— Храбрый котеночек, отдаю тебе должное. Ну, ладно.
Предположим, я поверю, что ты отпрыск человека и вампира. О таком едва ли кто
слышал, но мы к этому еще вернемся. Также предположим, я поверю, что ты
устроила в клубах охоту на нас, бедных вампиров, чтобы отомстить за свою
мамочку. Остается вопрос, кто научил тебя нас убивать. Далеко не всем известно,
как это делается. Люди, как правило, считают, что вполне годится старый добрый
деревянный кол. Но ты запаслась другим оружием. И говоришь, что никогда не
имела дела с вампирами, кроме тех, кого убивала?
И вот тут, когда жизнь моя кончилась и ужасная смерть уже
склонялась надо мной, у меня выскочили слова:
— Здесь не найдется чего-нибудь попить? Только,
пожалуйста, чтобы не было сгустков. И без надписей «нулевая, резус
положительный» или «вторая, резус отрицательный». А?
Он весело фыркнул:
— Захотелось выпить, милая? Какое совпадение! И мне
тоже.
Проговорив эти страшные слова, он вытащил из кармана фляжку
и, запрокидывая, сунул горлышко мне в рот. Руками я двигать не могла, так что
просто сжала горлышко зубами и придерживала, чтобы удобнее было глотать. Это
оказалось виски. Оно немножко обжигало горло, но я выпила все до последней
капли. Со вздохом разжала зубы, и фляжка упала ему в ладонь.
Он перевернул ее, как видно не поверив, что посудина пуста.
— Знал бы, что ты хлещешь виски, как воду, нашел бы для
тебя сорт подешевле. А ты теперь не вырубишься на месте?
Я пожала плечами, насколько это возможно, когда руки скованы
над головой.
— Тебе-то что? Или я испортила тебе вкус обеда? Видно,
судьба мне ворочаться в могиле, переживая, что пришлась тебе не по вкусу!
Надеюсь, ты подавишься моей кровью, пьянчуга!
Он рассмеялся:
— Хорошо держишься, Котенок. Но хватит тянуть время.
Как ты узнала, чем пользоваться, если не от вампира?
Я опять умудрилась пожать плечами.
— Я и не знала. Нет, я прочитала не меньше сотни книг
про ваш… род — когда узнала, кто мой отец. Но во всех пишут разное. Кто
советует крест, кто солнечный свет, осиновый кол или серебро. Мне попросту
повезло. Однажды ко мне в клубе подсел вампир. Потом он повез меня покататься.
Само собой, он был чертовски мил, пока не попытался сожрать меня живьем. Я
поняла, что если не убью его, так умру сама, а единственное оружие, которое у
меня было, — это большой крест с острым кинжальным нижним концом. И у меня
получилось, хотя работенка была та еще. Так с первого раза я узнала про
серебро. Потом я убедилась, что дерево не работает. В доказательство обзавелась
отличным шрамом на бедре. Тот вампир, увидев мой кол, расхохотался. Ясно было,
что дерево его не пугает. Потом, когда я готовила яблоки в карамели, мне пришло
в голову скрыть серебро в чем-то, что вампиры сочтут безобидным. Это оказалось
не так уж трудно. Чаще всего ваш брат так жадно глазеет на мое горло, что
просто не замечает моего острого дружка. Вот и все.
Он медленно покачал головой, словно не мог понять. Потом
уставился на меня пронизывающим взглядом и проговорил:
— Ты хочешь сказать, что какие-то яблоки в карамели и
книги научили тебя убивать вампиров? Ты это хочешь сказать?
Он быстро зашагал взад-вперед, резко поворачиваясь на ходу.
— Наше счастье, что нынешнее поколение едва умеет
читать. Надо же! — Он весело, свободно расхохотался, откинув
голову. — Я полсотни лет не слыхивал ничего забавней!
Все еще посмеиваясь, он обернулся и снова встал передо мной.
— А откуда ты узнала, что он вампир, когда его увидела?
Или не знала, пока он не вздумал закусить из артерии?
Закусить из артерии? Ну, выражение не хуже других…
— Честно говоря, не знаю, как я узнала. Просто знала. Прежде
всего, ваш род отличается на вид. Вы все иначе выглядите. Кожа у вас… можно
сказать, эфирная. И движетесь вы по-другому, более целеустремленно. А
оказавшись рядом с вами, я чувствую в воздухе как будто электрический заряд. Ну
вот, доволен? Услышал все, что хотел?
Я отчаянно цеплялась за остатки храбрости, но эта болтовня
меня подкосила. Мне только и оставалось, что дерзить.
— Почти все. Сколько вампиров ты убила? Только не ври,
все равно замечу.
Я прикусила губу. Очень хотелось соврать вопреки его
предупреждению.
Может, лучше пусть он думает, что я прикончила всего
одного-двух? А может, это ничего не изменит. А если, поймав меня на лжи, он не
захочет просто меня убить? Есть много вещей хуже смерти…
— Шестнадцать, считая твоего вчерашнего приятеля!
Честность победила.
— Шестнадцать? — Он как будто не поверил своим
ушам и снова испытующе уставился на меня. — Шестнадцать вампиров, в
одиночку, вооруженная только колом и женской хитростью. Честное слово, мне
стыдно за свой род!
— Я бы и больше убила, да была слишком молода, и меня
не пускали в бары, где околачиваются вампиры, и еще я не охотилась, когда
дедушка болел.
Он исчез в мгновение ока, оставив меня пялиться туда, где
только что стоял. Двигался он быстро, ничего не скажешь. Быстрее всех вампиров,
каких я видела прежде. Я прокляла себя за жадность. Могла бы отложить охоту до
следующих выходных! Если бы…
Оставшись одна, я вытянула шею, чтобы осмотреться. И
поразилась, поняв, что оказалась в пещере. Где-то вдалеке капала вода, и темно
здесь было даже для моих глаз. Единственная голая лампочка освещала только
узкий круг. Вокруг был мрак, черный, как мои кошмары. Откуда-то доносилось эхо
его шагов, но расстояния я определить не могла, как ни старалась. Воспользовавшись
шансом, я обхватила пальцами державшие меня наручники и потянула что было силы.
У меня пот выступил на лбу, ноги свело от напряжения, я направила, усилия
каждой мышцы к одной цели…
Металл заскрежетал по камню, звякнули друг о друга цепочки,
и тут вдруг погасла единственная лампочка. В темноте раздался смех, и я
обмякла, признав свое поражение.
— О, извини, они не снимаются. Никуда не денутся, и ты
тоже. Хотя ты молодец, что попыталась. Не хотелось бы думать, что ты так скоро
пала духом. Это было бы скучно.
— Я тебя ненавижу. — Чтобы не всхлипнуть, я
отвернулась от него и закрыла глаза.
Отец наш Небесный, да святится имя Твое…
— Время вышло, милая.
…Да придет царствие Твое, да будет воля Твоя…
Я и с закрытыми глазами чувствовала его приближение. Вот он
уже вплотную ко мне. Я ничего не могла сделать, дыхание вырывалось короткими
хриплыми толчками. Его рука захватила мои волосы и отвела их от шеи.
…на земле и на небесах…
Он приник губами к моему горлу, языком неспешно нащупал
бьющуюся жилу. Я вжалась спиной в стену, пытаясь раствориться в камне, но
холодный жесткий известняк не желал принимать меня. Я чувствовала, как острый
зуб прижимается к моей беззащитной артерии. Он ласкал мое горло с той же
нежностью, с какой голодный лев ласкает шею газели.
