— Вы больше измучили меня!
— Оставьте меня, Филипп, вы ведете себя, как ребенок.
— Только в том случае, если вы немедленно уедете из Версаля.
— Нет!
— Вы не должны быть завтра на охоте.
— А я буду!
Лувуа уже удалился к королю и не слышал их спора, но стоящие рядом смотрели на них с усмешкой. Домашняя ссора семейства дю Плесси была привлекательной. Рядом с ними, как бы смотря в сторону, стоял маркиз де Лавальер, профиль которого напоминал птичий.
Чтобы оградить себя от насмешек, Анжелика воскликнула:
— Ладно, Филипп, я уезжаю! Давайте не будем больше спорить!
Она прошла по коридору и уединилась в одном из больших залов, где было совсем мало людей.
«Если получу место при дворе, то буду зависеть от милости короля, а не этого дикаря!»
Но как завоевать благосклонность короля — это оставалось для нее загадкой. Об этом-то она и хотела поговорить с Лувуа. Ее прямо-таки мужская деловитость заставляла искать выход.
Она вспомнила, что еще в Париже ей говорили о Лувуа, как о ловком придворном и большом политике, к тому же он владел привилегией распоряжаться почтовыми перевозками между Лионом и Греноблем. Конечно, это был тот самый Лувуа. Она не сочла его чересчур молодым. Она помнила, что он сын Летелье, государственного секретаря и королевского канцлера в Совете. Она искала поддержки как Лувуа, так и его отца.
Маркиз де Лавальер переходил от одной группы к другой, отыскивая Анжелику. Вначале та хотела скрыться, потом вдруг переменила тактику. Она слышала о маркизе немало лестного, он знал двор лучше, чем кто-либо другой. В этом плане она могла бы многому поучиться.
— Я думаю, что король не сильно рассердился на вас за вчерашнее опоздание, — сказал он, найдя ее.
«Поэтому-то вы и отваживаетесь завязать со мной небольшую интрижку», — подумала Анжелика. Она разговаривала с ним, но когда коснулась вопроса о месте при дворе, он искренне рассмеялся.
— Бедная моя малышка, да вы с ума сошли. Чтобы попасть на самую незначительную должность, вам придется устранить со своей дороги не менее десяти человек. Разве вы не знаете, что должности в королевской спальне продаются помесячно?
— Что вы имеете в виду?
— Каждый исполняет свою должность в течение трех месяцев. После этого должность пускают с аукциона. Короля это очень раздражает, ибо ему все время приходится видеть новые лица и принимать услуги тех, кто еще крайне неопытен. Поэтому-то король и не расстается с Ботманом — своим главным слугой, и вынужден не только покупать ему это место, но и оплачивать право выкупать его вновь. Это, конечно, раздражает остальных!
— Боже, как все это сложно! Да неужели король не может вмешаться и положить конец этой неразберихе?
— Он должен стараться одарить счастьем всех, — ответил маркиз с уверенностью в незыблемости этого обычая, который сродни смене времен года.
— А как же поступаете вы сами? Мне много говорили о вашей предусмотрительности.
— Люди сильно преувеличивают. У меня должность лейтенанта короля, которая, как и плата за нее, одна из самых мизерных… А теперь, дорогая маркиза, я должен покинуть вас, так как мне кажется, что король скоро вернется в сад.
Показался Лувуа. Проходя мимо нее, он слегка поклонился и шепнул, что, к большому сожалению, он должен сопровождать короля во время второй аудиенции, и что только после этого он сможет уделить ей немного времени.
И уже собравшись уйти, Лувуа представил ее молодому человеку, настолько бедно одетому, что казалось, что ему не место в столь пышном собрании. Напудренный парик и кружевное жабо только неприятно контрастировали с одеждой и оттеняли его и без того темное лицо.
— Да, — заявил он, подтверждая представление Лувуа, — я посланник с острова Мадагаскар.
Тяжелая рука опустилась на плечи Анжелики так, что она чуть не подскочила. Обернувшись, она увидела человека во всем черном, чье имя, как она не напрягала память, не могла вспомнить. Низкий хриплый голос, убедительный и непререкаемый, звенел у нее в ушах.
— Сударыня! Уделите мне немного времени, мы должны поговорить с вами о деле.
— О каком деле, сударь?
И тут Анжелика вспомнила его.
Это был месье Кольбер, министр финансов, член Совета.
Кольбер под руку повел Анжелику к углу балкона. По дороге он сделал знак одному из своих служащих, чтобы тот подал ему содержимое большого черного бархатного мешка, в котором лежало несколько гросбухов. Он взял один из них с желтыми завязками.
— Сударыня, я думаю, вам известно, что я не придворный дворянин, а торгаш. Вы же хотя и благородного происхождения, но чрезвычайно деловая женщина. Сказать по правде, как член гильдии купцов, я обращаюсь к вам за советом.
Он пытался придать речи оттенок доверительности, но не преуспел в этом, и Анжелика рассердилась. Когда только люди перестанут напоминать ей это шоколадное дело! Она поджала губы, но, взглянув на Кольбера, увидела, что его лоб покрылся потом, несмотря на прохладное утро. Парик сидел косо, было похоже, что утром он торопил своего парикмахера. Ее неприязнь стала таять.
— Конечно, я занимаюсь делами, но не такими серьезными, как вы. Чем могу быть полезна?
— Этого я еще пока не знаю, сударыня. Может быть, вы сами подскажете мне. Я нашел ваше имя в списках акционеров Ост-Индской компании и обратил внимание. Следовательно, вы находитесь в привилегированном положении, и, так как ваши дела процветают, я подумал, что вы можете осветить некоторые детали, которых мне не хватает, чтобы разобраться в делах компании.
— Господин министр, вы не хуже меня знаете, что эта компания торгует с Америкой. И сегодня эти акции не стоят ни гроша.
— Я говорю не о стоимости акций, а о тех выгодах, которые вы приобрели, когда все потеряли на этом деньги.
— Моя подлинная выгода заключается в том, чему меня научила эта авантюра, что нельзя из ничего что-то сделать. И я дорого заплатила за этот урок. Эти грабители из Ост-Индской компании рассчитывали на огромные доходы, а сами ничего не хотели делать, тогда как любой результат в этих отдаленных землях можно получить лишь после тяжелой работы.
Усталое лицо Кольбера как бы разгладилось, и подобие улыбки появилось скорее в глазах, чем на губах.
— То, что вы сказали, согласуется с моим девизом: ничего не достигнешь без труда.
— «Чем больше затрачено усилий, тем интереснее задача», — процитировала Анжелика, подняв палец. — И трудолюбие играет главную роль.
Улыбка осветила холодное лицо министра.
— Вижу, что вам известны мои слова, сказанные по поводу вышеупомянутой компании. Не думаю, что кто-нибудь из других держателей акций был знаком с ними. А как вы думаете, что нужно для того, чтобы это предприятие процветало? — быстро спросил Кольбер.
