Я хотела обиженно вздохнуть, но в этом корсете особенно не
повздыхаешь. Так что просто задрала подбородок. Знает же, что у меня нет
друзей.
— Я позвонила папе. Все будет хорошо. — За спиной
Джоша я увидела того длинного, в костюме моряка, он вышел из спортзала следом
за нами.
Но Джош все не отпускал меня. Я начала в негодовании
вырываться и уже потянулась к его запястью — сделать защитный захват, — но
он, словно угадав мои мысли, сдался и отошел назад.
— Тогда я поеду за тобой, — взгляд его широко
раскрытых глаз скользнул по Сету.
— Валяй, — я тряхнула волосами. Втайне я была
рада. Может, Джош в конце концов не так уж и плох? — Сет, ты в дальнем
ряду запарковался?
— Сюда, Мэдисон, — Сет вышел вперед, в каждом
плавном движении — изящество и изысканность, не то что этот Джош, сплошная
серость. Я подала руку своему кавалеру, и, мне показалось, глаза его победно
блеснули. Еще бы. Он явно пришел на бал один, а теперь уезжать одному придется
Джошу.
Мы пошли по коридору к дальним дверям. Я убедилась, что мои
каблуки аккуратно стучат, как у на стоящей леди, уверенной в себе. Я была такая
изящная в этом платье, а Сет — и вовсе красавец. Джош и его молчаливый приятель
тащились следом, как статисты в голливудском фильме.
Сет придержал для меня дверь, предоставив ребятам самим
разбираться с качающимися створками. На улице было холодно. Стоило все-таки
выпросить у папы еще пятьдесят баксов на подходящую шаль. Интересно, если я
пожалуюсь, что замерзла, Сет отдаст мне куртку?
Луна казалась туманным пятном в облаках. Пока мой кавалер
вел меня вниз по ступенькам, я слышала, как Джош тихо и насмешливо
переговаривается со своим приятелем. Я стиснула зубы и последовала за Сетом к
блестящей черной машине, которая была припаркована в запрещенном месте у
бордюра. Верх ее был откинут. Улыбка помимо моей воли расползлась до самых
ушей. Может, он сначала покатает меня, а уж потом повезет домой. Замерзну я или
нет, лишь бы все видели, как я сижу рядом с Сетом в этой машине. Волосы
развеваются на ветру, звучит фантастическая музыка… У него наверняка отменный
вкус.
— Мэдисон… — Сет открыл дверцу, приглашая меня
внутрь.
Чувствуя себя одновременно неуклюжей и совсем особенной, я
опустилась на низкое переднее сиденье, платье заскользило по гладкой коже
обивки. Сет подождал, пока я подберу подол, и осторожно захлопнул дверцу. Пока
он обходил машину сзади, я пристегнулась. Гладкая черная поверхность
поблескивала в тусклом огоньке сигнализации, я провела по ней пальцами и
самодовольно улыбнулась, увидев, как Джош топает к своей машине.
Сет так внезапно оказался за рулем, что я вздрогнула. Я даже
не слышала, как открылась дверца. Он завел мотор, и мне понравилось его сильное
рычание. Включилась музыка — что-то тяжелое и вдобавок не на английском, но и
это отлично вписывалось в общую картину. У машины Джоша загорелись фары, и в
тот же миг мы тронулись с места, Сет вел одной рукой.
Я взглянула на него в тусклом свете, и сердце забилось чаще.
Прикосновение холодного воздуха к коже казалось вязким, мы набирали скорость, и
ветер гулял в моих волосах.
— Я живу к югу отсюда, — сказала я, когда мы
выехали на шоссе, и Сет повернул, куда я указала. Позади нас покачивались огни
фар — это Джош ехал следом. Я устроилась поудобнее. Вот бы Сет предложил мне
куртку! Но с тех пор, как мы сели в машину, он не сказал ни слова, даже ни разу
не взглянул в мою сторону. Прежде он был весь ловкость и уверенность, а теперь…
предвкушение? Не знаю почему, но я встревожилась.
