Кабинка оказалась на удивление уютной и мягкой. Даже
скатерть на столике была настоящая. И ступни там к полу не липли. Определенный
плюс. Заметив, что парнишка одарил меня высокомерным взглядом, я стянула с себя
сапожки и села по-турецки, чтобы ему досадить. Я все еще была одета как
проститутка. Кажется, он прикидывал, не вызвать ли ему ВБ или ее человеческий
эквивалент, ФВБ. Вот была бы умора.
А мой билет на выход из ВБ нервно ерзал на противоположном
сиденье.
— Можно мне с молоком? — заныла лспреконша.
— Нет.
Колокольчики опять затрезвонили. Повернувшись к двери, я
увидела входящую в кафе Айви. Она шагала с совой на руке, пристроив ее на
специальную нарукавную повязку. Джёнкс восседал у Айви на плече, держась как
можно дальше от совы. Я оцепенело повернулась к картинке над столиком. Там были
изображены детишки, одетые как фруктовый салат. Наверное, картинке полагалось
вызывать добрые чувства, но лично у меня она вызвала только голод.
— Послушай, Рэчел. Мне надо с тобой поговорить. Для мальца
за прилавком это уже был явный перебор.
— Прошу прощения, мэм, — произнес он своим идеальным
голосом. — С домашними животными сюда нельзя. Сова должна остаться снаружи.
«Мэм?»— подумала я, отчаянно стараясь удержаться от
истерического смеха.
Парнишка побледнел, когда Айви на него посмотрела. Затем,
слепо и неуверенно пятясь назад, чуть не упал. Она давила на него аурой. Н-да,
приятного мало.
Тут Айви обратила свой взор на меня. Из моей груди со
свистом вышел весь воздух, когда я ударилась о заднюю стенку кабинки. Черные,
хищные глаза буквально пригвоздили меня к виниловому сиденью. В животе у меня
все сжалось от лютого голода. А пальцы скрючились.
Сковывающее напряжение Айви было как яд. Я просто не могла
отвернуться. Ничего похожего на вежливый вопрос, заданный мне мертвым вампиром
в «Крови и варено». Здесь ясно чувствовался гнев, властное преобладание. Слана
Богу, что Айви гневалась не только на меня, но и на того мальца за прилавком.
Конечно, как только она увидела появившееся у меня на лице
выражение, гнев в ее глазах последний раз полыхнул и погас. Черные зрачки
сжались, возвращая на место привычную карюю радужку. В мгновение ока покров
силы соскользнул с Айви, удаляясь в самые глубины ада, откуда он и пришел. Да,
наверняка это был ад. Столь мощное преобладание обычные чары дать не могли. Тут
уже мой гнев снова нахлынул. Если я гневалась, я не могла бояться, разве не
так?
Прошло уже несколько лет с тех пор, как Айви давила на меня
аурой. В тот последний раз мы спорили о том, как нам лучше арестовать одного
низкокровного вампира, подозревавшегося в соблазнении несовершеннолетних
девушек посредством какой-то дебильной ролевой игры в карты. Я тогда урезонила
Айви сонным амулетом, затем красным лаком начертала на ее ногтях «ТЫ— ИДИОТКА»,
после чего привязала ее к стулу и разбудила. С тех пор Айви была образцовой
подругой, разве что порой чуточку прохладной. Думаю, она высоко оценила то, что
о том инциденте я никому ничего не рассказала.
Малец откашлялся.
— Вы, мэм... э-э... вы не вправе здесь оставаться, если
только что-нибудь не закажете, — вяло заметил он.
«Отважный парнишка, — подумала я. — Должно быть,
Внутриземец».
— Апельсиновый сок, — сказала Айви. — Без мякоти. Я
удивленно на нее посмотрела.
— Апельсиновый сок? — Затем я опять нахмурилась. — Послушай,
— сказала я, расцепляя ладони и резко выдергивая сумочку с амулетами себе на
колени. — Мне наплевать, если Леона Бейна в конечном итоге по стенке размазали.
Я увольняюсь. И никакие твои доводы моего решения не изменят.
Айви неловко переступила с ноги на ногу. Такая ее
неуверенность охладила остатки моего гнева. Айви была обеспокоена? Никогда еще
такого не видела.
— Я хочу уйти вместе с тобой, — наконец сказала она.
Несколько секунд я могла лишь молча на нее глазеть.
— Что? — наконец сумела выдавить я из себя. Айви с деланной
беззаботностью села напротив меня, ставя свою сову присматривать за
лепреконшей. С шумом отклеив «липучку» своей нарукавной повязки, она положила
ее рядом с собой на скамью. Дженкс спрыгнул с ее плеча на столик— глаза его
были широко распахнуты, а рот для разнообразия закрыт. Парнишка приврлокся с
мягким сиденьем и нашей незатейливой выпивкой. Мы молча подождали, пока он
дрожащими руками все расставит и удалится подобру-поздорову в заднее помещение
кафе.
Моя чашка оказалось треснутой и налитой лишь наполовину. Я
было поигралась с мыслью о том, чтобы прилепить под столом один амулет, от
которого сворачивалось бы все молоко в радиусе полутора метров, но затем
решила, что сейчас следует позаботиться о куда более важных вещах. Например о
том, почему Айви решила в буквальном смысле спустить в унитаз свою блестящую
карьеру.
— Но почему? — потрясенно спросила я. — Начальство в тебе
души не чает. Ты сама выбираешь себе задания. В прошлом году у тебя даже
оплаченный отпуск был.
Избегая моего взгляда, Айви изучала картинку над столиком.
— Целых четыре недели! Ты тогда на Аляску за полночным
солнцем отправилась!
Густые черные брови Айви мрачно сдвинулись, когда она
протянула руку, чтобы погладить свою сову и поправить ей крылья.
— Половина аренды, половина коммунальных услуг... короче
половина всего за мной, половина за тобой. Я вношу свою долю и занимаюсь своими
делами, ты вносишь свою и занимаешься своими. Если потребуется, работаем
вместе. Как раньше.
Я откинулась на спинку сиденья. Моя вспышка раздражения
вышла не столь очевидной, как мне того хотелось, поскольку падать здесь можно
было только на мягкую обивку.
— И все-таки почему? — снова спросила я.
Ладонь Айви упала с совы на столешницу.
— Я очень хорошо делаю свою работу, — сказала она,
по-прежнему не желая мне отвечать. В голосе ее теперь звучала смутная
уязвимость. — Так что обузой для тебя, Рэчел, я не стану. Ни один вампир не
осмелится против меня выступить. Могу распространить это благо и на тебя.
Наемных убийц из вампиров я буду отваживать до тех пор, пока ты не накопишь
денег, чтобы расплатиться за разорванный контракт. С моими связями и твоими
заклинаниями мы сможем оставаться в живых так долго, что ВБ отменит цену за
наши головы. Но у меня есть одно желание.
— Никакой цены за наши головы не будет, — быстро вставила я.
— Рэчел... — взмолилась Айви. Ее карие глаза смягчились,
предостерегая меня. — Пойми, Рэчел, цена будет. — Айви стала подаваться вперед,
пока у меня не возникло острое желание удариться в бегство. Я вдохнула ее
запах, ища привкус крови, но там был только апельсиновый сок. И все-таки она
ошибалась. ВБ никогда бы не назначила цены за мою голову. Там искренне хотели,
чтобы я ушла. Тревожиться следовало как раз Айви.
