* * *
Это почти конец. Когда все начиналось, мне казалось, что до
конца еще очень далеко. Что я успею придумать конец увлекательный, драматичный
и правильный. А выходит, как это всегда бывает в жизни, скомканный и случайный.
На следующий день все мы отключили северские номера
телефонов – все, кроме Николая и Тимура, которые еще две недели писали отчеты и
оформляли какие-то документы задним числом.
Через день Васька с Перцелем улетели домой – знакомиться с
ее родителями. А мы с Курочкиным – в Москву. На следующее утро – я даже не
успела толком рассмотреть квартиру Курочкина, залезть в каждый ящичек и
покопаться в его бумагах на правах маленького шпиона, – мы улетели на остров
Тенерифе, второпях, упаковав вещи за считанные минуты. Курочкин лучезарно
улыбался, клялся, что с масонами и околокремлевскими интригами покончено, но за
купальником в магазин категорически меня не отпустил. На Канарах, заявил он,
сколько угодно купальников.
Отель оказался изумительным – целая гроздь особняков в
викторианском стиле, утонувших в зелени и голубизне. Прозрачное море и
прозрачное солнце. Кровать под шелковым балдахином.
В первый же вечер за ужином, разглядывая какой-то немыслимый
фрукт и обдумывая, как может пахнуть полоний или другой экзотический яд, я
поинтересовалась:
– Как ты думаешь, всепроникающая рука Кремля до нас не
доберется?
– У Кремля, малыш, пока руки заняты. И будут заняты еще
довольно долго. Пользуясь этим фактом, мы с тобой и исчезли незаметно.
– Надолго?
– Как получится.
– И все-таки?..
– Малыш, ты хотела закончить с выборами, и вот с ними
покончено. Ты хотела к морю, и вот мы на море. Все будет хорошо.
Это была небезупречная логическая конструкция. Но больше я
ни о чем не спрашивала.
Позвонила Васька, сообщила, что они с Перцелем вылетают на
Тибет, коснуться высот духа и взойти по ступеням буддийских храмов. По следам
Данилы Мерзлякова.
– К рождению ребенка-то вернетесь? – деловито
уточнила я.
– Постараемся, – как-то неуверенно ответила
Васька.
– Все хорошо?
– Бесподобно. Но на всякий случай... будь на связи.
Звонил Андрес. Радуется жизни где-то в Египте и осваивает
дайвинг.
Капышинский вернулся домой и, как всегда, дописывает
диссертацию. Лариса обещала переехать к нему. Это при живой-то жене...
Говорят, Одиносик опять отличился – после прощальной
вечеринки он в параноидальном тумане шастал по городу и потерял портфель, где
были все его документы и зарплата за три месяца. Курочкин сказал, что это
возмездие, ибо – не доноси на ближнего своего.
К Новому году в Москве обещали быть Митя и Гарик. Где они
сейчас – только политконсультантский бог знает.
Я просыпаюсь и заворачиваюсь в невесомый шелковый шарф,
прежде чем спуститься к бассейну. Андрей обнимает подушку во сне. Океаны
нежности ждут меня.
И все чаще я думаю,
Что истина может проявиться
В любой точке времени и пространства.
И жизнь моя проходит
Не так далеко от царства истины,
Как до сих пор мне казалось...
Конец