Словно почувствовав это, Сет повернулся ко мне и продолжал
вести, не глядя на дорогу.
— Слишком поздно, — сказал он тихо, и я
почувствовала, что бледнею. — Так просто. Я ведь сказал им, это будет просто,
ты же молоденькая и глупая. Едва ли стоило так стараться ради тебя. И уж,
конечно, никакого удовольствия.
— Что, прости? — у меня пересохло во рту.
Сет перевел взгляд на дорогу, потом снова на меня. Он еще
прибавил скорости, я отшатнулась от него и схватилась за ручку дверцы.
— Ничего личного, Мэдисон. Ты всего-навсего имя в
списке. Или, я бы сказал, душа, которую нужно срезать. Важное, но все-таки
просто имя. Они сказали, ничего не выйдет, а теперь ты станешь моим пропуском в
высший круг. Ты и твоя маленькая жизнь, которой теперь не случится.
Что за чертовщина?
— Джош… — Я обернулась к фарам позади нас. Они
удалялись по мере того, как мы набирали скорость. — Он едет за нами. И мой
отец знает, где я.
Сет улыбнулся, лунный свет блеснул на его зубах, и я
вздрогнула. Весь мир потонул в неясных лунных тенях и свисте ветра.
— Как будто это что-то меняет.
О господи. Я здорово влипла. Внутри у меня все сжалось.
— Останови машину, — потребовала я, одной рукой
схватилась за дверцу, а другой придерживала растрепавшиеся на ветру волосы,
чтобы не лезли в глаза. — Останови и выпусти меня. Ты не можешь ничего
сделать. Все знают, где я! Останови!
— Остановить машину? — ухмыльнулся Сет. — Да
запросто.
Он ударил по тормозам и повернул. Я закричала, стараясь хоть
за что-нибудь уцепиться. Все вокруг завертелось. Из груди вырвался
пронзительный вопль. Странное чувство: оглушительный шум и ощущение
невесомости. Мы съехали с дороги. И тут я с ужасом поняла, что машина
переворачивается.
Вот дрянь. Она же с откидным верхом!
Я пригнулась, прикрыв руками голову, и начала молиться. Меня
сильно тряхнуло, и все вокруг почернело. Кажется, я висела вверх ногами. Потом
меня рвануло в другую сторону. Небо посветлело до серого, я что было сил
втянула воздух, машина еще раз перевернулась и покатилась под откос с насыпи.
Небо снова почернело, машина опрокинулась.
— Нет! — беспомощно крикнула я и застонала, когда
она с грохотом остановилась. Меня бросило на ремень, и спину тут же пронзила
боль.
Тишина. Дышать было больно. О господи, болело все. Ловя ртом
воздух, уставилась на разбитое вдребезги ветровое стекло. Осколки слабо
поблескивали в лунном свете. Сета рядом нет. Как же больно! Крови видно не
было, но, кажется, я что-то сломала. А я вообще жива?
— Мэдисон! — донеслось до меня сквозь собственное
хриплое дыхание. — Мэдисон!
Я с трудом подняла взгляд к двум светящимся точкам на
насыпи. Оттуда двигалась туманная фигура. Джош.
Я набрала в грудь воздуха, чтобы позвать его, но лишь
застонала — кто-то повернул мою голову в другую сторону.
— Сет? — прошептала я.
Он стоял рядом с разбитой машиной с моей стороны, все в том
же пиратском костюме из черного шелка. Казалось, его даже не задело. Его серые
глаза и камень в кулоне одинаково сверкали в лунном свете.
— Все еще жива, — сказал он без всякого выражения,
и тут у меня полились слезы. Я не могла двинуться, но все жутко болело, значит,
меня не парализовало. Черт побери, паршивый получился день рождения. Папа меня
убьет.
