К несчастью для Лотарингского дома и де Гизов, та политика и тот образ, которые способствовали продвижению их планов на континенте, привели к обратному результату в Британии. К этому времени и Англия, и Шотландия стали протестантскими странами. Самым главным врагом Англии считалась католическая Испания, король которой Филипп II женился на Марии Тюдор за четыре года до ее смерти, наступившей в 1558 году. Даже такое нейтральное выражение, как «папист», стало в Англии ругательством, а Священная Лига рассматривалась как угроза не только протестантскими церквями континентальной Европы, но и на Британских островах. Из-за своей ревностной поддержки католической церкви Франсуа де Гиз и его семья превратились в глазах англичан в некое подобие великанов-людоедов, и исходящая от них угроза могла сравниться лишь с угрозой со стороны испанского монарха.
«Эзотерические» идеи были с воодушевлением восприняты в Англии. Они были подхвачены такими поэтами, как, например, Сидни и Спенсер, пронизав их произведения «Аркадия» и «Королева фей», а также Марло и Фрэнсисом Бэконом. Однако эти взгляды нельзя было проповедовать открыто, поскольку они ассоциировались с католическими домами континентальной Европы. Поэтому нередко они выражались в завуалированной, аллегорической форме. Существование таких идей было по большей части подпольным, они вращались в небольших научных группах или замкнутых аристократических кружках, а также в объединениях, которые теперь называются «тайными обществами». Эти организации зачастую были открыто «антипапистскими» и активно сопротивлялись наглым политическим и династическим притязаниям Лотарингского дома и де Гизов на континенте. Тем не менее одновременно они погружались в глубины «эзотерического» мышления, которое проникало в Шотландию из Лотарингского дома и семьи де Гизов, находя здесь благодатную почву.
Карьера шотландского философа Александра Диксона может служить ярким примером того, как происходило это проникновение, преодолевая все сложные и противоречивые политические преграды того времени. Диксон родился в 1558 году, окончил университет Сент-Эндруса в 1577 и провел шесть лет в Париже. По возвращении он опубликовал книгу, посвятив ее фавориту королевы Елизаветы Роберту Дадли, графу Лестеру. Это произведение в значительной степени опирается на ранний труд выдающегося итальянского «эзотерика» Джордано Бруно, чье противостояние с Римом в 1600 году привело его на костер и который перед смертью назвал Диксона своим преемником. Тем не менее, несмотря на свои связи с Бруно, которого Рим считал опаснейшим еретиком, а также на близость к королевскому двору Елизаветы Английской, Диксон в 1583 году в Париже открыто заявлял о своей поддержке Марии Шотландской и сохранял контакты с людьми, связанными со Священной Лигой. Несмотря на искреннюю дружбу с Сидни, он одновременно был шпионом, снабжая французского посла секретными английскими документами, в том числе и теми, которые подписывал Сидни. В 1590 году Диксон отправился во Фландрию с тайной миссией по поручению католических монархов. В 1596 году ходили слухи о его сотрудничестве с шотландским послом во Франции Джеймсом Битоном и с Карлом де Гизом, герцогом Майенн, который впоследствии стал главой Священной Лиги. С этой группой поддерживал отношения и лорд Джордж Сетон, чей сын Роберт в 1600 году стал графом Уинтоном и женился на Марии Монтгомери; этот союз дал начало младшей ветви семьи, графам Эглинтон. Битон, бывший архиепископ Глазго, имел тайные сношения с Лотарингским домом и де Гизами с 1560 года. В 1582 году, когда Диксон был еще в Париже, Битон и Генрих, герцог де Гиз, планировали вторжение в Англию при помощи армии, которая будет предоставлена им Испанией и папским престолом. В ночь перед казнью в 1587 году Мария Стюарт назвала в числе своих палачей Битона и Генриха де Гиза.
Александр Диксон олицетворяет путь, по которому шло формирование «эзотерических» и политических привязанностей, иногда совпадавших друг с другом, а иногда диаметрально противоположных. Тем не менее Диксон был относительно мелкой фигурой – по сравнению с настоящим английским «великим магом» той эпохи, доктором Джоном Ди. Ди тоже приходилось балансировать на опасной грани между враждующими фракциями, между интересами католиков и протестантов, между тягой к «эзотерическому» знанию и более насущными требованиями государства. Но ему не удалось выйти сухим из воды, как Диксону. Несмотря на то что его приверженность протестантизму не подвергалась сомнению, он постоянно попадал под подозрение, однажды был арестован и подвергался непрерывным гонениям.
Ди родился в Уэльсе в 1527 году. Этот врач, философ, ученый, астролог, алхимик, знаток каббалы, математик, дипломат и шпион был одним из самых блестящих людей своего времени, истинным воплощением «человека Возрождения». Широко распространено мнение, что он послужил прототипом Просперо в «Буре» Шекспира, а его влияние – как при жизни, так и после смерти – было огромно. Именно Ди собрал разрозненные нити «эзотерики» и объединил их, подготовив дорогу для дальнейшего развития. Именно благодаря Ди и его работам в семнадцатом столетии Англия превратилась в центр «эзотерических» исследований. И именно Ди подготовил почву для появления масонства.
Двадцатилетним молодым человеком Ди уже читал лекции по основам геометрии в университетах континентальной Европы – например, в Ловейне и Париже. Во время бурного периода заговоров и контрзаговоров Лотарингского дома и де Гизов он свободно перемещался по всей Европе, находя приют в любой стране. В 1585-1586 годах он жил в Праге, которая при либеральном, миролюбивом и, предположительно, «эксцентричном» императоре Священной Римской империи Рудольфе II превратилась в новый центр «эзотерических» исследований. Он пользовался покровительством императора и возвратился домой с материалом, который позволит Англии превзойти Прагу. Среди самых известных его учеников были Иниго Джонс и Роберт Фладд – последний в молодости служил преподавателем математики и геометрии у будущего герцога де Гиза и его брата.
Ди способствовал распространению принципов геометрии и архитектуры Витрувия. Более того, в 1570 году, за пятнадцать лет до своей поездки в Прагу, он опубликовал предисловие к английскому переводу Евклида. В этом предисловии он превозносил «первенство архитектуры среди всех математических наук». Он говорил о Христе как о «Божественном архитекторе». Он повторил данный Витрувием портрет архитектора как мага:
«Думаю, что никто не может просто объявить себя архитектором. Только тот, кто с детских лет постигает все ступени знания, которому прививают знание языков и различных искусств, способен войти в возвышенный Храм архитектуры…»
В другом высказывании, которое впоследствии приобрело огромное значение для масонов, он ссылается на Платона:
«Архитектура является главной из всех искусств. Еще Платон утверждал, что архитектор есть мастер над всеми, он руководит всеми работами…»
На протяжении большей части жизненного пути Ди «эзотерика» в Англии оставалась тайным занятием или была воспринята только в ограниченных кругах. В Шотландии эти идеи расцвели пышным цветом, но благодаря Марии де Гиз и Марии Стюарт все шотландское в глазах англичан выглядело подозрительным. Поэтому Ди и его английские последователи не могли установить важных связей с шотландскими философами.
