— Так наша встреча обычное совпадение? Ты… э-э… оставил
позади все, что было?
Мы сцепились взглядами.
— Ты хочешь знать? Не думаю, что скажу тебе. Помучайся,
как я с момента получения твоей проклятой прощальной записки. Однако осталось
незаконченное дело, и мы наверняка с ним разберемся, как тебе ни хотелось бы
этого избежать.
Вот дерьмо! Я тогда оставила записку, потому что знала — не
смогу сказать «прощай», глядя ему в лицо. И теперь, через четыре года, у меня
все еще не было сил.
— Кэтр… э… Кристин. Ты здесь?
Моя мать громко постучала в дверь, и я обмякла от
облегчения. В кои-то веки я была рада ее присутствию. Кости дернул углом рта:
— Наверное, я должен засвидетельствовать свое почтение
твоей матушке, Котенок. Давно не виделись.
— Не смей…
Угроза замерла у меня на губах, когда он открыл дверь. Мать
секунду ошеломленно его разглядывала, потом узнала. И побагровела:
— Ты! Ты!
— Приятно снова увидеться, Джастин, — с дьявольской
издевкой проговорил Кости. — Этот цвет вам очень к лицу.
— Ты, грязная скотина! — бушевала она. —
Каждую ночь я молилась, чтобы ты был мертв и гнил в аду.
— Мама! — Это прозвучало резко.
Время не смягчило ее сердце. Кости пожал плечами:
— Вам следовало молиться погромче. Всемогущий вас не
услышал.
Я указала пальцем на дверь:
— Кости, все, что ты хочешь мне сказать, подождет до
конца свадьбы. Моя подруга и твой друг ждут, чтобы с нами сфотографироваться,
этим сейчас и займемся. Мама! Только пророни словечко, которое испортит Дениз
свадьбу, и, богом клянусь, я разрешу ему тебя укусить.
— Всегда рад служить, Котенок, — заверил он.
Я дернула подбородком, указывая на дверь:
— Выходи!
— Леди… — Он с поклоном удалился.
Я смотрела, как он уходит, затем подошла к раковине и
плеснула водой на лицо. Как бы то ни было, а на фотографии я должна выглядеть
хорошенькой.
11
Чтобы моя мать согласилась не портить торжества и не
сообщать о Кости мне на работу, понадобилось еще одно, более серьезное
предупреждение — я пригрозила немедленным превращением в вампира.
— Именно этого он и ждет, Кэтрин. Хочет похитить твою
душу и обратить тебя в зверя, — в третий раз сказала она, провожая меня в
зал.
— Имей это в виду и держи рот на замке, ладно? И, бога
ради, зови меня Кристин. Так трудно соблюдать осторожность?
Мы уже дошли до двери. Дениз оставила новоиспеченного мужа,
рядом с которым позировала фотографу, и встретила нас у входа.
— Ох, Кошка, я не знала, что друг Ренди… — она
понизила голос, — вампир! Но ты не волнуйся. Я поговорила с Ренди. Он
удивился моей осведомленности и поклялся, что приятель безобидный. Говорит,
знаком с ним уже несколько месяцев.
Мать взглянула на Дениз, словно у той выросло три головы:
— Безобидный? Так можно сказать о собаке, которая не кусается.
А мы говорим об убийце!
— Хм! — перебила я, поглаживая свою шею для
ясности.
Мать закрыла рот и шмыгнула в сторону. Издали я услышала,
как Кости прыснул со смеху. Он подслушивал.
— Все в порядке, Дениз, — успокоила я ее. —
Он знает, что, пока клыки содержатся в чистоте, проблем не возникнет.
— Откуда ему это знать? — практично
поинтересовалась она. — Вы с ним говорили? Ты какое-то время провела в
дамской комнате, и его я тоже не видела. Загнала его в угол?
Совсем наоборот.
— Ну, мм… вроде того… — Я заикалась, а со мной уже
много лет такого не бывало. — Я с ним знакома — видела раньше, еще в
Виргинии. Он… э… В общем, мы с ним понимаем друг друга и стараемся не
ссориться.
Дениз поняла все буквально:
— Ну, тогда идем сниматься. Я рада, что вы не подеретесь.
Скажи ему, чтобы он ничего не говорил о тебе Ренди, ладно? Дон выдерет себе все
волосы на яйцах, если обнаружит, сколько народу о тебе знает.
— Хорошо сказано!
И впрямь хорошо.
Кости оказался таинственным партнером Фелисити. Она
наслаждалась, беззастенчиво прижимаясь к нему при каждом щелчке фотоаппарата. А
он гнал обаяние на полную катушку. После съемки я была готова, не задумываясь,
убить обоих.
Однако не могла показывать своей заинтересованности. По той
же причине, по которой не бросилась Кости на шею, едва увидев его. Чувства
чувствами, а обстоятельства не изменились — не время и не место для
демонстрации симпатий. Оставалось разыгрывать холодность и надеяться, что Кости
поверит спектаклю и сам меня бросит.
После последнего щелчка камеры я направилась к бару. Сегодня
моим единственным спасением был джин. Много джина! Первый стакан я проглотила
залпом на глазах бармена.
— Еще один.
Бармен вопросительно посмотрел, однако налил новую порцию
джина с тоником. Я отследила пропорции и грозно потребовала:
— Больше спиртного!
— Хочешь утопить свои печали? — донесся из-за
спины знакомый голос с издевательскими нотками.
— Не твое дело! — ответила я, выпрямляясь.
— Вот ты где, милая!
Ной, подойдя, чмокнул меня в щеку. Кости, глядя на нас,
мрачно поджал губы.
— Мм, Ной… я провожу тебя до столика.
Мне хотелось увести Ноя подальше от Кости, смотревшего на
парня так, словно предпочитал жидкость из его горла всем напиткам, предлагаемым
в баре.
Я провела Ноя к его месту, а сама села поодаль, во главе
стола, с другими подружками невесты. Едва я отошла, мать потащила меня в
сторону. Ее лицо пылало.
— Ты знаешь, что сделал этот зверь, когда ты оставила
его у бара? Он подмигнул мне!
От неожиданности я рассмеялась. Какое зрелище: у нее разве
что пар из ушей не шел.
— Тебе это кажется смешным? — возмутилась она.
— Ну мам! Он ради тебя рисковал жизнью, а ты
выбиваешься из сил, желая его смерти. Может он тебя недолюбливать?
Я говорила негромко, но легкомысленно. Кости меня не
волновал: я знала, что он никогда не сделает дурного матери, но поиздевается
вволю. А вот что ждет меня, ведомо лишь Богу.
Во главе стола места были отмечены карточками. По всей его
длине гости размещались лицом к залу для приемов. Я села на место с надписью «Кристин
Рассел». Ренди оказался слева от меня, а Дениз справа от него. А справа от меня
сидел «Крис Пин». Кто?…
