— Кстати, Пегилен, вы не сказали мне, получили ли вы новое назначение?
— Нет, — ответил он без всякого выражения.
— А почему?
— Вы пытаетесь отвлечь меня, но на сей раз я не поддамся. Ваша уловка вам не удастся. А вот как вы можете строить свою жизнь, руководствуясь головой, а не этим?
И он положил руку на ее грудь.
— Пегилен! — Анжелика вскочила.
Он подхватил ее правой рукой, левой подбил под колено так, что она потеряла равновесие и упала прямо на софу, и наклонился над ней.
— Нет, нет, нет! Такой риск не по мне. Уколы сердечной боли страшат меня. Не ждите, что я приму участие в ваших любовных играх. Что вы делаете сейчас?
— Успокаиваю вас. А это не одно и то же.
Он водил пальцами по ее шее на уровне жемчужного ожерелья. Она задрожала, и внезапный прилив животной страсти пронзил ее. Изощренное любопытство подстрекало ее воспользоваться случаем и испытать таланты этого Дон Жуана двора.
Вспышки факелов, которые слуги закрепляли на стенах, на мгновение разделили их. Анжелика даже не обратила внимание, что они сидели в полной темноте.
— Вы ужасны, — хихикнула она, все еще оставаясь в его объятиях.
— Анжелика, ангел мой, боюсь, что я забыл все свои добрые пожелания. Я сгораю от желания узнать вас еще больше. Вы придете ко мне сегодня ночью? Я прошу вас…
— А как же быть с мадам де Рокелер?
— К черту ее!
Анжелика приподнялась с его плеча и перебросила шнурок корсажа через грудь. Пегилен не понял, принимает ли она предложение или нет.
Буквально в нескольких шагах, выделяясь на фоне освещенного коридора, неподвижно застыла мужская фигура. Им не пришлось долго гадать, кто это мог быть. Это был Филипп.
Пегилену уже неоднократно приходилось бывать в такого рода положениях. Он быстро привел себя в порядок, поднялся и низко поклонился Филиппу.
— Месье, ваши условия? Я к вашим услугам.
— А моя жена к услугам любого, — медленно произнес Филипп. — Пожалуйста, не беспокойтесь, маркиз.
Он медленно поклонился Лозену и молча удалился.
Маркиз де Лозен застыл как соляной столб.
— Дьявол! — выругался он. — Никогда не встречал таких мужей.
И, схватившись за шпагу, он кинулся догонять главного ловчего. На полном ходу он ворвался в зал Дианы, куда как раз входил король.
— Сударь! — воскликнул Лозен звенящим голосом. — Ваше поведение оскорбительно! Я требую удовлетворения. Пусть ваша шпага ответит мне.
Филипп ледяным взглядом смерил горячего соперника.
— Моя шпага принадлежит королю, сударь. Я никогда не обнажал ее за честь шлюхи!
В возбуждении Лозен перешел на свое родное наречие:
— Я наставил вам рога, сударь! — закричал он. — И я требую от вас удовлетворения!
Глава 7
При свете туманно-пепельного утра Анжелика уселась на край кровати. В голове шумело, во рту ощущался привкус чего-то кислого. Она провела пальцами по спутанным волосам. Болела голова.
Анжелика попыталась взять со столика зеркало, но почувствовала боль. Рука вспухла. Взглянув на рану, она тут же вспомнила Филиппа.
Она спрыгнула с кровати. Ей нужно было немедленно узнать последние новости о Филиппе и Лозене. Удержал ли их король от дуэли? А если они все же дрались, то что ожидает оставшегося в живых? Арест, тюрьма или немилость? Дело не в том, как она относится к случившемуся, но она оказалась в ужасном положении. Грандиозный скандал! Она сгорала от стыда при одной мысли о том, что произошло в Фонтенбло.
В ее мозгу пронеслась мысль о случившемся вчера, когда Филипп и Лозен с криками: «Защищайтесь, сударь!» — бросились друг на друга прямо на глазах у короля. Де Жествре и де Креке растащили их. В это время глаза всего двора были устремлены на нее, стоящую в стороне, алую от смущения. Она и сама не могла вспомнить, каким чудом приблизилась к королю, будто хотела поговорить с ним, сделала глубокий реверанс и удалилась сквозь две шеренги придворных, хихикающих и замолкающих, когда она проходила мимо. Она сохраняла достоинство и шла степенно, не торопясь. И лишь дойдя до скупо освещенной, пустынной лестницы, без сил опустилась на скамейку. Здесь к ней немного погодя присоединилась мадам де Шуази. Торопливо глотая слова, эта благородная дама сообщила Анжелике, что король лично отчитал маркиза де Лозена, что принц взял под опеку обманутого мужа и что все надеются, что ссора скоро кончится. Конечно, мадам дю Плесси понимает, что ее дальнейшее пребывание при дворе нежелательно. И что мадам де Шуази прислана самим королем, который настоятельно рекомендует маркизе дю Плесси покинуть Фонтенбло. Анжелика выслушала все это с каким-то облегчением. Она немедленно поспешила в свою карету и приказала гнать прочь, несмотря на ворчание кучера и лакеев.
Вернувшись в отель, она уже заканчивала туалет, когда шум въехавшего во двор экипажа заставил ее похолодеть. Сердце громко застучало. Кому понадобилось пожаловать к ней в шесть часов утра? Кто это?
Она выбежала в зал, перегнулась через перила.
Это был Филипп, шествующий в сопровождении Ла-Виолетта, который держал в руках две шпаги. Филипп поднял голову.
— Я только что убил месье де Лозена.
Анжелика вцепилась в перила, чтобы не упасть. Сердце застучало еще сильнее. Филипп жив! Она сбежала вниз. Когда она подошла ближе к мужу, то увидела, что его костюм забрызган кровью. Левой рукой Филипп поддерживал правую. Лицо его было бледным как полотно.
— Вы ранены? — спросила Анжелика слабым голосом. — Это серьезно? Ох, Филипп, пойдемте, я перевяжу вас.
И она повела мужа в свою комнату. Трясущимися руками Анжелика взяла ножницы и принялась разрезать края окровавленной одежды. Она крикнула, чтобы слуги принесли горячей воды, мази и целебного бальзама.
— Выпейте, — сказала она, когда Филипп пришел в себя.
Казалось, рана была неглубокой. Шпага скользнула по левому плечу и правой стороне груди, но вошла неглубоко. лишь разрезала кожу. Анжелика промыла рану и наложила пластырь.
Филипп терпеливо перенес эту операцию.
— Интересно, как же будет соблюден этикет?
— Какой этикет?
— Моего ареста. Согласно правилам, лишь капитан королевской охраны имеет право арестовывать дуэлянтов. Но маркиз де Лозен и есть тот самый капитан. Не может же он арестовать сам себя.
— Конечно, он же мертв, — сказала Анжелика с нервным смешком.
— У него нет даже царапины.
— Но разве вы не сказали только что мне…
— Я хотел увидеть, как вы упадете в обморок.
— Я не собиралась падать в обморок из-за Лозена. Если мне и стало дурно, то это только из-за вас. Ведь ранены-то именно вы, Филипп.
