— Ты завтра скажешь своей госпоже, чтобы она передала нам немного еды.
— Ну и нахалка же ты, красотка! — воскликнул лакей.
Он был неплохо одет, и по сравнению с ним Анжелика выглядела ужасно.
— Заткнись, — резко оборвала она его. Крайне растерянный, лакей спустился во двор и выбежал через калитку.
Немного позже Барба поднялась в свою комнату, неся на руках Кантора и ведя Флоримона. В комнате ярко горел камин, а Дино и Флико весело играли напротив, около стены.
— Барба, ты не сердишься на меня за то, что я пришла к тебе не одна? — спросила Анжелика.
— О, мадам! Это большое счастье для меня. И этих несчастных детей нужно приютить, — она показала на Дино, Флико и Розину.
— Знала бы ты, из какого ада мне удалось вырваться самой и вырвать их.
— Мадам, моя бедная комната в вашем распоряжении.
Но тут со двора донесся душераздирающий крик господина Бурже:
— Барба! Барба!
Вся округа сотрясалась от его воплей.
— Да эти нищие перешли все границы. Они не только пришли в мой дом, но еще и растопили камин так, что вскоре все сгорит.
Пока он орал и причитал там, внизу, Анжелика успела перепеленать своих крошек.
— О! Почему моя жена умерла! — вопил Бурже. — Она бы не допустила такого безобразия. О, какой я несчастный!
— Никогда они не будут голодать, никогда им больше не будет холодно, — повторяла Анжелика.
Кантор сосал куриную косточку и играл своими ножками, а Флоримон спал. Вдруг он проснулся и, весь дрожа, стал кричать. Анжелика не знала, была ли это горячка, или ему приснился дурной сон. Затем Анжелика разделась и вымылась в чане, который употребляла для своего туалета служанка Барба.
— Какая ты красивая, — пробормотала Розина, подойдя к чану. — Ты, наверное, одна из женщин Красавчика?
— Нет, я «маркиза ангелов», — ответила Анжелика, намыливая голову.
— Не может быть! Я так много слышала о тебе! — воскликнула Розина. — Это правда, что Каламбредена повесили?
— Я не знаю, Розина. Не надо говорить об этом.
Она вытерлась. Ее тонкая талия терялась в складках грубого платья. Но и в грубом платье Анжелика была прекрасна.
— Это тебе фараоны обрезали волосы?
— Да, Розина. Но ничего, еще вырастут. — Она поднесла маленькое зеркальце к лицу. — Боже мой, что это, Розина?
— Это прядь седых волос, «маркиза».
— Да, я постарела в эту ужасную ночь. Вчера этой пряди не было. — Анжелика в изнеможении присела на постель Барбы. — Неужели я стала старухой, Розина?
— Конечно, нет. У тебя нет ни одной морщинки, а кожа свежа, как лепесток розы. У тебя двое детей, а твоя грудь — как у молодой девушки, не знавшей мужской руки. Мужчины, должно быть, от тебя без ума, — с завистью сказала она Анжелике.
— А сколько тебе лет, Розина?
— Может, пятнадцать, а может, шестнадцать.
— А я тебя помню, Розина. Год назад ты шла по кладбищу «Святых мучеников» с открытой грудью. Тебе не было холодно?
— Ты же сама сказала, что не будем говорить об этом. Это уже в прошлом.
Барба принесла крема из кухни, Флико и Дино ели за обе щеки. Немного позже Барба поднялась со свечой в руке.
— Сегодня у нас в таверне не было ни одного посетителя, мадам. Господин Бурже в шоке, он говорит, что у него украли часы.
Анжелика подозрительно посмотрела на Флико.
— Если ты не бросишь свои штучки, мой дорогой, я выгоню тебя на улицу, где ты окажешься в руках Тухлого Жана.
Флико отдал часы и, насупившись, пошел спать.
Немного погодя все заснули. Было тихо. Анжелика подошла к Барбе. С улицы доносились едва слышные звуки.
— Сколько времени? — спросила Анжелика.
— Девять часов, мадам, — ответила Барба, крайне удивленная, увидев, что мадам начала одеваться.
Одевшись, Анжелика направилась к двери.
— До завтра, Барба.
— Но, мадам, вы же устали. И такой поздний час…
— Я… я должна заплатить по счету, Барба. После все кончится, и жизнь начнется сначала. — Сказав это, она вышла. Спустившись по лестнице, она услышала дикий храп господина Бурже, который, наверное, во сне ругал ее и детей. Но сейчас Анжелике было все равно. Она шла отдавать последний долг. Ее воровская жизнь кончилась.
«Все будет хорошо», — подумала про себя Анжелика и вышла на улицу.
Глава 16
Таверна «Храбрый петух», в которой расположилась Анжелика со своими детьми, находилась всего в нескольких шагах от тюрьмы Шантль. Нужно было пересечь только одну узенькую улицу, и вот она — эта крепость-тюрьма, с башни которой по всей округе разносился бой часов. С верхнего этажа таверны можно было видеть остроконечные башни этой блюстительницы закона.
Анжелика замедлила шаг возле главного входа, над которым висели большие старинные часы, горели факелы и взад-вперед сновали часовые. Вонь с ближних улиц была ужасной. Это мрачное и старинное здание нагоняло тоску, от него веяло пытками, холодом и заключенными.
«Ну хватит, — сказала себе Анжелика, — надо идти». И она смело направилась к главному входу. Охранник провел ее в большой зал.
— А, вот и ты, — сказал капитан, увидев ее. Он курил, сидя за столом, пил вино и разглагольствовал с подчиненными.
— Я не думал, что она придет, — сказал один из солдат, который присутствовал при их разговоре два дня назад.
— А я был в этом абсолютно уверен! — торжествующе воскликнул капитан. — Я видел много мужчин, которые не держат слова, — сказал он с видом философа, — но шлюха, если пообещала, то обязательно будет в срок. Ну что ж, моя дорогая, — сказал капитан, улыбаясь.
Анжелика опустила голову под его испытующим взглядом.
— Я хочу тебя, — продолжал он, похлопывая ее по бедрам. — Но сначала тебя проведут и осмотрят.
Осмотрев, надзирательница проводила Анжелику до комнаты капитана и закрыла дверь. Она осталась одна в этой мрачной комнате с решетками на окнах. В ней пахло кожей, соленым потом, табаком и вином. Она не знала, что ей делать, то ли сесть на кровать, то ли привести комнату в порядок. Мало-помалу ей становилось все холоднее и холоднее. Но вот Анжелика услышала тяжелую поступь Огра. Капитан вошел, о чем-то злобно ругаясь сквозь зубы:
— Проклятые бездельники, стадо ослов! Если бы я был там!
Он бросил с размаху мушкет и шпагу на стол, который от этого заходил ходуном, потом сел на стул.
— Сними мне сапоги, крошка, — сказал он, улыбаясь.
— Но я вам не служанка, — отрезала Анжелика.
