Теперь уже окончательно замерев, закостенев во времени, оно соединилось слилось кроной с другими лесными гигантами. Сверху сыпались какие-то шишки и обломки ветвей вперемешку с деталями машины времени. Жара была нестерпимая, влажным горячим воздухом было трудно дышать, мир вокруг меня был полон кашля, трелей и вздохов джунглей. Все это было смешано с рокотом и журчанием, наводившим на мысль о близости реки или водопада. А, быть может, и моря — прародича Темзы.
Тропики Англии! Лондонские джунгли!
В этот момент на ствол передо мной вскарабкалось нечто похожее на белку, с длинным пушистым хвостом, шести дюймов в длину. Шкурка у него была какая-то морщинистая, складчатая и свободно болталась, отчего зверек напоминал орех, спрятанный в непомерно большом мешке. Шкура была настолько свободной, что болталась как складчатый плащ. В зубах оно что-то держало. Заприметив нас с высоты десяти футов, зверек вскинул тревожно голову, выронил орех и зашипел не то злобно, не то с досадой. При этом передние резцы его ощетинились. Затем он спрыгнул со ствола, расправив конечности по сторонам и растянув шкуру так, что превратился в воздушного змея, покрытого шерстью. Спланировав куда-то в сторону, он пропал с глаз долой.
— Ну вот, первое знакомство, — прокомментировал я. — Летающий лемур. Вид, неизвестный науке. У кого встречаются такие зубы?
Нево отозвался откуда-то со стороны:
— Это был планетатериум. А дерево называется диптерокарпус. И немногим отличается от деревьев, которые произрастают в лесах вашего времени.
Тут я почувствовал под собой что-то влажное и липкое.
— Вы ранены, Нево? — Я развернулся, чтобы посмотреть, что там происходит.
Морлок лежал на боку, вывернув голову так, что взгляд его был устремлен в небо.
— Я не ранен. Со мной все в порядке, — прошептал он. — Думаю, самое время приступить к поискам…
Но я его не дослушал — потому что в этот самый момент из-за его спины из листвы высунулась востроносая голова размером с лошадиную и клюющим движением устремилась к тщедушному тельцу морлока!
На миг я был парализован этим неожиданным зрелищем. Клюв распахнулся с жутким булькающим хлопками на меня уставились глаза, в которых проблескивал разум.
Голова нырнула, и клюв ударил точно в ногу морлока. Нево издал вопль, царапая длинными пальцами землю.
Я пополз назад, раскидывая ворох листьев, пока не уперся в ствол дерева за моей спиной.
Ветви с хрустом раздвинулись, и показалось тело. Круп. Корпус. Затрудняюсь назвать. Туша. Семь футов в высоту, покрытая черным чешуйчатым оперением. Толстые слоновьи ноги — желтые и морщинистые — заканчивались кривыми когтями. По бокам грандиозного торса болтались несоразмерно маленькие крылья, трепыхавшиеся в воздухе. Эта полуптица-полумонстр дернула по-куриному головой — и бедный морлок пополз по рыхлой земле, оставляя след.
— Нево!
— Это диатрима, — простонал он. — диатрима гигантика. Я… ох!
— Бросьте классифицировать! — закричал я. — Уползайте оттуда!
— Боюсь, уже некуда — ой!
Чудовище замотало головой, раскачивая тело. Похоже, оно вознамерилось разбить морлоку череп об одно из деревьев, чтобы потом спокойно приступить к трапезе.
Мне сейчас катастрофически не хватало оружия. Вскочив, я стал рыться в обломках машины времени. Провода, стальные детали корпуса и полированная древесина производили странное впечатление в этом диком доисторическом лесу. И как на беду, не попадалось разводного ключа! Я зарылся по локти в прелую листву, отыскивая его. Долгие секунды поиска, растянувшиеся в агонию. А тем временем диатрима гигантика, очевидно, передумав завтракать на месте, принялось отволакивать добычу в лес, чтобы там пообедать на природе и без помех.
И тут я нашел ключ! Правая рука поднялась из компостной кучи, уверенно сжимая стальную рукоять.
Взревев, я замахнулся пошире и рванул навстречу противнику. Клювастая диатрима следила за моим приближением своими глазенками, перестав мотать головой, но выпустить ногу морлока и не подумала. Наверняка она впервые встречалась в природе с человеком, так что вряд ли понимала, какую угрозу я для нее представляю. Я отважно зажмурился, раскручивая разводной ключ над головой, стараясь не обращать внимания на жуткую морщинистую кожу, когти и громадный клюв, а также смрадный запах падали, исходивший от этой хозяйки лондонских джунглей.
Итак, размахнувшись как для удара в крикете, я с глухим звуком «тумп!» попал диатриме в голову. Удар приглушили чешуя и кожные складки, но, тем не менее, он достиг кости.
Птица распахнула клюв, выронив морлока, и заверещала. Последовал звук, напоминающий скрежет металла: как если бы по жестяной крыше водили граблями. Теперь клюв нацелился на меня, а инстинкт немедля подсказал, что самое лучшее — вовремя унести ноги. Но я понимал, что тогда мы обречены. И я вновь поднял ключ над головой и запустил его в голову диатримы. Как только инструмент отскочил, я немедленно поднял его и повторил бросок.
Опять затрещали ветви, и диатрима попятилась назад. Напоследок она оценивающе сверкнула на меня глазами и с пронзительным криком скрылась в чаще, гулко топая своими слоновьими копытами.
Я заткнул разводной ключ за пояс и присел перед морлоком. Он был без сознания. Поврежденная нога в крови, волосы на спине слиплись от слюны чудовища.
— Ну, что ж, мой попутчик во времени, — прошептал я, — как видишь, иногда и древний дикарский инструмент способен продлить жизнь такому совершенному существу из будущего!
Я подобрал остатки его очков, вытер их листьями и поместил ему на лицо.
Вглядываясь в лесной сумрак, я гадал, что же нас ждет дальше. Казалось бы, пора привыкнуть к любым неожиданностям: я путешествовал и во времени, и в космосе… Но еще никогда мне не доводилось бывать в тропиках. У меня были только самые смутные воспоминания о рассказах путешественников и прочие байки относительно того, как выжить в этих краях.
Но вскоре, подумав, я пришел к выводу, — надо подходить к этому проще. Долой моральные сомнения, в сторону философские досужие суждения о множественности историй и прочем! Сейчас мне нужны были пища и убежище от тропических ливней, способное защитить также от птиц и зверей этой далекой эпохи.
Но перво-наперво требовалось найти источник. Вблизи его и следует строить хижину.
Разместив морлока среди обломков и прикрыв его бренными останками времямобиля, поближе к стволу исполинского дерева, я снял сюртук и подложил его под Нево, дабы защитить от сырости почвы и всего, что может по ней ползать и кусаться. Затем после некоторых колебаний я вытащил из-за пояса ключ и положил его рядом с морлоком, так, чтобы его пальцы касались рукояти.
Затем я порылся в обломках и нашел добротный обрезок металлического прута и долго гнул его, пока не оторвал от рамы. Взвесив в руке, я обнаружил, что не хватает увесистости, но смирился.
