Кузнечик побледнел, поклонился и – бежать.
Марко подошел к лежащему Аксену Лохматому, распустил на его шее петлю татарского аркана.
– Эх, Аксен, не на того ты руку поднял! Слушай меня!
И нашептал мужику кое-что.
2
За полночь, подняв всю усадьбу на ноги, примчался Козел.
– Беда, батюшка Алексей Никифорович! Напал на меня Кудеяр!
– А чего ж ты живой тогда?
– Какое там живой! Погляди-ка, батюшка!
Козел поднялся с колен, и все увидели, что одежда на нем разодрана в клочья, а спина в крови.
– Порол, что ли, тебя Кудеяр?
– Пороть не порол, а, должно быть, саблей, батюшка…
– Скотину пригнал?
– Смилуйся, батюшка! Оттого-то и плачу. Отобрал Кудеяр скотину.
– По какой дороге разбойники погнали скот?
– Никуда не погнали, велели крестьянам вернуть.
– Сколько у Кудеяра людей?
– Должно быть, много.
– Сколько же?
– Дюжина будет.
– А с тобой сколько было холопов?
– Да тоже с дюжину.
– За трусость получишь столько палок, сколько было у тебя людей.
Лицо у боярина было решительное, голос зычный: не подумаешь, что такой боевой человек каждый вечер по немецким музыкам слезы льет.
– Седлай коней! Всей дворне – оружие. В Мокрое!
3
Не разбойничек – гневный хозяин мчался сквозь ночь в гости к своим крестьянам.
Пылали факелы. Красавица ночь обернулась зловещей колдуньей.
В Мокром брехали собаки.
Деревню окружили. По знаку Собакина холопы бросились к избам и хлевам.
Закричали дети, заголосили женщины. Собакин, сидя на лошади за околицей, приказывал:
– Забирайте все!
Забрали.
– Запалите посреди деревни костер!
Запалили.
– Порите мужиков, чтоб впредь подарков от Кудеяра не принимали!
4
Гуси пощипывали траву, погоготывали.
Алексей Никифорович открыл глаза, послушал гусей, поморщился. Вчерашнее вспомнилось. Наказать быдло наказал. Теперь миловать надо. Без скотины крестьянину не прожить, да ведь и времена чудные. Бросят мужики землю, подадутся в бега, в украйны или на новые патриаршьи земли, сыскивай тогда!
Алексей Никифорович сел на постели, перекрестил рот – зевота одолела, – позвал слугу одеваться.
Слуга явился, взял с лавки боярские порты, и вдруг с портов скользнула на пол грамотка.
– Откуда это? – удавился Собакин.
– Не знаю. В порты, видать, была завернута…
– А ну-ка дай сюда!
Собакин развернул грамотку, прочитал:
«Боярин Алексей Никифорович, велю тебе положить в дупло дуба, что растет над рекой одиноко, в трех верстах от усадьбы, на лугах, двести рублей. Не хочу тебя обижать, с Милославского взял столько же. Деньги мне нужны, чтобы заплатить твоим крестьянам за отнятый тобой скот и на мои расходы. Деньги положишь нынче на закате. Смотри, Собакин, ослушаешься – не высовывай носа за дверь. Я стреляю метко. Спроси у Козла, он знает, как я стреляю».
Алексей Никифорович выкатился из кровати.
В исподнем вылетел из опочивальни, схватил стражника за глотку.
– Кто входил ко мне?
– Упаси бог, батюшка! Никого не было!
– Никого?
– Ни единой души, батюшка!
– Крестись!
Стражник перекрестился.
– Ну, погоди ж ты у меня, тать подколодный! – закричал боярин, пугая сбежавшихся слуг. – Повешу на том же дубу!
Увидел Марко, обнял его за плечи.
– Я его за ноги повешу! – шепнул он ему доверительно.
– Кого?
– Кудеяра.
– Разбойник опять прогневил вашу милость?
– Еще как прогневил! Письмо в опочивальню подбросил, наглец!
– В опочивальню? Как можно? Где же были слуги?
– Дрыхали небось! – Боярин бросился на слуг, тыкая их кулаком в бока, в животы, хватая за бороды и лохмы. – Ведь он убить меня мог! Убить! Лежебоки! Лентяи!
5
Как только солнце стало клониться к земле, боярин послал за реку десятерых холопов во главе с Кузнечиком. Они должны были ловить Кудеяра, если тот бросится вплавь. Козел с двадцатью холопами был послан в лесок против дуба. Этот отряд должен хватать разбойника, как только он подъедет к дубу.
– Сам я с тремя дюжинами наскочу справа, – расставлял сети боярин. – А ты, Марко, объявишься со стороны поместья, слева. С тобой будет восемь человек.
– Мне и половины хватит, – возразил Марко. – К поместью Кудеяр не побежит, испугается.
– Твоя правда, – согласился боярин. – Тебе троих холопов, а четверых я на дорогу поставлю.
Отправив отряды в засаду, Собакин достал из ларца деньги и в сопровождении Марко поскакал к дубу.
Дуб стоял над рекой. Дупло было от земли невысоко. Собакин покрутился на коне вокруг дерева, помахал мешочком с деньгами и положил его в дупло.
– Видел или не видел? – спросил боярин у Марко.
– Видел, – ответил музыкант. – Как тут не увидеть?
6
Теперь в усадьбе остались женщины и дружина Марко. Марко и трое холопов были на лошадях. Оружие у холопов – топоры для колки дров. Посматривали на дорогу, слушали, как шумят леса.
Вдруг на дороге раздался конский топот. Марко вытащил из-за пояса пару пистолетов и приказал холопам:
– Бросай топоры!
Холопы в изумлении послушались.
– Слезайте с лошадей!
Слезли.
– Вяжите веревками, что для Кудеяра приготовлены, друг друга.
– Позволь, я свяжу всех, – сказал один, с глазами черными, горячими. – Я давно мечтал уйти к Кудеяру.
– Хорошо. Ты мне пригодишься. Как зовут?
– Холоп я. Холопом и кличь.
Через мгновение домашние слуги Собакина лежали на земле связанные.
К усадьбе подскакал на черной лошади Аксен. Кудеяр кивнул на Холопа.
– Он поможет тебе.
– Пошли, – сказал Холопу Аксен.
– Куда?
– Барский дом палить.
Кудеяр снял с седла походную сумку, сбросил одежду Марко, надел одежду Кудеяра.
Подошел Аксен с помощником.
