Просто я решил, что на неподготовленную публику оживший древний гном произведет потрясающее впечатление, да и лишние расспросы нам ни к чему. Теперь все подумают, что мы едем на маскарад. Норвежцы обожают маскарады. Они даже могут решить, что нос и борода накладные, а Фьялар — человек, но лилипут. Подсадив его на сиденье и как следует пристегнув, я поднял метлу. Перегруженное помело медленно взлетело.
Перелет до Тронхейма ему понравился, он так и вертелся на месте, оглядывая окрестности. Если раньше он и летал, то, видимо, только по ночам, вместе со всадниками Дикой охоты. Будучи не дураком, в летном порту он вел себя тихо, пока я брал билеты на ковер до Осло. Потом он приклеился к иллюминатору, и я с трудом оторвал его, когда мы приземлились. Там я заказал номер в самом дорогом отеле, где прислуга навидалась всякого и не лезла в чужие дела. И все равно мне пришлось выслушать несколько одобрительных замечаний и отметить парочку удивленно вздернутых бровей. Мы засели в своей комнате и даже ужин заказали в номер. Фотервик-Боттс сообщил мне, что гному еда не понравилась — слишком мало мяса и слишком много гарнира. А пиво оказалось жиденьким. Он потребовал шотландского виски. Я содрогнулся, увидев цену за бутылку, зато гном быстро утихомирился.
Все остальное время я провел за ножницами, нитками и иглой. Пока маскарадный костюмчик Фьялара делал свое дело, но таможенный контроль США просто кондрашка хватит, увидь они этакое. Я кое-как измерил его и купил приличную экипировку для человека с его габаритами. Теперь предстояло подрезать все до нужной длины, включая рукава. И дотачать обшлага. Портной из меня никудышный, но мне пришлось возиться с одеждой, когда я был холостяком и когда служил в армии. Тем более что никто особо не будет присматриваться к его голубым джинсам и рубашке цвета хаки. Фьялар заворчал, что, мол, носки щиплются, а ботинки жмут. Я попросил Фотервик-Боттса прочесть ему лекцию о губозакатывающей машинке и кусании локтей.
Во вторник, в полдень, мы были уже в Лос-Анджелесе. Я мог бы взять билет и на более ранний рейс, но это был скандинавский ковер. И норвежцы могли сообразить, что я везу переодетого гнома, и счесть своим долгом известить об этом нашу таможню. Американцы ничего не заметят. Потому до самой посадки мы держались тише воды ниже травы. Ну, в Голливуде я привык слоняться без дела между съемками, а уж армейским девизом было: „Быстро вперед и жди!“ Фьялар что-то выводил рунами в моем блокноте, который я дал ему, или просто пялился перед собой. Он явно прикидывал строение лунного корабля — знакомые симптомы.
Хотя трансатлантический ковер был забит под завязку, особого внимания на нас не обращали. Разве что окинули пару раз озадаченными взглядами. Гном обиделся, что я не отдал ему бутылку виски и предложил безалкогольные напитки на время такого долгого пути. Но потом его увлек фильм, который крутили по дальновизору. К счастью, он не понимал ни слова — фильм оказался сплошной пошлятиной. Я же выкопал книжку про ирландскую революцию — о том, как Де Валера поднимал народ против англичан. Мы оторвались от занятий лишь раз, когда пролетали над суровой и прекрасной Гренландией.
Выстояв очередь к паспортному контролю, Фьялар спокойно его проскочил, разве что его одарили насмешливым взглядом. На это я и рассчитывал. С багажом пришлось повозиться. Я-то проверить его вещи не успел. „Все в порядке“, заверил меня он. Действительно, таможенники и без того едва поспевали проверять всю эту толпу. Я соврал, что весь этот металлолом достался моему другу по наследству, а он, бедняжка, к тому же глухонемой. Мы успели подготовить несколько жестов на языке глухих. Жалость сделала свое дело, и нас пропустили.
Снова пришлось возиться с багажом и билетами, а потом ждать рейса на Альбукерке. Как я завидовал викингам! Они просто садились на корабль, распускали паруса, плыли куда хотели и убивали всех по пути. Фьялар дернул меня за рукав и показал на свой рот. Я вздохнул и повел его в бар, где пришлось выложить кошмарную вокзальную цену за очередную бутылку скотча. Сам я пил пиво. Выпитое виски почти не сказалось на нем, разве что он еще больше повеселел. Кажется, гномы не страдают похмельем. Вот счастливцы-то!
Устав как собака, голодный и небритый, я вывалился в альбукеркский летный порт прямо на руки к Джинни. Дети тоже встречали меня.
— Уилла освободили, — прошептала жена мне на ухо. — По крайней мере, на данный момент.
Я возликовал. По крайней мере, в данный момент.
Фьялар и Фотервик-Боттс приковали внимание детей до самого Галапа. Гном молчал всю дорогу, зато колоритно выглядел, а меч рассказывал о всяких битвах, пускался в кошмарные подробности и с готовностью отвечал на вопросы. А Джинни тихим голосом просвещала меня о последних событиях.
— Уилл приедет поздороваться с тобой, но он весь разбит. Его освободили только вчера. Тем более за ним постоянно приглядывают февруны. Хорошо, что они не путаются у нас под ногами.
— Еще бы, — кивнул я, с ужасом подумав о допросах, которые нам учинили бы, если бы обнаружили Фьялара. — Гнома нужно держать подальше от чужих глаз, пока мы все не подготовим. И как следует не защитим.
От призраков и злых духов, от чиновников и инспекторов, и прочих неприятностей, которые случаются в самое неподходящее время.
— Я так и думала, что ты его привезешь, судя по намекам, которые ты отпускал по телефону, — кивнула Джинни. — И приободрила Уилла. Бедняжка!
— Что показала проверка? Он… гм, чистый?
— Совершенно. Прошел все их тесты и пробы. Конечно, некоторая магическая аура чего-то неопределенного осталась… Я сама ее чувствовала. Но это неудивительно, учитывая его приключение с Волшебным народцем.
— Значит, инквизиторы признали его невиновным?
— Нет. — Ее голос был тусклым, как свет луны, которая робко показалась из-за туч. — Они что-то болтали о духах, которые так глубоко проникают в сознание, что их не может выявить ни один тест. Азиатские, что ли? Но пока ничего определенного они не добились. Я предложила вспомнить о здравом смысле. В основном их убедили адвокаты „Норн“. В конце концов, его пока защищает закон о неприкосновенности личности.
— А улики?
— Вот и ответ, — вздохнула она. — Слишком уж они конкретные. Но в таком деле, как наше, из-за вмешательства хитрых, могущественных Созданий, о которых мы практически ничего не знаем, все эти улики — вилами по воде писаны.
— Чтобы отвлечь внимание?
Она хихикнула.
— Писать по воде, чтобы отвлечь внимание? А если серьезно, мы-то знали, что на врага работает какой-то человек. Вот они и решили свалить всю вину на кого-то другого, чтобы обезопасить полезного союзника и заодно подкосить важного для нас человека. Торговец оружием узнал Уилла на фотографии, но он ни черта не соображает в магии и не может ручаться, что это не была Иллюзия. И все в таком же духе. Я подключила Боба Сверкающий Нож. Почему бы им не оставить Уилла в покое и не поискать возможного предателя в наших рядах, который остался в тени?
