Стефани слушала тот же курс физики, что и я. Когда слушала.
Она пропускала две лекции из пяти, зато, выходя из аудитории, я неизменно
встречала ее. Сдается мне, ей нравилось болтаться по кампусу. Общение ей было
куда нужнее, чем все эти курсы.
Стефани была хорошенькой брюнеткой, яркой личностью, и
последние пять дней она потратила на то, чтобы извлечь меня из раковины.
Занятия начались в понедельник, а теперь была пятница, и до сих пор во всем
большом переполненном кампусе я разговаривала только с ней. Издавна привыкнув к
отсутствию друзей, я не решалась завязывать обычную дружелюбную болтовню. Если
речь не шла о трупах, школе или вишневых садах, я решительно не знала, что
сказать. Стефани это не остановило. Она была веселой и охотно болтала за двоих.
Почему-то я понравилась ей с первого взгляда.
— Да, есть. Хочешь скопировать?
Она ухмыльнулась:
— Да нет, все равно я их не читаю. Учиться — такая
скука. К тому же вся эта чушь мне в жизни не понадобится, так кому она нужна?
Стефани была новичком, но во многих отношениях опытнее меня.
Уже во втором разговоре после занятий она призналась, что встречалась с парнями
с двенадцати лет, лишилась девственности в четырнадцать и находит мужчин
приятными и удобными, как гамбургеры.
— А зачем ты поступила в колледж? — с улыбкой
спросила я.
Она многозначительно кивнула проходившему мимо мужчине.
— Ради парней. Их здесь полным-полно. Прямо буфет с
бесплатной закуской!
Было у них с Кости что-то общее. Он бы тоже назвал кампус
буфетом с бесплатной закуской, хоть и подразумевал бы при этом немножко иное.
От встреч с ним я уклонялась с того воскресного утра, когда
проснулась у него в постели. В среду у нас была назначена встреча в пещере, но
я не пошла. Никак не могла разобраться в своих чувствах и мыслях. В них все
начисто перевернулось. За последние семь недель я от всепоглощающей ненависти
дошла до того, что меня необъяснимо тянуло к нему.
— Ну что, не хочешь вечерком пойти куда-нибудь
развлечься?
Секунду я только глазами моргала. В двадцать два года — ни
разу не выбиралась с подружкой повеселиться и заняться нормальными делами. Да у
меня и подружки никогда не было.
— А… конечно.
Она усмехнулась:
— Круто, повеселимся по полной программе. Как насчет
встретиться у меня? А оттуда поедем в один клуб, у меня там знакомый вышибала.
Он и тебя пропустит.
— Да я уже совершеннолетняя, — привычно пояснила
я. Люди часто думали, что мне еще нет двадцати одного. — На самом деле мне
уже двадцать два.
Она так остро глянула на меня, что я смутилась. Знаю, что я
постарше среднего первокурсника, но ведь мне, когда дедушка лежал с инфарктом,
пришлось помогать по саду.
Она наконец улыбнулась:
— Вот и хорошо. Сколько в тебе сюрпризов!
Стефани жила в квартирке за пределами кампуса. Я сама
собиралась снять комнату в том районе. Могла бы, с полученными от Кости
деньгами, уже переехать. Тогда не пришлось бы больше прятать от бабушки
испачканные в крови шмотки и терпеть отчужденные взгляды соседей. Да, я ждала
переезда с нетерпением.
Я вежливо постучалась:
— Это Кэти.
Так меня называли в школе. С тех пор прошло четыре года. Да
все равно. Она тут же открыла, встретив меня в юбке и лифчике.
— Привет. Я как раз одеваюсь. Заходи.
Я прошла за ней и остановилась у двери, а она скрылась в
комнате, в которой я заподозрила ванную. Квартирка у нее была удивительно
милая, не то что обычные студенческие норы. Напротив кожаного дивана висел
плазменный телевизор, рядом большой музыкальный центр, классный ноутбук и еще
несколько красиво расставленных и дорогих вещиц.
— Мне у тебя нравится, — от души похвалила
я. — Ты одна живешь или вдвоем с кем-то снимаете?
— Заходи, мне тебя не слышно! — крикнула она.
Я повторила вопрос, проходя по короткому коридору в комнату.
Стефани стояла перед открытым шкафом, задумчиво поджав губы.
— А. Нет, одна. Так расскажи еще о себе, Кэти. Знаю,
что ты живешь дома с мамой, бабушкой и дедушкой, только где этот дом?
— В крошечном городишке в часе езды отсюда. Ты, верно,
о нем и не слыхала, — отозвалась я, думая о том, что спальня у нее еще
лучше гостиной.
Наверно, богатые родители.
— А об отце ты никогда не говорила. Твоя мама в разводе
или он умер?
— Сбежал еще до моего рождения, так что я даже не знаю,
кто он, — кратко сообщила я.
Что ж, в каком-то смысле это была правда.
— А парень у тебя есть?
— Нет! — выпалила я, не задумываясь.
Она рассмеялась:
— Ого, как это было сказано! Ты что, играешь за другую
команду?
— Какую команду? — не поняла я.
У нее дрогнули уголки губ.
— Ты лесбиянка? Мне-то все равно, просто ты так
выкрикнула «нет!» насчет парня, что вопрос сам собой напрашивается.
— О! — Ну и ну… — Нет, я не такая, я просто
не поняла, о чем ты говоришь, пока…
— А знаешь, — она прервала меня милой улыбкой,
продолжая рыться в шкафу, — ты очень хорошенькая. Только одеваешься, как
тролль. Давай-ка поищем, во что тебя сегодня нарядить.
Господи, опять она заодно с Кости. Чуточку британского
акцента, и я поклялась бы, что слышу его голос.
Я оглядела свои джинсы. В них так уютно.
— Ой, да совсем и не надо.
— Вот… — Она еще поворошила вещи и выбросила мне
синее платьице.
Мне не хотелось показаться скромницей, ведь она-то
разгуливала передо мной полуодетой. Я стянула сапоги и тут же на месте
принялась раздеваться.
Когда я сняла джинсы, Стефани окинула меня холодным
изучающим взглядом. Под этим взглядом у меня возникло странное ощущение, будто
меня оценивают. «Может быть, ее просто поразила твоя бледная кожа, —
напомнила я себе, стараясь стряхнуть охватившее меня беспокойство. — Ты
похожа на снежную бабу с грудями».
— У тебя великолепная фигура, Кэти. Под этими твоими
мешковатыми одежками о ней можно было только догадываться, однако смотрите, и
вправду!
Она говорила спокойно, почти равнодушно, но тревога во мне
нарастала. Правда, у меня никогда еще не было подружки, но и эта казалась
какой-то не такой. Не походила на моих веселых болтливых одноклассниц. Совсем
другая.
— Знаешь, — заговорила я, откладывая предложенное
мне платье, — я все-таки лучше пойду в джинсах. Страшно подумать испортить
такую красоту, а ты же знаешь, как бывает в клубах. Прольют выпивку или помнут…
