Сглотнув, я кивнула. Я поняла. О господи, еще как поняла!
— Кроме того, — голос его просветлел, как весенний
денек, — я могу дать тебе то, чего тебе хочется.
Сомнительно…
— Откуда тебе знать, чего я хочу?
— Того же, чего хотят все брошенные дети. Ты хочешь
найти своего отца. Но ты не мечтаешь о счастливом воссоединении семейства. О
нет, ты не из таких. Ты хочешь его убить.
Я уставилась на него. Он высказал вслух то, чего я никогда
не позволяла нашептывать даже своему подсознанию, и он был прав. Вот еще одна
причина, почему я охочусь на вампиров: я хочу убить того, кто зачал меня. Я
хотела этого больше всего на свете — ради матери. Если бы мне это удалось, я
бы, может быть, хоть отчасти искупила обстоятельства своего рождения.
— Ты… — Я едва ворочала языком, так смешались у
меня в голове все эти мысли. — Ты можешь помочь его найти? Как?
Он дернул плечом:
— Для начала я, возможно, его знаю. Знаком, знаешь ли,
со множеством всяких неумерших. Признай — без меня это задача вроде поиска
иголки в стоге сена. И даже если я с ним лично не знаком, все равно я уже
сейчас знаю о нем больше тебя.
— Что? Откуда? Что?
Он вскинул руку, чтобы остановить поток восклицаний:
— Например, его возраст. Тебе двадцать один, так?
— Двадцать два, — пролепетала я, еще не
опомнившись. — Месяц назад исполнилось.
— Правда? Так у тебя в твоих поддельных правах не
только адрес, но и возраст неверный?
Как видно, он порылся у меня в сумочке, да еще обыскал меня,
пока я была без сознания.
— С чего ты взял, что они поддельные?
— Кажется, мы с этим уже разобрались? Я знаю твой
настоящий адрес, а в правах указан другой.
Ох, зараза. Насмарку все мои старания, ведь я и раздобыла
фальшивые права на тот самый случай, если вампир меня переиграет и станет
шарить в моих вещах. Я не хотела, чтобы он добрался до моих родных. Во всяком
случае, так было задумано. Глупо. Не догадалась, что какой-нибудь из них может
проследить меня до дома!
— Значит, так, пушистик: ты врунья, ты пользуешься
фальшивыми документами и к тому же убийца.
— Это к чему? — огрызнулась я.
— Кроме того, соблазнительница, — продолжал он,
словно не услышав, — и сквернословка. Да, мы с тобой замечательно
сойдемся.
— Х…ня, — старательно выговорила я.
Он в ответ ухмыльнулся:
— Подражание — самая искренняя форма лести. Но вернемся
к теме. Ты сказала, мамочка носила тебя… четыре месяца? Или пять?
— Пять. А что?
Меня здорово заинтересовал ход его рассуждений. Какое это
имеет отношение к тому, сколько лет прожил — или был мертвым — мой отец?
Он нагнулся ко мне:
— Видишь ли, какое дело. Когда ты превращаешься, тело
еще несколько дней функционирует как у человека. О, сердцебиение прекращается
сразу, и дыхание тоже, но кое-что занимает больше времени. Слезные железы в
первый день еще работают нормально, хотя потом ты плачешь розовыми слезами
из-за изменения пропорций воды и крови в теле. Можешь даже помочиться
раз-другой, пока все не выльется. Но главное, что у него в мешочке еще
оставались плавунчики.
— Прости?
— Ну, ты знаешь, милая. Сперма, если уж тебе нужен
научный термин. У него в семени еще оставались живые сперматозоиды. Так вот,
такое возможно, только если он совсем недавно превратился. Не больше недели.
Так что мы можем точно вычислить его возраст по вампирскому счету. Потом
припомни, кто в округе умер незадолго до того, сравни описание внешности, и вот
оно! Вот тебе твой папочка!
Он меня ошарашил. Точно как обещал — за несколько секунд
сказал мне больше, чем мать за всю мою жизнь. Неужели, неужели я и впрямь
наткнулась на золотую жилу? Если я смогу узнать от него побольше о своем отце и
о том, как убивать вампиров, а он только и хочет взамен, что права выбирать
мишень… ну что ж, это я могу переварить. Если проживу достаточно долго.
— Почему ты готов помогать мне искать отца? И вообще,
почему ты убиваешь вампиров? Как-никак они тебе родня.
Кости минуту рассматривал меня, прежде чем ответить:
— Я помогу тебе искать отца, потому что, как я
прикинул, ты его ненавидишь больше, чем меня, так что у тебя будет стимул меня
слушаться. А вот почему я убиваю вампиров… тебя это пока не касается. У тебя
более чем достаточно своих забот. Скажу только, что есть люди, которых просто
необходимо убивать, и к вампирам это тоже относится.
Я так и не поняла, зачем ему вообще понадобилась моя помощь.
И вообще, может быть, все это ложь и он просто тянет время, а сам собирается в
самый неожиданный момент вспороть мне глотку. Я не доверяла этому существу ни
на йоту, но пока что мне ничего не оставалось, кроме как подыгрывать ему. Я бы
очень удивилась, если бы прожила еще неделю.
— Вернемся к теме нашего занятия, милая. Огнестрельное
оружие тоже не работает. Из этого правила всего два исключения. Одно — если
кому-то посчастливится напрочь отстрелить нам голову. Обезглавить — действенный
способ. Мало кто способен жить без головы, а у вампира голова — единственная
часть тела, которая не отрастает заново, если ее отрубить. Второе — если ружье
заряжено серебряными пулями и их достаточно, чтобы попасть прямо в сердце. Это
не так-то просто сделать. Ни один вампир не будет стоять на месте, изображая для
тебя мишень. Скорее он доберется до тебя и загонит ружье тебе в задницу прежде,
чем ты успеешь причинить ему серьезный ущерб. Но в любом случае серебряные пули
— это больно, и их можно использовать, чтобы лишить вампира подвижности, а
потом прикончить твоим колом. При этом лучше поторапливаться, потому что вампир
будет здорово взбешен. Душить, топить — все это без толку. Мы делаем вдох
примерно раз в час и почти совсем не нуждаемся в кислороде. Изредка
вдох-другой, чтобы добавить в кровь капельку кислорода, и нам этого вполне
хватает. Одышка в нашем понимании — это когда мы вдыхаем каждые несколько
минут. По этому признаку можно определить, когда вампир утомлен. Он начинает
дышать, чтобы взбодриться. Электрический разряд, отравляющие газы, смертельные яды,
наркотики… все это не работает. Запомнила? Теперь тебе известны наши слабые
места.
— А никак нельзя проверить какую-нибудь из этих теорий?
Он укоризненно погрозил мне пальцем:
— Хватит уже! Мы с тобой партнеры, не забыла? А если
начнешь забывать, советую вспомнить, что все перечисленное прекрасно действует
на тебя.
— Я пошутила, — соврала я.
Он взглянул в ответ так, что сразу стало ясно: не поверил.
— Основная мысль — что покончить с нами очень трудно.
Как ты умудрилась закопать на грядке шестнадцать наших — выше моего понимания,
хотя, впрочем, чего-чего, а дураков в мире всегда хватает.
