— Стопроцентно, — обиженно сообщил Коровин. — Если получу
все необходимое, стопроцентно. Осечки еще не было.
Я восхитилась. Совершенно искренне. Наша милиция, разведка —
где они? Чем занимаются? Почему не хватают этого человека и не используют его
во благо Родины?
— Что от меня требуется? — загораясь энтузиазмом, воскликнула
я.
— Фотография, — спокойно молвил Коровин. Мой энтузиазм как
рукой сняло.
— Что значит — фотография? — рассердилась я. — О каком
секрете тогда идет речь? Человек этот известен. Его и по телевизору показывают
порой.
— Софья Адамовна, не волнуйтесь, я сам не люблю знать лишние
тайны. Не надо фотографии. Ее легко заменить вещью, в которой сохранилась
энергетика похищенного.
— Что за вещь?
— Что-либо из очень личного: нестиранное нижнее белье,
расческа, кольцо с его руки.
Я испугалась: «Неужели придется тащить к Коровину грязное
нижнее белье Турянского?»
— Софья Адамовна, — заметив мое замешательство, воскликнул
Коровин. — Неужели и с этим проблемы?
— Еще какие. Откуда расческа у лысого человека?
— А кольцо? Хотя бы обручальное кольцо у него есть?
— Есть, с ним его и похитили. Кольцо могу вам дать после
того, как беднягу найду.
— Зачем оно мне тогда? — пожал плечами Коровин. — Остается
белье. Только не говорите мне, что белье уже все постирали.
— Не волнуйтесь, я скажу вам другое: хоть убейте меня, не
повезу к вам грязное мужское белье. Тогда уж лучше фотография.
За черной ширмой, из-за которой во время сеанса появлялся
Равиль, раздался шорох.
— Послушайте, — вскочила я, — вы уверены, что нас никто не
подслушивает?
— Кому мы нужны, — задумчиво отмахнулся Коровин и тут же
возрадовался. — Софья Адамовна, туфли! Ношеные туфли у него есть?
— Наверняка.
— Они мне подойдут! Завтра принесите, только не отдавайте
при всех. Останетесь после сеанса и, когда все разойдутся, мы уединимся…
Коровин вскочил со стула и устремился ко мне. Я опомниться
не успела, как оказалась в его объятиях.
— Кхе! Кхе! — вдруг раздалось у нас за спиной. Я и Коровин
обернулись — у ширмы стоял стильно одетый Равиль.
— Так значит, Софья Адамовна, говорите, клаустрофобия? —
делая значительное лицо и слегка от меня отстраняясь, будто бы продолжил
разговор Коровин. — Значит, говорите, серьезная болезнь?
— Да, я так говорю, — громко ответила я и тут же прошипела:
— А вы говорите, что нас никто не слышал, а за ширмой все
это время находился Равиль.
— Он снимал грим и переодевался, — шепнул мне Коровин. — Ему
не до нас, ему на все плевать, его только деньги интересуют.
Равиль по-прежнему стоял у ширмы, наблюдал за тем, как мы
шепчемся, и загадочно молчал.
— Ты куда-то собрался? — холодно поинтересовался Коровин.
— Да, я приглашен на ужин, — с нежной улыбкой глядя на меня,
ответил Равиль.
— Так иди, — посоветовал Коровин. Равиль же, не отрывая от
меня своих ласковых глаз, спокойно сказал:
— Софья Адамовна, судя по всему, вы остались без машины.
Я подошла к окну и глянула на площадку. Равиль был прав. Все
гости разъехались, на площадке не было ни одного автомобиля.
— Я позабочусь об этом, — нервно ответил Коровин.
Равиль усмехнулся, осторожно тронул меня за локоть и,
увлекая к двери, шепнул в самое ухо:
— Люблю не только деньги, но и красивых женщин, а потому
приглашаю вас на ужин.
— Не возражаю, — шепнула я, радостно убегая от
остолбеневшего Коровина.
Однако тот, видимо, сдаваться не привык.
— Софья Адамовна! Куда же вы? — сердито крикнул он мне
вслед.
Пришлось вернуться для объяснений. Равиль (какая умница!) не
бросил меня, а остался в дверях, всем своим видом демонстрируя нетерпеливое
ожидание.
— Софья Адамовна, что это значит? — строго вопросил Коровин,
испепеляя взглядом Равиля.
— Это значит, что теперь задерживаться у вас неприлично, —
безрадостно сообщила я, кивая на свидетеля.
Мол, как замужняя женщина не могу допустить падения в
присутствии посторонних, мол, странно слышать от вас такие вопросы — сами
должны понимать.
Коровин понял и расстроился. Ах, как расстроился Коровин.
«Что он вбил себе в голову? Даже страшно становится», —
подумала я, посылая хвалы господу за так удачно подвернувшегося Равиля.
— Завтра, Альфред Гавриилович, все завтра, когда приеду с
башмаками похищенного, — ободряя его, шепнула я.
Коровин смирился и ответил:
— Хорошо, идите с этим волокитой, но будьте с ним осторожны
и помните, завтра я вас очень жду.
Глава 15
Передать не могу, какое облегчение я испытала, избавившись
от Коровина. Его так называемый кабинет до жути меня пугал.
— Чудесный вечер, — с искренней радостью воскликнула я,
выходя из дома и вдыхая ароматы соснового парка.
— Вечер действительно очень хорош, — согласился Равиль,
жестом приглашая меня к стоящему у подъезда новенькому «Вольво».
— Какая прелесть, — сказала я лишь для того, чтобы
что-нибудь сказать.
На самом деле «Вольво» не казался мне достойным моего
внимания, но Равиль ожил и расплылся в довольной улыбке:
— Вам нравится?
— Цвет недурен. Такую «сирень» вижу впервые.
Равиль и вовсе сомлел:
— Обожаю европейские автомобили, сейчас прокачу вас с
ветерком.
«Уже не девочка, — подумала я, усаживаясь на переднее
сиденье. — Не помру, если и без ветерка прокачусь».
— Кстати, куда вы ставите эту прелесть? На площадке я не
видела вашего авто.
— В гараж, — ответил Равиль и с горьким сарказмом добавил:
— Альфред Гавриилович выделил мне место, как бездомному.
«Отношения у них довольно натянутые», — сделала я заключение
и подлила масла в огонь:
— Вижу, у Коровина вы не чувствуете себя в гостях.
Равиль нервно выжал сцепление, направил автомобиль к воротам
и удивленно на меня посмотрел.
— Я имею в виду бильярдную, которая полюбилась вам и которой
Коровин совсем не пользуется, — пояснила я.
