Видно, летали в Итон вместе.
Пока ее не видели. Пока. Богатая леди беседовала с президентом ассоциации, Брэндон учтиво кивал. Майк — может быть, пора называть его Майклом, «по-взрослому»? — без особого любопытства поглядывал по сторонам. Ему все это не впервой.
Что за чертов маскарад они здесь устраивают?! Кэндис от растерянности разозлилась. Она совершенно не представляла, что делать. Конечно, первой ей в голову пришла простая мысль: «Бежать!». Второй: «Прятаться!» В третью очередь подал голос здравого смысла: «Подождать».
— Джеймс, а кто это? — тихонько спросила Кэндис, когда вернула себе власть над собственным телом, в частности над голосовыми связками.
— Где?
— Вон там: двое молодых людей и пожилая женщина...
— А, это миссис Мэдисон и ее внуки. Странная семейка. Впрочем, с такими деньгами, они имеют право на все.
— Почему странная? — Кэндис зацепилась за это слово, не в силах пока обработать информацию об их богатстве.
И попыталась все же спрятаться за плечом Джеймса. Отчаянно хотелось убрать руку с его локтя. Она повиновалась этому желанию под простым предлогом — взять бокал мартини со стола.
— Ну с бабулей-то все нормально: аукционы, благотворительность, вилла в Майами. Ее зять Говард Лукас владеет тремя телеканалами. Еще у него свой издательский дом, дела в общем-то идут неплохо. Но после того, — Джеймс кивнул кому-то из знакомых, — как его жена, соответственно, дочь миссис Мэдисон, разбилась на машине, дети — вот эти два парня — пошли вразнос. Решили жить самостоятельной, простой жизнью. И, знаешь, живут. Старший, я слышал, вроде фотограф...
— Да, — машинально подтвердила Кэндис.
Джеймс посмотрел на нее удивленно, но ничего не сказал.
Кэндис чувствовала себя так, будто в ее личном мироздании Земля поменяла орбиту. И ось наклонилась под другим углом. И Северный полюс съехал на экватор. И два материка ушли под воду, четыре раскололись, и еще один из-под воды явился.
С ней творилось светопреставление. Она отчаянно пыталась придумать, как выйти из ситуации, когда взгляд Майка скользнул по ней — и остановился.
У него сделались очень большие глаза. Он поморгал. Кэндис видела себя как в зеркале.
Потом Майк осторожно коснулся плеча Брэндона. И Брэндон тоже ее увидел. Та же реакция. Только Брэндон, похоже, еще и обрадовался.
К своему удивлению, Кэндис обнаружила в сердце отголосок той же радости. Она еще не понимала, что именно вызывает в ней этот горячий восторг.
Кстати, в процессе всего того кошмара, который творился с ее миром, края пропасти, разделявшей некогда ее и Брэндона, схлопнулись, как края раны. Дальше будет заживать. Все будет хорошо.
Кэндис помнила только, что они расстались, но не помнила из-за чего, и это было странно, потому что инициатором ссоры и разрыва выступала она. Вот, значит, откуда эта радость. Она знакома всем влюбленным, которые встречаются после многодневной разлуки.
Она отвернулась, испугавшись, что Брэндон слишком многое прочтет по ее лицу.
Подошли мама с папой, заговорили о чем-то, Джеймс им ответил. Кэндис и рада была бы поддержать беседу, да вот только шум крови в ушах мешал.
— Мистер и миссис Барлоу, — раздался за ее спиной такой знакомый, такой родной голос. У Кэндис защемило сердце. — Мистер Сидни.
Она опустила голову.
— Здравствуйте, мистер Лукас, — прощебетала мама.
Отец кивнул и пожал Брэндону руку.
У Кэндис в глазах вскипели слезы — то ли слезы счастья, то ли слезы обиды: она чуть было не поставила крест на всей своей жизни, а оказывается, все непреодолимые преграды, пропасти и китайские стены были только у нее в голове?!
— А вы знакомы с нашей дочерью, мистер Лукас? Позвольте представить: Кэндис Лили София Барлоу, — с гордостью провозгласил мистер Барлоу. Ему всегда доставляло несказанное удовольствие произносить полное имя дочери.
Кэндис зажмурилась.
— Милая, тебе плохо? — обеспокоилась миссис Барлоу.
— Нет, мама, мне очень хорошо. Ты даже не представляешь насколько, — прошептала Кэндис.
— Брэндон Лукас. Несказанно рад встрече. — Брэндон склонился над ее рукой в галантном жесте.
Это был самый сводящий с ума поцелуй руки в ее жизни. Честно. Кэндис растаяла, исчезла и возродилась к жизни. И когда она наконец встретилась взглядом с Брэндоном, она прочла в них то же безграничное счастье, которое наполняло в это мгновение ее сердце. Счастье — и трепетную нежность, и пылкое желание, и веселый кураж, и желание бесноваться и творить сумасбродства, и заботу, и так много вопросов, на которые не нужны ответы, и ответов, которые явились сами по себе.
Она увидела Любовь.
Родители Кэндис были в шоке. Надо сказать, это был приятный шок. Не каждый день к любимой дочери беззастенчиво сватается какой-то фотограф. И все-таки еще реже бывает так, что фотограф этот оказывается наследником одной из богатейших особ в городе.
Кэндис и Брэндон поженились спустя три месяца после знаменательной встречи на скачках.
Глория и Майк на свадьбе присутствовали, но со своей решили повременить. Глория сказала, что ей подольше хочется походить в невестах, потому как в женах она еще успеет.
Глория узнала о родителях Брэндона и Майка на пару дней раньше, чем Кэндис. Что интересно, ей об этом сообщил родной отец. Она хотела рассказать Кэндис во время уик-энда в Майами. Не получилось.
Кэндис была Абсолютно Счастливой Женщиной — а также Художницей, Женой... и будущей Матерью. Она свято верила, что через девять месяцев после первой брачной ночи на свет появится прекрасное существо, похожее на нее и на Брэндона одновременно. Ну, может быть, чуть попозже... Во всяком случае, они с Брэндоном вплотную приступили к реализации этого проекта.
— Любимый...
— Да, милая?
Они лежали, обнявшись, и наслаждались прохладой шелковых простыней. Над Пунта Кана висела теплая, напоенная запахами цветов и моря ночь. Сквозь распахнутые окна доносился шум прибоя. Отель стоял на берегу.
— Слышишь? Совсем не так, как в наш первый день... на диком пляже.
— Да. Тогда это было буйство стихии. А теперь — гармония.
— Скажи, а если бы мы не встретились тогда, на скачках? Неужели ты...
— Нет. Мы бы встретились, уж поверь мне. — Брэндон засмеялся. — Знаешь, не хотел тебе рассказывать, но я еще за неделю до того знал, когда и как буду просить твоей руки.
— Знал?! — Кэндис едва не выпрыгнула из постели от возмущения. — А... а... а что ты делал еще неделю? Перед этим?
— Разыскивал тебя. Узнавал о тебе. Готовил тебе свадебный подарок.
— Кольцо можно выбрать за два часа. — Кэндис рассерженно прищурилась.
