Так? Я хочу его вернуть. Я хочу вернуть всех, кто умер. Всех, кого я любила.
И это говорю себе я, которая, как никто, понимает конечность смерти. Все это лишь детские капризы.
– Дэнни!
Я вздрогнула и захлопнула журнал, не став смотреть на снимок Себастьяно.
– И пронырливый же ты черт, – с притворным восхищением сказала я. – Отлично, Джейс. Я бы не догадалась. А ты смотрел…
– Нет, списка я еще не сделал. Хотел сначала выяснить, что может быть общего между Кристабель и Полиамур.
«В тот год, когда погиб Мирович, Кристабель входила в редколлегию журнала. И сделала черную пометку? Если да, то она поступила глупо. С другой стороны, когда журнал был готов к выпуску, Мировича уже не было в живых, да и расследование уже заканчивалось. Может быть, эта пометка ничего не значит. Во всяком случае, она наша единственная зацепка».
– Интересно, кто живет на Тривизидеро? – сказала я, выглядывая из окна.
Под нами проплывал город, серый от бетонных строений с яркими вкраплениями выкрашенных реактивной краской стоянок для ховеров; вдоль Лоссернач-стрит выстроились громадные жилые небоскребы. При желании я могла бы разглядеть линии энергии, протянувшиеся вдоль улиц и зданий, и зеленое свечение садов и деревьев, которым удалось выжить. И под всем этим медленно билось радиоактивное сердце города, кипя в бело-ледяной массе энергии.
– Гейб, – ответил Джейс, и наш ховер, вывалившись из общего потока, пошел на снижение.
– Гейб не училась в «Риггер-холле». – Я быстро пробежала глазами остальные страницы журнала, проверяя, нет ли где еще черных пометок. – Придется составлять список.
– Приехали, – сказал Джейс. – Дэнни, а кто тебе звонил?
«Сам дьявол, Джейс».
– Никто, – буркнула я и машинально потерла ноющее левое плечо. – О боги, до чего больно.
«Неужели вы его не воскресили?»
– Ладно.
Нас уже проверяли полицейские датчики. Джейс приземлился на дорожке, ведущей к неприметному кирпичному дому. Я отлично помнила это место – его было хорошо видно от дома Гейб. Дом был обсажен пышными кустами остролиста, за которыми виднелись стены, исписанные странными геометрическими рисунками церемониалов. Рядом стояли полицейские ховеры, среди которых был и черный ховер коронера.
– Отлично, – сказала я и открыла дверцу. – А знаешь, этот гроб не такой уж и бесполезный.
Скрипнув амортизаторами, машина мягко опустилась на землю. Джейс заглушил мотор. Я выпрыгнула из ховера.
Дом был высоким – в три этажа – и каким-то заброшенным. Вокруг него был разбит небольшой сад, в основном декоративный. Я разглядела несколько розовых кустов и одну араукарию. Мокрая крыша, выложенная новой черепицей, поблескивала в лучах полуденного солнца. На подъездной площадке, покрытой щербатыми белыми плитками, топтались полицейские в голубой униформе; еще двое стояли на широком гранитном крыльце, охраняя массивную входную дверь; я увидела знакомую фигурку Гейб, которая, щурясь от яркого солнца, смотрела на нас. Гейб подняла руку, и один из дежуривших у двери полицейских отошел в сторону.
У меня затрепетали ноздри. Я почувствовала запах страха, крови и смерти. И резкий запах блевотины.
«Плохо». Сунув журнал в сумку, я взялась за рукоять меча и зашагала к дому; под ногами хрустели камешки. На лицо мне упала прядь черных волос, и я раздраженно дернула головой.
– Привет, Спуки! – крикнула я, подойдя к крыльцу, – А я-то надеялась, что хоть сегодня высплюсь.
– Я тоже.
Ее биополе, отливающее фиолетово-красным, потянулось ко мне.
Мое биополе ответило; Гейб взглянула на меня, изумруд на ее щеке вспыхнул в знак приветствия.
– Плохо выглядишь, Дэнни.
– Наверное, от усталости и возни с разным старьем.
Я поднялась по ступенькам. Джейс следовал за мной, постукивая посохом по граниту. Щека у меня горела, изображение кадуцея двигалось под кожей, словно живое.
– Ну что там у вас?
– Церемониал.
Гейб провела меня мимо полицейских, которые поспешно расступились, пропуская нас. Кажется, они меня побаиваются. Вот и хорошо – по крайней мере, не будут пялиться.
Едва я переступила порог дома, мой изумруд вспыхнул, предупреждая об опасности.
– Линии защиты взломаны, – сказала я, взглянув вверх, – Изнутри.
Гейб кивнула.
– Все так же, как и в предыдущих случаях. Убитого звали Эран Хелм.
Я его помнила. Мы вместе учились в «Риггер-холле», причем в одном классе. Это был долговязый блондин с детским личиком, голубыми глазами и привычкой постоянно жевать нижнюю губу; мы встречались на уроках по философии религии и некоторых других.
Джейс выругался.
– Значит, Хелм жил здесь? – сказал он, звонко стукнув концом посоха по каменным плиткам, – Вот черт!
– Ты его знал? – спросила я, оглядывая прихожую.
Хелм явно любил старину – в его прихожей был высокий потолок, в углу на подставке стояла старинная кольчуга, у стены отсчитывали время напольные дедушкины часы. Справа куда-то вверх вела старая лестница. Мы с Гейб начали подниматься по ее ступенькам; я вела пальцем по перилам. От каждой ступеньки с тихим гудением исходили защитные энергетические токи, которые я ощущала всей кожей. В воздухе пахло пчелиным воском и той затхлостью, которая ясно показывает, что в доме живет всего один человек. Да, Эран Хелм явно жил один; в огромном доме, полном тишины и одиночества.
– Встречался с ним пару раз, когда ухаживал за тобой, – небрежно бросил Джейс. – Были у нас общие дела, в основном мокруха. Но к нему я ни разу не заходил. Опасно.
«Мокруха». Заказные убийства. Раньше я могла бы поклясться, что в жизни Джейса нет ничего, о чем бы я не знала; теперь выясняется, что это не так. От заказных убийств я отказалась раз и навсегда, хотя Джейс уверял меня, что за них хорошо платят. Чем он сам зарабатывал на жизнь, меня не интересовало; я доверяла ему слепо и полностью.
– И каким он был?
– Неплохим парнем, – сказал Джейс. – Хладнокровным. И решительным.
Аура Джейса прикоснулась к моей ауре. Я поежилась.
«В отличие от меня. В тот единственный раз, когда ты заикнулся о заказном убийстве, я подняла жуткий скандал. Интересно, сколько раз ты, вернувшись после очередной мокрухи, заваливался ко мне в постель? Выходит, ты и не собирался посвящать меня в свои дела, Джейс, или просто надеялся, что я не узнаю?» Я подавила гнев. Все это уже в прошлом. Зачем думать об этом сейчас? Сейчас нужно ловить убийцу, а тут еще и Князь тьмы объявился.
Нет, лучше думать о расследовании.
