— О, Мэгги… Я страшно тебе сочувствую… По сравнению с тем, через что пришлось пройти тебе, мои несчастья — сущая безделица. Ты побывала в аду, а я… — Он внезапно умолк. Черные брови сошлись на переносице. Гордон задумался. — Подожди-ка! А что это за история о богатом покровителе и драгоценностях, полученных от него в подарок? — Гордон снова замолчал, вперив в нее вопрошающий взгляд. — Ты рассказывала о своем отце, не так ли? Ты не договаривала тогда, верно? Кевин был твоим единственным любовником, а твое заграничное путешествие оплатил твой отец. Как и твои жемчуга. Ничего себе, добренький старенький покровитель! — фыркнул Гордон. — Всего-навсего твой настоящий отец!
Мэгги внимательно посмотрела на него.
— Ты сердишься на меня?
— Мне бы следовало бушевать от гнева. Но вместо этого я лишь диву даюсь, какой дерзкой, маленькой озорницей способна быть иногда наша мисс Причард!
— Пойми, ты был такого низкого мнения о моей персоне… Мне было на руку, чтобы оно не менялось и помогало удерживать тебя в рамках приличий. Ну, вот… На самом деле мне ужасно хотелось, чтобы ты занялся любовью со мной. Я кричать была готова об этом.
— Тебе не удалось бы вечно держать меня в рамках, поверь мне, — сказал Гордон сдавленным голосом. — Я почти дошел до последней точки: еще немного, и последовал бы взрыв.
— Зато теперь нам не надо больше скрывать свои чувства, верно? — прошептала она, прижав голову к его обнаженной груди.
— Больше никогда.
— Я несказанно рада, Гордон, что ты мне веришь.
— А я невероятно рад, что ты мне все рассказала. Никогда, любовь моя, не бойся сказать мне, что у тебя на душе.
Сердце Мэгги зашлось от восторга. Он назвал ее «любовь моя», и она ему верит. Гордон любит ее! Он еще просто не готов сказать об этом.
— И ты тоже не бойся поведать мне обо всем, — сонным голосом пробормотала она.
Если бы Мэгги не задремала, она почувствовала бы, как внезапно замерла ласкавшая ее рука. Она заволновалась бы оттого, что не услышала его ответа.
15
Площадка для игры в гольф выглядела как картинка. Свежая зеленая трава, по краям такие же сосны. Видимо, засуха не достигла здешних мест.
— Кто с кем играет? — спросил Фрэнк, когда обе пары встретились днем за чаем.
— Мне все равно, — сказал Гордон и улыбнулся Мэгги.
Она ответила ему радостной улыбкой. День начался прекрасно. Проснувшись, вспомнила минувшую ночь, и как будто камень свалился у нее с души — она поведала Гордону правду! Таким же облегчением было видеть, как Гордон за завтраком и потом после утренних лекций, за ланчем, игнорировал все наглые заигрывания Этель. Та была просто ошеломлена, что он не обращает на нее никакого внимания, и смерила Мэгги самым яростным взглядом из возможных.
— Но если Мэгги играет в гольф так же, как в теннис, — предупредила Эдна, — то можно выступить девочкам против мальчиков.
— Она не такой уж мастер, — ответил Гордон. — Я прав, дорогая?
— Гм… да. Я слабовато играю.
— Тогда ей лучше быть твоим партнером, Гордон, — предложил Фрэнк.
— Прекрасно, — с удовольствием согласился тот. — Мэгги, не беспокойся, я не буду в претензии, если ты сыграешь не блестяще.
Мэгги внутренне напряглась. Надо забыть первоначальную идею о том, чтобы оставить Гордона в дураках, расколотив его на глазах у всех. Теперь она должна постараться сыграть блестяще и притом не выставить его идиотом. Она давно не брала в руки клюшку для гольфа, но прежде достигала, черт возьми, очень неплохих результатов. Недаром отец шесть лет подряд посылал ее в спортивные лагеря, где давали уроки профессионалы. Долгий перерыв, надеялась Мэгги, поможет ей на первых порах изображать неумеху.
Ей удалось встать в такую нелепую позу и так вывернуть локоть, что после первого удара мяч оказался где-то в кустах. Окружающие сочувствовали, видя огорченное лицо Мэгги, и показывали, как надо было бить.
— Все зависит от взмаха, — терпеливо объяснил Гордон, когда они вприпрыжку отправились на поиски мяча. — Я покажу, когда мы найдем твой мяч. Вернее, если найдем. И ногу надо ставить при ударе прямо! — прозвучал его последний совет.
Однако вовсе не нога беспокоила Мэгги, а то, что у нее было написано на физиономии. Очень не просто делать вид, что ты ничего не умеешь. Но на восемнадцатой лунке она показала себя. Ее мяч, благодаря виртуозному удару, лег ближе всех к цели.
— Черт знает что! — Фрэнк изумленно почесал затылок.
— Вот это да! — воскликнула Эдна.
— Неужели это я так ударила? — спросила Мэгги, надеясь, что ее удивление выглядит правдоподобно. — Твои советы мне немного помогли, Гордон.
Тот промолчал, что было подозрительно, но сощуренные глаза говорили о многом.
— Значит, слабовато играем, да? — проворчал он, когда пары разошлись. — Надеюсь, ты хорошо провела время, посмеиваясь надо мной за моей спиной.
— Повеселилась неплохо, — проказливо призналась она.
Гордон ответил ей свирепым взглядом. Его быстро сменила беззащитная улыбка, когда Мэгги захихикала. Он покачал головой:
— Ну что мне с тобой делать?!
— Можешь поцеловать, если тебе хочется.
— Ты неисправима.
Однако поцелуй последовал, жадный и страстный, какого Гордон всего три дня назад не позволил бы себе даже дома, не говоря уж об общественном месте. Поцелуи сыпались градом.
Супруги Гилмор отвлекли их от этого занятия, и вскоре Мэгги нанесла победный удар по восемнадцатой лунке.
Гордон подхватил обе сумки с клюшками, и они пошли бок о бок к отелю.
— Знаешь, Мэгги, — тепло сказал он, — я так привык к тебе за эти дни…
Надеюсь, подумала она. Надеюсь всей душой.
Вечер того дня был таким же радостным и приятным. После коктейля подавали ужин из пяти блюд. Черное крепдешиновое платье Мэгги потрясло Гордона не меньше, чем кружевное. Весь вечер он говорил ей на ухо, что собирается делать с ней позже и сколько раз.
Ее смешили его слова, но Гордон и впрямь вскоре показал, что способен выполнить обещанное, и довел Мэгги до изнеможения.
— Больше не могу, — взмолилась она вскоре после полуночи.
— Боишься?
— Нет, устала. Ты победил.
— Не знал, что у нас соперничество.
— Ты прекрасно знаешь это. Ты мне отплатил за гольф.
— Вы меня раскусили, мисс Причард.
— Вижу вас насквозь, доктор Джекил! Хотя сегодня, по-моему, вы снова превращаетесь в мистера Хайда.
— О чем это ты, черт возьми?
Мэгги рассказала о своем двойном восприятии его личности, и Гордон расхохотался.
