Когда Дэйв повернул голову и открыл глаза, я упала на
колени. Родни поставил на место вырезанный кусок грудной клетки — словно
подогнал кусочек пазла. Кости протер разрезы кровью из скопившихся вокруг луж,
и я со второй попытки сумела заговорить:
— Дэйв?
Он открыл и снова закрыл рот. Потом отозвался хриплым
голосом, и слезы ручьем хлынули у меня из глаз.
— Кэт?… Вампир… ушел?
Господи, он думал, что все еще находится в пещере в Огайо!
Это было последнее, что он запомнил. Кости с Родни отошли в сторонку. Хуан
плакал, бормоча что-то по-испански. Тэйт, контуженный увиденным, упал на
колени, затем коснулся руки Дэйва, почувствовал ответное пожатие и разразился
слезами:
— Не верю! Хрен горелый, не верю!
Дэйв, глядя на нас, нахмурился:
— Что такое? У вас ужасный вид, ребята… Я что, в
госпитале?
Я открыла рот для ответа, но он вдруг вскинулся, сел:
— Там вампир! Что…
Он лишь теперь заметил кровь. Кости, тоже весь в крови,
сидел в нескольких шагах от него. Я удержала Дэйва за плечи и поспешно
заговорила:
— Нет, пока не двигайся. У тебя грудь еще не совсем
зажила.
— Что?… — Он опустил взгляд на свое тело, осмотрел
палатку.
Его взгляд остановился на гробе и надгробной плите с его
именем.
— Дэйв, послушай меня, — со слезами в голосе
продолжала я. — Насчет вампира не беспокойся: он тебе не повредит. И
упырь, что рядом с ним, тоже. Ты… тебя не ранили, а убили. Это — твоя могила, а
в этом гробу твое тело пролежало последние три месяца. Ты умер в тот день, но…
мы тебя вернули.
Он уставился на меня как на сумасшедшую, а потом его губы
тронула душераздирающая улыбка.
— Хочешь меня напугать в наказание за нарушение
дисциплины? Я знал, что ты разозлишься, но не думал что настолько…
— Она тебя не пугает, — прокаркал сквозь слезы
Тэйт. — Ты умер. Мы видели твою смерть.
Дэйв встревожено взглянул на Хуана. Тот сглотнул и крепко
обнял его за плечи:
— Ми амиго, ты был мертвым.
— Но как же… как…
Я отошла к Кости и Родни, опустила руки им на плечи:
— Нам пришлось выбирать, Дэйв, и тебе тоже придется.
Эти двое тебя вернули, но за все надо платить. Как человек ты умер, и этого уже
не исправишь. Ты снова с нами только потому, что стал гулем. Прости, что не
успела вовремя предупредить, когда вампир вырвался из пещеры. Он тебя убил, но
ты можешь жить дальше… неумершим.
В его взгляде отразился протест. Он обводил глазами нас,
палатку, надгробие.
— Приятель, пощупай свое горло, — деловито
посоветовал Кости. — У тебя нет пульса. Возьми нож… — Он указал на
инструмент, которому в этот вечер хватило работы. — Разрежь себе руку и
посмотри, что будет.
Дэйв осторожно прижал два пальца к артерии, подождал…
выпучил глаза. Схватил окровавленный нож и быстро полоснул им себя по
предплечью. Из разреза выступила ниточка крови, но кожа тут же сомкнулась — и
тогда он завопил.
Я бросилась к нему, стиснула его руки.
— Дэйв, поверь мне, ты справишься. Мы таковы, какими
себя делаем, несмотря ни на что. Ни на что! Ты — по-прежнему ты. Будешь
смеяться, плакать, делать свою работу, проигрывать в покер… Мы все тебя любим.
Послушай меня. Ты — больше чем просто бьющееся сердце. Намного больше.
Он заплакал: розовые слезы катились из глаз. Мы с Тэйтом и
Хуаном окружили его, обняли, закрывая от чужих глаз его слабость. Наконец он
успокоился, вытер глаза, уставился на кровь на пальцах.
— Я не чувствую себя мертвым, — зашептал
он. — Я помню… я слышал твой крик, Кошка. И видел твое лицо, а как умер,
не помню! Как я могу жить, если я мертв?
Тэйт вспылил:
— Мертвый — это когда валяешься в ящике! Ты — мой друг
и всегда им будешь. И насрать мне, что ты ешь. Я не поверил этому бледному
поганцу, когда он сказал, что может тебя разбудить. Но ты здесь, и даже думать
не смей вернуться в землю! Ты мне нужен, дружище. Без тебя было дьявольски
плохо.
— Я соскучился по тебе, амиго. — Из-за акцента
английский Хуана стал почти неразборчивым. — Не бросай меня больше. Тэйт —
зануда, а Купер все время торчит в тренажерном зале. Оставайся!
Дэйв уставился на нас:
— Что такое стряслось, раз гуль с вампиром воскрешают
для вас мертвых?
Я держала его за обе руки:
— Идем с нами, и мы тебе расскажем. С тобой все будет в
порядке, честное слово! Ты же раньше всегда мне верил. Пожалуйста, поверь и на
этот раз.
Он сидел на том же месте, молча разглядывая надгробную плиту
и склонившиеся к нему лица. Наконец губы его скривились в сухой усмешке.
— Ну и ну! Я отлично себя чувствую. В голове — сахарная
вата, но для покойника — замечательное состояние. Мы что, на кладбище?
Когда я кивнула, он медленно встал на ноги:
— Терпеть не могу кладбищ. Пошли отсюда на фиг!
Я повисла у него на шее и снова расплакалась, но на этот раз
улыбнулась сквозь слезы:
— Я сейчас вас догоню.
Хуан вывел Дэйва из палатки. Дон молча хлопнул его по спине,
глаза его сияли. Все вышли. Только Кости еще сидел на земле рядом с Родни. Я
бросилась к нему с такой силой, что опрокинула на спину. И плевать мне было,
что он весь в крови. Моя радость выплеснулась в долгом поцелуе. Когда я,
наконец, оторвалась, он улыбнулся:
— Всегда пожалуйста!
— А-хм, — ухмыльнулся Родни. — Я тоже
помогал, не забыла?
Я горячо расцеловала его в ответ.
Кости оттянул меня от приятеля и весело фыркнул:
— Хватит благодарностей, милая, а то потом от него не
отделаешься.
— Ты ужасно выглядишь, Кости. Господи, это всегда такая
жуть?
— Да нет, — ответил мне Родни. — Обычно
хватает пинты крови, но твой мальчик очень уж давно остыл. Не думал, что у нас
получится. Тебе повезло, что Кости такой сильный.
— Мне вообще с ним повезло, — согласилась я.
— Эй, могильщик!
Это вернулся Тэйт — с самым решительным видом.
— Я держу слово. Пришел извиниться, что назвал тебя
мешком дерьма. В данном случае я до смерти рад, что ошибся. Однако, поскольку
вампиры больше ценят дела, чем слова, можешь угоститься за мой счет. Вид у тебя
дерьмовый. Тебе никто не говорил, что ты слишком бледен?
Кости рассмеялся:
— Бывало. Я совсем выжат, так что ловлю тебя на слове.
Он поднялся на ноги, а Тэйт запрокинул голову.
