— А что, собственно, тебя смущает? — простодушно полюбопытствовал он.
— Мы уже это обсуждали, — взволнованно проговорила брюнетка.
— Напомни-ка, — притворился забывчивым Митч.
— Потому что мы работаем вместе, — нервно ответила она.
— Хорошо. Если это проблема, я тебя уволю.
— Ой! — испуганно вскрикнула девушка.
— Шутка, — взяв ее за обе руки, сказал он. — Я не могу тебя уволить. Тогда я лишусь самого прелестного экспоната своей коллекции.
— Ты имеешь в виду коллекцию блондинок?
— Коллекцию ценностей, дорогая. Но, признаться, меня утомляют эти бесконечные разговоры. Давай будем просто целоваться, пока не надумаем чего-то более занимательного, — притянув ее к себе, предложил Митч.
— Мы не можем. Моя лучшая подруга работает на тебя, — извернулась Вероника.
— Ты хочешь, чтобы я ее уволил? — повторил он свой козырный фокус.
— Прекрати меня тиранить, Митч, — тихо попросила его подчиненная.
— Прекрати меня изводить. Признайся, что я тебе нравлюсь.
— Это возмутительно, Митч! — воскликнула Вероника.
— Не возмутительнее, чем все то, что ты себе позволяешь. Но я хочу ошеломить тебя, изумить, заинтриговать, поразить. Хочу, чтобы ты то же самое сделала для меня. Чтобы хотела этого так же сильно, — порывисто шептал ей на ухо Митч, беспрерывно теребя ее тугие локоны.
Он привлек девушку к себе, лаская губами длинную шею, целуя, стискивая в требовательных объятьях. Ее руки непроизвольно легли ему на грудь, гибкие пальцы скользнули между пуговиц.
Когда же его рука как бы сама собой потянулась к пуговице на ее жакете, Митч благоразумно предложил:
— Я могу тебя подбросить... Едем к тебе? Или, может, ко мне?
— Я уж думала, ты никогда не спросишь, — жарким шепотом отозвалась Виктория.
В ту ночь Митч почти не спал. Выйдя из своей спальни, он сел в глубокое кресло на застекленной веранде и стал сосредоточенно наблюдать рассвет, холодной латунью заливавший туманные верхушки деревьев и скосы крыш восточного пригорода Мельбурна.
— Привет, мишутка Клер, — прошептал он.
Митч произнес это ласковое прозвище впервые за три года. И имя жены слезами застряло в его гортани. Митч склонил голову на руки. Он еще не плакал с тех пор, как потерял ее. Все эти годы его скорбь была безмолвной.
Выйдя на холодный воздух, Митч ткнулся головой в крайнюю левую колонну балкона и тихо зарыдал, сотрясаемый все новыми и новыми притоками старого нежного чувства.
* * *
Вероника проснулась от удара солнца по глазам и поморщилась, закрыв лицо руками. Повернулась на другой бок и принялась изучать красивые зеленые обои на стенах и молочно-белый потолок. Натянула на лицо простыню, поприветствовала свое обнаженное тело, хорошее доброе тело, за которое не пришлось краснеть.
— Ты проснулась, — раздался бодрый голос Митча.
Вероника не ожидала, что он еще здесь, в спальне.
Она откинула с лица простыню и увидела его в дверном проеме с подносом в руках. Первый раз в жизни мужчина собственноручно приготовил завтрак, чтобы покормить ее после изнуряющего секса. Утро после прелюбодеяния с боссом обещало стать прекрасным.
Вероника уселась на постели, застенчиво натянув на грудь простыню, убрала спутавшиеся волосы с лица и приготовилась есть.
Митч поставил поднос с сытным завтраком ей на колени, заботливо придерживая полную чашку с благоуханным бодрящим кофе.
— Что с твоей рубашкой? — спросила его Вероника, указывая на обрывки нитей вместо пуговиц.
— Как будто бы ты не знаешь, — довольным тоном ответил он.
— Пострадала от моих рук?
— Именно.
— А в остальном ты как? — сочувственно спросила она, затрудняясь припомнить, как такое варварство стало возможным.
— В лучшем виде, — отозвался Митч.
— Почему ты все еще здесь? Мама не будет волноваться, что ее сын не спустился к завтраку?
— Я редко завтракаю с родителями. Перехватываю что-нибудь в кафетерии недалеко от работы, — ответил мужчина.
Из рук одной из блондинок, подумалось Веронике, но она продолжала слепить его лучезарной улыбкой.
— Понятно... — протянула девушка. — Так что еще ты делаешь в своем офисе в Сити, кроме того, что составляешь перечни не принятых к обсуждению тем? — припомнила она ему былую перепалку.
— Набираю лучший в мире персонал. Ты же знаешь, — беззлобно отшутился он.
— Что еще?
— Инвестирую в развивающиеся рынки.
— Ого! — оценила она.
— Ты ведь понятия не имеешь, о чем я говорю, — легонько щелкнул ее по носу Митч.
— Не имеет значения. Ты произнес это так весомо, что всяческие вопросы тотчас отпали. Митч знает, что делает, даже когда инвестирует в развивающиеся рынки, — сыронизировала Вероника.
— Не задирай меня, не то пожалеешь, — шутливо пригрозил ей любовник.
В знак повиновения Вероника закусила нижнюю губу, набухшую от поцелуев.
— Это сведет с ума кого угодно, — прошептал Митч и приник губами к ее соблазнительному рту. — Твои губы держат меня в тонусе, милая.
— Я это знаю.
— Как я мог не дать тебе работу... Такая талия, такие бедра!
— Ты нанял меня не из-за них, — возразила Вероника, оттолкнув его и продолжив завтрак.
— Разве? — с сомнением спросил он.
— Ты нанял меня, потому что мне нет равных, — заявила честолюбивая подчиненная.
— Тебе и твоему бесподобному телу, — половинчато согласился Митч Ганновер. — Трепетное отношение к красоте у нас в роду.
— Аминь, — подытожила Вероника. — Но у меня есть одно условие, Митч. И это не обсуждается.
— Ну же.
— Никому не говорить. Пусть это останется между нами, — строго проговорила девушка.
— Согласен, — слишком легко отозвался он.
— Договорились, — разочарованно заключила она.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Несколькими днями позже Митч Ганновер сидел в своем обозреваемом со всех сторон кабинете. Повернувшись к столу в крутящемся кресле, он заметил, что Кристин сосредоточенно за ним наблюдает, лениво вращая колесико компьютерной мышки.
Митч вышел в приемную и проговорил:
— Прошу прощения, я немного отвлекся. Вы ничего не говорили мне, Кристин?
— В сущности, за эту неделю я почти свыклась с вашей постоянной отрешенностью, сэр, — грустно констатировала помощница.
— Когда это я был отрешенным? — с искренним изумлением спросил шеф.
