— Хирург?
Они постарались подготовиться к лучевому «дождю». Всех работников, находящихся на щите, снабдили медицинскими препаратами, снижающими токсические эффекты радиации, — лекарствами, содержащими свободные радикалы, для профилактики поражения молекул ДНК, а также химиопрофилактическими средствами, способными предотвратить смертельно опасный переход от мутации клеток к развитию рака. Для пострадавших от облучения имелся запас замороженного костного мозга и препаратов крови, в частности — интерлей-кинов, предназначенных для стимуляции кроветворения. Травматологические палаты были готовы принять пациентов, получивших различные ранения, перегрев, ожоги — любые повреждения, грозившие при работе на щите. Бригада медиков была, в силу обстоятельств, немногочисленна, но врачам помогали диагностические и лечебные алгоритмы, закодированные в памяти Афины. Кроме того, к дистанционному сотрудничеству были готовы команды специалистов на Земле и на Луне. Правда, никто не знал, долго ли сохранится связь с родиной.
В данный момент доктора и их ассистенты-роботы были готовы настолько, насколько могли. Они ожидали прибытия пациентов, больше им заняться было нечем, и требовать от них большего не стоило.
Бад продолжал летучку:
— Погода, ответьте руководителю. Мрачноватый голос Михаила Мартынова долетел до Бада, как обычно, с задержкой в несколько секунд.
— Я здесь, полковник.
Бад видел на софт-скрине серьезное лицо Мартынова. Позади него сидел Юджин Мэнглс, оба находились в своей лаборатории на базе «Клавиус». Под словом «погода» имелась в виду погода на Солнце; Михаил стоял на вершине пирамиды, составленной учеными, работавшими на Земле, Луне и на щите и наблюдавшими за изменяющимся поведением Солнца.
Михаил доложил:
— В данный момент Солнце ведет себя согласно нашим прогнозам, хорошо это или плохо.
Юджин Мэнглс что-то негромко сказал ему. Бад резко спросил:
— Что там такое?
— Юджин напомнил мне о том, что поток рентгеновских лучей несколько мощнее, чем мы предполагали. Показатели пока в пределах границ погрешностей, но все же имеется тенденция к их повышению. Конечно, мы должны ожидать определенных отклонений; с точки зрения выброса энергии в процессе бури, спектр рентгеновских лучей представляет собой пограничную область, и мы имеем перед собой расхождение в прогностических данных второго порядка…
Он продолжал разглагольствовать в таком духе. Бад старался держать себя в руках. Мартынов, забывающий о регламенте летучки, наделенный типичной для ученого склонностью при любом случае читать лекции, а не предоставлять краткий отчет, мог оказаться помехой позднее, когда напряженность будет нарастать.
— Хорошо, Михаил. Дайте мне знать, если…
Но его слова врезались в новую фразу Михаила, прозвучавшую после паузы.
— Я подумал, что вы захотите… — Тут Михаил растерялся, поскольку до него добрались слова Бада. — Вероятно, вы пожелаете увидеть, что происходит.
— Где?
— На Солнце.
Его невеселая физиономия сменилась картинкой, скомпонованной из изображений, полученных с нескольких спутников и камер-мониторов, установленных на щите. Это было Солнце, но не такое, каким бы его увидел любой человек всего несколько часов назад. Его цвет теперь был не желтоватым, а свирепым бело-голубым, поперек диска плыли громадные светящиеся облака. От краев в пространство устремлялись огненные протуберанцы, превращаемые скрученным магнитным полем Солнца в дуги и петли. В самой середине круга Солнца расположилось слепяще-сияющее пятно. Оно выглядело страшнее всего остального, исходящее от него жуткое свечение было направлено прямо на Землю.
— Боже милостивый!
Бад резко обернулся.
— Кто это сказал?
— Прости, Бад… извините, руководитель. Руководитель, говорит связной.
Это была энергичная молодая женщина по имени Белла Фингэл, которой Бад поручил руководство всеми аспектами связи.
— Извините, — повторила она. — Но… посмотрите на Землю.
Все взгляды устремились на самый большой софт-скрин.
Находясь в точке L1, щит постоянно был повернут к той части поверхности Земли, где Солнце стояло в зените. В данный момент эта точка находилась в западной области Тихого океана. Над водой неровной спиралью собирались тучи: там сосредоточивалась массивная ураганная система. Вскоре этот очаг тайфуна должен был сместиться к западу и пронестись над густонаселенными странами.
— Значит, началось, — пробормотала Роуз Дели.
— Если бы не мы, было бы чертовски хуже, — резко выговорил Бад. — Не забывайте об этом. И держитесь.
— Мы все выдержим вместе, Бад.
Это был голос Афины, он прозвучал совсем негромко, словно она шепнула эти слова ему на ухо. Бад оглянулся, не поняв, должен ли был это услышать кто-то еще.
Впрочем, выяснять ему было некогда.
— Хорошо, — сказал он. — Кто следующий по порядку?
03. 25 (по лондонскому времени)
На Марсе Хелена терпеливо вела свой «Бигль», ожидая начала катастрофы. Будучи участником космической программы, она привыкла ждать.
В последние мгновения она позволила себе искорку надежды на то, что аналитики могли, в конце концов, ошибиться, что все это — чья-то ложная тревога. Но тут, словно по команде, Солнце вспыхнуло.
Окна в кабине вездехода сразу потемнели — чтобы у Хелены не пострадали глаза. Машина остановилась. Хелена негромко дала команду смарт-системам. Как только ветровое стекло посветлело, она увидела приглушенно светящееся Солнце. От диска светила в сторону уходил столб бело-голубого света. Казалось, будто на поверхности звезды выросло чудовищное огненное дерево.
Свет от Солнца до Марса доходил быстрее, чем отражался от внутренних планет. Но вот теперь эти планеты начали вспыхивать, как огоньки на рождественской елке, друг за другом: Меркурий, Венера… а потом Земля, на которую и был безошибочно нацелен этот жестокий пламенный столб. Так что — никто не ошибся.
А в стороне от Земли вспыхнул еще один огонек. Это был щит — яркий, как звездочка, в свирепом сиянии бури, рукотворный объект, видимый даже с поверхности Марса.
Хелену ждала работа, у нее осталось не так много времени. Она отключила блокировочную систему безопасности и поехала дальше.
04. 31 (по лондонскому времени)
В Лондоне солнце должно было взойти за несколько минут до пяти утра. За полчаса до этого Шиобэн Макгоррэн вошла в кабину лифта на верхнем этаже «евроиглы», и кабина повезла ее наверх.
Шахта этого лифта тянулась вверх от крыши небоскреба до изгиба обшивки купола. На крайний случай этим путем можно было воспользоваться как пожарной лестницей и выбраться на наружную поверхность купола — вот только какая помощь будет ожидать с той стороны, никому толком не объяснили. Это была одна из немногих милостей, на которые премьер-министр пошел ради защиты своих сотрудников.
