— Ты с ума сошел? — Мой мозг действовал
недостаточно быстро, чтобы вычислить предлог для отказа. — Здесь все кишит
монстрами. Я не хочу стать закуской!
Он негромко рассмеялся:
— Доверься мне, Котенок. Видела, сколько нормальных
людей стоят в очереди на вход? Я же говорил, это особое место. В основном для
вампиров и упырей, но есть и люди. В этом самая изюминка. Те люди, что сюда
приходят, ненормальные. Другие просто не знают этого клуба. Они и стремятся
потусоваться с неумершими и даже не прочь, чтобы у них отсосали немного крови.
Поверь мне, многие на этом и отъезжают. Как в «Дракуле», понимаешь? Но здесь
установлен строгий этикет. Абсолютно никакого насилия, все только по обоюдному
согласию. Многие ли человеческие ночные клубы могут этим похвастать?
С этими словами он замешался в толпу, не оставив мне иного
выбора, как усесться, где он велел, и дожидаться своей жертвы. И как прикажете
здесь его ловить? Тут как будто совместная вечеринка «Ужас-шоу» со
«Студией-54».
Бармен-вампир спросил, что мне угодно.
— Убраться отсюда, — рявкнула я — и сразу поняла,
как это невежливо. — Ой, извините, гм… нет ли у вас джина с тоником?
Знаете… для обычных людей?
Мне только не хватало винца под мясо или незабываемой
«Кровавой Мэри» для полноты, впечатления!
Бармен рассмеялся, сверкнув зубами без малейшего намека на
клыки.
— Вы здесь в первый раз, милая? Не волнуйтесь, у нас
вполне безопасно. Если вы не уйдете с кем-нибудь, разумеется. Тогда уж сами за
себя отвечайте.
Какое утешение… Уверившись, что в выпивке не будет ничего,
кроме обычного джина и тоника, — чтобы избавить меня от подозрений, он
даже показал бутылки, — я заглотнула ее, как волшебный эликсир, в надежде,
что все вокруг растает без следа. Вкус был восхитительный, никогда такого не
пробовала. Бармен, которого звали Логан, в ответ на мои комплименты улыбнулся и
заметил, что за сто лет неплохо изучил свое ремесло.
— Вы сто лет работаете барменом? — Я, вылупив
глаза, сделала еще один здоровенный глоток. — Почему?
Он пожал плечами:
— Люблю эту работу. Знакомишься с новыми людьми,
разговоров хватает, и думать не надо. Много ли таких работ?
Действительно, много ли? О моей этого точно не скажешь.
— А вы чем занимаетесь, барышня? — вежливо спросил
он.
Убиваю вампиров…
— Э… я еще учусь. То есть в колледже.
Я заикалась от волнения. Вот попала — веду светскую беседу с
вампиром в клубе, битком набитом безбожными тварями! Что-то в моей жизни не
так.
— Эй, красотка!
Я невольно обернулась на голос и увидела, что мне дружески
улыбаются два молодых парня. По виду и по сердцебиению я узнала в них людей.
Ух, какое облегчение!
— Тебя как зовут? Это Мартин, — кивнул парень на
брюнета с мальчишеской улыбкой, — а я Ральфи.
— Я — Кэт. — Улыбка.
Я пожала обоим руки. Они с любопытством разглядывали мой
стакан.
— Что ты пьешь?
— Джин-тоник.
Ральфи был примерно моего роста, пять футов семь дюймов, невысок
для мужчины, и улыбался мило.
— Еще один джин для дамы! — важно приказал он
Логану.
Тот кивнул и принес новый бокал.
— Спасибо за угощение, мальчики, но я… кое-кого
жду. — Как ни приятно было иметь рядом кого-то из своих, но работа есть
работа, а они могли мне помешать.
Оба театрально застонали.
— Да ладно, хоть одну выпивку. Нам, кто из плоти и
крови, здесь нелегко, нам надо держаться друг друга.
Его слова так точно отражали мои собственные мысли, что я
опять не удержалась от улыбки.
— Одну выпивку — и все, договорились? А кстати, что вы
тут делаете? — Оба на вид были не старше меня и слишком уж невинно
выглядели.
— А, нам здесь нравится. Забавно. — Мартин
по-птичьи дернул головой, глядя, как Ральфи требует у Логана налить по новой.
— Да уж, забавно до смерти! — предостерегла я.
Мартин, который копался в бумажнике, собираясь расплатиться
за мой джин, уронил его. Я соскочила с табурета, чтобы помочь поднять. Они
выглядели такими доверчивыми. Ральфи, хихикнув, торжественно подал мне бокал:
— Вот. Скажешь, сама не понимаешь?
— Вам лучше не знать, зачем я здесь, —
пробормотала я — скорее не им, а сама себе. И подняла бокал. — Спасибо за
выпивку. Теперь вам лучше уйти.
— Ты даже не допьешь? — Ральфи обиделся, как
мальчишка.
Я открыла рот для ответа, но знакомый голос опередил меня:
— Кыш отсюда, сопляки!
Кости угрожающе навис над ними, и оба, испуганно
оглянувшись, тут же испарились. Кости, смахнув сидевшего рядом со мной, занял
его место. Тот не пикнул, как будто так и надо.
— Ты что здесь делаешь? А если он сейчас войдет? —
прошипела я, не глядя на него из опасения, что за нами наблюдают.
Он только рассмеялся своим невыносимым смешком и протянул
руку:
— Мы незнакомы. Меня зовут Криспин.
Игнорируя протянутую руку, я уголком рта свирепо шепнула:
— Не смешно.
— Даже руку мне пожать не хочешь? Не очень-то это
вежливо. Мама тебе не говорила?
— Ты прекратишь? — Я миновала точку кипения и
взорвалась: — Перестань дурачиться! У меня работа. Сейчас войдет настоящий
Криспин, а ты со своими шуточками его спугнешь. Господи, совсем не соображаешь,
что ли?
Он порой бывал нахален до безрассудства.
— Я не соврал, пушистик. Меня зовут Криспин. Криспин
Филипп Артур Рассел Третий. Последнее — фантазия моей мамочки. Она наверняка не
знала, кто мой папочка. И решила, что, поставив после фамилии порядковый номер,
придаст мне чуточку величия. Бедняжка никогда не умела взглянуть в лицо
реальности.
Я с нарастающим беспокойством осознавала, что он не шутит.
— Ты Криспин? Ты? Но тебя зовут…
— Говорил же, — перебил он, — вампиры обычно
меняют имена, когда перестают быть людьми. Криспином меня звали, пока я был
человеком. Теперь я редко пользуюсь этим именем, ведь тот парень мертв. Джэн,
когда превратил меня, похоронил на кладбище аборигенов — до времени, пока я
встану. Они столетиями хоронили своих мертвецов на одном и том же месте — и не
слишком глубоко. Впервые открыв глаза уже вампиром, я увидел вокруг себя одни
кости и с той самой ночи стал Кости.
Картина была жуткая, но я не отступалась.
— Так что за игру ты затеял? Хочешь, чтобы я попыталась
тебя убить — или как?
Он снисходительно хмыкнул:
