Коровин уставился на пожилую даму в розовом атласном платье.
— Где он? — пробасила она, передавая очередь Розе, которая тут
же не своим голосом изрекла:
— Где он?
Потом был мужчина в дорогом помятом костюме, с которым я
даже кокетничать не стала бы, потом позеленевшая от диет пигалица, потом
убеленный сединами импозантный бизнесмен, с которым я выпила бы на досуге
несколько коктейлей, затем старая, увешанная бриллиантами карга, которая
пыталась меня пристыдить за аплодисменты красоте Равиля, — все задавали один и
тот же вопрос: «Где он?»
«Никакого разнообразия, — приуныла я. — Разве что-нибудь
интересное почерпнешь из этих вопросов?»
Тем временем очередь дошла и до Маруси.
— Где он? — зычно гаркнула она, и Коровин дал знак, что
сеанс закончен.
— Что такое? — возмутилась я. — Как э??о закончен? А за что я
деньги платила?
Мне до смерти хотелось загробным голосом крикнуть «где он?»,
тем более что уже недели три я не могла найти свой вьетнамский веник, которым
баба Рая пристрастилась вытирать пыль с потолка.
Видимо, сын мой, озорник Санька, куда-то этот веник затащил,
и я очень рассчитывала узнать куда, хотя за те деньги, что Коровин с меня
слупил, я купила бы этих веников штук десять, а то и больше.
Но здесь интерес мистический, а не прагматический, поэтому я
и взволновалась не на шутку. Однако Коровин меня успокоил, пояснив, что дух
устал и удалился на размышления.
Но тут занервничала Тамарка.
— Когда же он вернется? — захотела знать она.
— Завтра, — заверил Коровин, — но уже вечером. Всех жду
завтра вечером в семь часов. Оплата предварительная. Для чистоты эксперимента советую
всем заплатить сегодня. Кто не успел задать вопросы и не сможет завтра прийти,
оставьте свои вопросы, я от вашего имени сам лично их задам духу и доведу до
вашего сведения ответы. Так даже будет лучше.
«А что их оставлять, эти вопросы, — подумала я, — когда они
у всех одинаковые».
Помощник Коровина пошел с подносом обходить присутствующих.
Каждый клал на поднос купюру достоинства, рекомендованного этим же самым
помощником. Я призадумалась: платить или не платить? С одной стороны — полная
лажа, только зря деньги потрачу, с другой — я узнала так мало, а ведь
любопытно.
«Ладно, — решила я, — если помощник назовет неприемлемую
сумму, пошлю его к чертям, а если не станет заламывать цену, дам сколько
запросит»
И в это время я заметила, что Тамарка усиленно подает мне
сигналы. С опаской я глянула на Марусю — та с упоением обсуждала с Розой
состоявшийся контакт с духом Наполеона. Пользуясь этим, я тихонечко поднялась
со своего места и тронулась к выходу.
Сообразительная Тамарка устремилась за мной.
Помощник Коровина, заметив наше бегство, поспешил за нами.
Он нагнал нас у самой двери и протянул поднос, называя Тамарке сумму, от
которой у меня разум помутился. Столько подлец слупил с Тамарки, что у меня
кулаки зачесались. Я тут же дала себе клятву послать этого наглеца так далеко,
как это только приличествовало нашему собранию. Тамарка же, глазом не моргнув,
спокойно выложила сумму на поднос и шепнула мне на ухо:
— Мама, у меня к тебе дело.
— Очень хорошо, — обрадовалась я, — тогда не сочти за труд, оплати
мой будущий визит этому живодеру. Я забыла кошелек в Марусиной машине, — для
убедительности пояснила я, еще крепче прижимая к груди сумочку с кошельком.
— Охотно оплачу, — ответила Тамарка, из чего я тут же
сделала заключение, что уж теперь-то она от меня потребует (как минимум)
достать золотую рыбку со дня моря.
К моей досаде помощник Коровина так мало с меня запросил,
что мне и самой отдать было не жалко. И все же я позволила расплатиться
Тамарке.
— Мама, ты невозможная! — закричала она, едва мы вышли на
улицу. — За каким лешим ты здесь? Совсем крыша поехала? То на карниз тебя
заносит, то к Коровину!
— Тот же вопрос могу задать и тебе: не поехала ли твоя
крыша? — с достоинством парировала я.
— Я — другое дело, — пригорюнилась Тамарка. — У меня беда.
— У меня тоже.
Тамарка испугалась:
— Что случилось на этот раз?
— Пропал веник, — удрученно поведала я.
— Тьфу, на тебя, Мама! Мне не до шуток, — рассердилась
Тамарка. — Кстати, зачем эта корова приперлась к Коровину?
Было очевидно, что она имеет в виду Марусю.
— Понятия не имею, — заверила я. — Природная скромность не
позволяет мне совать нос в чужие дела.
Тамарка посмотрела на меня с издевкой, но возражать
поостереглась, поскольку имела на меня непонятные виды. Впрочем, эти виды тут
же стали мне ясны.
— Ты должна проникнуть в дом к Леле, — потребовала она.
Я опешила: «Только один раз залезла на карниз, а уже получаю
такие сомнительные поручения!»
— Что значит — проникнуть? — воскликнула я. — Надеюсь, ты не
заставишь меня воровать?
— Да нет, Мама, — отмахнулась Тамарка, — с этим я справляюсь
и без тебя. Ты должна мне помочь в другом. Понимаешь, я вляпалась в дерьмо.
— На мой взгляд, ты никогда из него и не вылезала, — не
упустила момента вставить я. — С тех пор как решилась заняться бизнесом, в
одном ты, Тома, дерьме сидишь, но помочь друзьям я всегда рада. Ты же меня
знаешь.
— Знаю, Мама, знаю, потому и обращаюсь к тебе. Беда! Беда
страшная, на тебя только и надежда. Кстати, у тебя сегодня очень милый паричок
— просто живые длинные волосы!
— Потому и живые, что мои, — гордо ответила я, чем
парализовала Тамарку.
— Как твои? — столбенея, изумилась она. — Ты же свои
оставила у стилиста. Ты же в стрижке на карнизе была!
— Черта с два! — радостно сообщила я. — К стилисту я носила
свой старый парик, а мои волосы неприкосновенны. Ты уже дожила до того
возраста, когда пора бы это знать, но что об этом толковать, когда есть темы и
поприятней. Что у тебя за беда? Давай лучше к этому вернемся.
— Ты чокнутая, Мама, — констатировала Тамарка и тут же
сообщила:
— Моя фирма на грани краха!
Я пришла в ужас, не ощущая уже того желания помогать
Тамарке, которое испытывала буквально секунды назад.
— Бог ты мой, как это приключилось? — испуганно завопила я.
— Понимаешь, Мама, невзначай образовался громадный долг, за
который меня просто пришьют (в лучшем случае), а началось все с того, что я
собралась взять приличный кредит, и под него уже заключила контракт с очень
крутым клиентом со стопроцентными штрафными санкциями.
