее сотрудничество.
Договор был заключен, и я внесла деньги как предоплату за
обучение.
Курс начался.
Я вовсю занималась «Розой».
Устроила собрание моему «Розовому подразделению».
Двадцать ужасных женщин сидели в моем кабинете.
Не нюхать кокс было невозможно. Я держалась. За воздух.
Я пыталась их сделать лучше.
— Вам нужно все время улыбаться. Не губами, а в душе.
Чтобы улыбались ваши глаза. Понимаете? Месяц — это ваш испытательный срок.
Останутся только лучшие. Те, кто все время думает о чем-то хорошем. Кто считает
себя красивой и желанной, кто улыбается. Понимаете?
Я репетировала с ними, как стоять у дверей.
Как реагировать на гостей. Что говорить, если к тебе
обращаются.
