Белла никак не могла сконцентрироваться на том, что он говорил.
— А жертвы? Разрушения?
— Все подъемники, разумеется, разрушены. Но их верхние отделы просто уплыли в космическое пространство. Позже их команды будут подобраны. А вот нижние отделы длиной в несколько километров сгорели в атмосфере. — Компьютеры показали потрясающие изображения падающих с неба нитей, многокилометровые куски серебристой ленты. — Все это стоит миллиарды! — в бессильном гневе рычал Пакстон.
— Хорошо, — сказала Белла. — Но ведь падающий подъемник не может нанести большого вреда, не так ли? В каком-то смысле, он не похож на стоящую на земле конструкцию. На здание, например. Основная масса, противовес, просто уплывет в пространство. Поэтому прогнозы о жертвах…
— Нулевые, если повезет, — вздохнул Пакстон. — В любом случае, минимальные…
Кесси вмешалась:
— С Марса тоже не поступают сводки о жертвах.
Белла облегченно вздохнула.
— Такое впечатление, что мы вышли сухими из воды.
Пакстон взглянул на нее с гневным осуждением.
— Как вы можете сравнивать эти события? Госпожа председатель, вы представляете легально избранные правительства планеты. Действия «Либерейтора» стали ответом на террористическую атаку. Мы просто обязаны были ответить! Я выступаю за то, чтобы мы отдали приказ «Либерейтору» снести с лица Марса всю эту чертову ледяную шапку! И тем самым покончить с тамошними космиками!
— Нет, — твердо возразила Белла. — Слушайте, Боб, я вас уверяю, что эскалация не приведет ни к чему хорошему!
— Это будет ответом на разрушение подъемников. И это положит конец всем дырам в системе безопасности!
Белла потерла глаза.
— Я очень сомневаюсь, что Афина находится здесь. Кроме того… вы же видите, Боб, что все изменилось. Я думаю, что очень скоро вы сами это признаете, должны будете признать. Пошлите сигнал на «Либерейтор». Прикажите им подождать до получения новых распоряжений.
— Госпожа председатель, с глубоким уважением… Однако вы собираетесь смириться с подрывными действиями этих негодяев?
— За последние несколько минут мы узнали гораздо больше, чем за все время нашего патрулирования Солнечной системы. Мне кажется, что для начала нам надо стать открытыми.
Кесси согласилась.
— Да, — сказала она. — Может быть, это знак взросления культуры, вам не кажется? Секретов больше не существует, правда произносится вслух, все решения широко обсуждаются.
— Господи на мотоцикле! — взревел Пакстон. — Я просто ушам своим не верю, что слышу такую чепуху! Госпожа председатель… Белла… да ведь люди впадут в панику! Начнутся бунты, грабежи. Вот увидите. Именно поэтому мы храним секреты, мадам Дюфлот. Потому что людям трудно примириться с правдой.
Кесси взглянула на экран.
— Однако, адмирал, ваши слова не слишком совпадают с реальностью. Начали поступать первые ответы…
* * *
Зависшие над марсианским полюсом, Эдна и Джон завороженно смотрели, как линии широкой дискуссии разворачиваются в реальном времени на светящихся перед ними дисплеях.
Джон показала на дисплей:
— Посмотри. Люди голосуют не за квинт-бомбу. Они фактически устроили всепланетный мозговой штурм для поиска других решений. Абсолютная, взаимосвязанная демократия в своем высшем развитии. Хотя мне кажется, что на этот раз у нас нет особого выбора.
Эдна ответила:
— Некоторые космики говорят: пусть бомба разнесет Землю. Земля — это человеческое прошлое, космос — будущее. Поэтому надо уничтожить отживший мир.
Джон хмыкнул:
— А вместе с ним и несколько миллиардов человек? Не говоря уже о культурных сокровищах землян. Мне кажется, что так может думать только меньшинство, даже среди космиков. Есть и другое мнение о жизнеспособности человечества, если Земля будет потеряна. Коммуны в космосе пока еще слишком малочисленны. Маленькие, разрозненные, слишком уязвимые… Судя по всему, им еще долго нужна будет Большая Мама.
— Ой, посмотри на эту линию! — Речь шла о дискуссии, которую вели члены группировки, названной Комитетом Патриотов. — Я о них слышала. Моя мать советовала к ним обратиться. — Она прочла: — «Перворожденные управляют прошлым и будущим, временем и пространством. По сравнению с нами они достигли невероятных успехов… — Она пропустила несколько строк. — Да, существование Перворожденных — это организующий стержень, вокруг которого должна строиться вся будущая человеческая история. И наверняка так и случится! Поэтому мы должны принять их мудрость и продвинутую технологию…»
Джон скривился.
— Ты хочешь сказать, что, если Перворожденные решат уничтожить Землю, мы должны им подчиниться?
— Такова основная мысль. Потому что они якобы умнее нас.
— Во мне такая мысль не находит отклика. Что там еще у тебя?
В тишине станции Уэллс Афина заговорила снова.
— Время настало.
Юрий в исступлении посмотрел в пространство.
— Ты здесь? — спросил он.
— Да, я перезагрузила себя в новое локальное воплощение.
— Но двенадцать часов еще не прошло!
— Больше времени и не требуется. Решение принято. Нельзя сказать, что единогласно, но подавляющим большинством голосов. Мне очень жаль. — Она говорила ровным голосом. — Мы находимся на грани того, чтобы совершить великое и страшное преступление. Но эту ответственность понесут все, все человечество и его союзники.
— Юрий, так должно быть! — торжественно произнесла Майра. — И ты сам это прекрасно понимаешь…
— Хорошо, — согласился Юрий. — Но что бы вы ни сделали, я отсюда никуда не уйду. — И он вышел, хлопнув за собой дверью.
Алексей сказал:
— Посмотрите на эту дискуссионную линию. «Наша сила не так велика. Ситуация асимметрична. Поэтому мы должны приготовиться и сражаться асимметрично. Так всегда бывает, когда более слабые встречаются с более сильными. Стоит только взглянуть на историю империй, например на империю Александра Великого. Мы должны приготовиться к принесению жертв. Мы должны быть готовы умереть…»
— Будущее человечества, состоящего из смертников-камикадзе, — сказала Грендель. — Однако если эти марсиане из другой реальности нам не ответят, то у нас вообще не останется будущего.
Майра взглянула на сведенные воедино линии дискуссии на экранах. Совпадение мнений было полным, решение выглядело очень простым: «Сделайте это. Просто сделайте это, и все».
Элли встала.
— Майра, — сказала она. — Пожалуйста, помоги мне. Мне кажется, что настало время поговорить с твоей матерью.
И Майра отправилась вслед за Элли в шахту.
50. Интерлюдия: последняя марсианка
Она была одинока на Марсе, единственная из всех ей подобных, кто прошел сквозь жестокий временной разрыв.
