Равиль по неизвестной причине забеспокоился и нервно
спросил:
— Это он вам нажаловался?
— Нет, конечно, — солгала я.
— Откуда же вам известно про бильярдную? Вы здесь редкая
гостья.
— Меня просветила одна милая дама. Она случайно видела, как
в понедельник в эти ворота заезжал ваш сиреневый автомобиль. Бедняжка не знала,
что отменен сеанс, и тщетно пыталась попасть в особняк, вы же были так увлечены
своим бильярдом, что даже не захотели с ней поговорить.
Услышав это, Равиль и вовсе побледнел.
— Что за дама? — резко спросил он.
— Имени ее я не знаю, но покажу вам при случае, — пообещала
я. — А в чем, собственно, дело? Похоже, вас это взволновало?
Равиль мгновенно взял себя в руки, с озорной улыбкой
взглянул на меня и игриво пропел:
— Ни в коем случае. В данный момент меня волнуете только вы.
Однако, когда мы выехали из ворот на темную дорогу, Равиль
снова нахмурился. Я притворилась, что не замечаю этого, и кокетливо спросила:
— Вы и в самом деле хотите меня… — здесь я сделала длинную
паузу и продолжила уже серьезней:
— Пригласить на ужин или сказали это для отвода глаз, чтобы
поговорить со мной тет-а-тет?
Брови Равиля удивленно взметнулись — на мой взгляд, слишком
демонстративно.
— Поговорить о чем? — напряженно спросил он. Я сделала вид,
что смутилась:
— Ну, не знаю. Кое-что из нашего разговора с Коровиным,
думаю, вы услышали.
— Только последнюю фразу, — признался Равиль.
— Последнюю фразу? Кстати, как вы относитесь к
клаустрофобии? Вы в курсе, что это такое? — Похоже, Равиль обиделся.
— Я образованный человек, — небрежно бросил он.
— Ах, да, извините за глупый вопрос. Ваш французский меня
потряс. Как легко вы пишете, и совсем без ошибок.
— Французского я не знаю совсем, — огорошил меня Равиль. —
Писал не я, а дух императора. Если исходить из вашей логики, то я потрясающий
полиглот, потому что пишу на тридцати двух языках. Если вы не верите в
спиритизм, то зачем сюда ходите?
Мне показалось, что в тоне Равиля слишком мало вежливости.
«Мальчик нервничает, — подумала я, — но почему? Что
взволновало его? Мой разговор с Коровиным или упоминание бильярдной?»
— Значит, вы не хотели поговорить со мной, а просто
пригласили на ужин, — сделала я заключение.
Равиль натужно улыбнулся и ответил:
— И пригласил на ужин, и хотел поговорить. Не будем же мы
молчать.
— Я имела в виду конкретную беседу.
— Конкретно я хотел сказать, что у вас очень красивые ноги и
глаза.
— Только ноги и только глаза? — несказанно изумилась я.
— Хотите, чтобы я перечислил все остальное? Следовательно, у
меня будет достаточно для этого времени? — он, наконец, улыбнулся от всей души.
— К сожалению, нет. Даже приглашение на ужин принять не
могу, — ответила я, доставая из сумки мобильный и набирая номер Тамарки.
Она, услышав мой голос, сразу же завопила:
— Мама, ты невозможная! Что ты сегодня наговорила мне у
Коровина? Теперь я сижу и думаю. Неужели ты подозреваешь и меня?
— Тома, я всегда тебя подозреваю.
— В чем?
— Во всем, — призналась я, — но об этом сейчас говорить
неудобно.
— Ты где? — мгновенно пожелала знать Тамарка.
— В автомобиле Равиля.
— Что ты там делаешь? — возмутилась она.
— Равиль любезно пожелал оказать мне услугу, ты же бросила
меня, не подумав о том, что сегодня я без машины.
— Ты всегда без машины. Пусть Маруся твоя думает, ей почаще
нужно тренировать свою извилину, — выдала Тамарка и уже мягче добавила:
— Попроси Равиля срочно привезти тебя ко мне. Есть разговор.
— Вряд ли его это обрадует, — усмехнулась я. — Равиль
пригласил меня на ужин.
— Что?! К черту ужин! Дай ему трубку!
Я с удовольствием передала трубку Равилю. Боюсь, он не
испытал благодарности. Тамарка здорово его загрузила: после короткой беседы с
ней он, похоже, согласился бы везти меня и на Марс, и на Луну.
Одно радовало: Равиль искренне расстроился, когда узнал, что
ужин отменяется.
«Значит, есть еще порох в пороховницах», — возликовала я.
Однако радость моя была преждевременна.
В дальнейшем Равиль обнаружил такое любопытство, что только
полная идиотка могла отнести его внимание на счет своих прелестей. С
любопытством он обнаружил и полнейшую осведомленность — стало очевидно, что
Равиль не просто сидел за ширмой, а напряженно подслушивал наш с Коровиным
разговор.
В конце концов я сделала вывод, что за ужином Равиль
надеялся выпытать у меня все, что в связи с подслушанным его заинтересовало.
Причем он не только надеялся выпытать, но и мучительно этого желал. Узнав, что
ужин не состоится, Равиль, отбросив всякие приличия, буквально атаковал меня
вопросами. Я не выдержала и возмутилась.
— Мало, что вы беспардонно подслушиваете мою
конфиденциальную беседу с великим магистром, так еще и нахально лезете в мои
дела, — воскликнула я. — Кто вам дал право вторгаться в чужую жизнь?
— Вы просили помощи у Коровина, я же хочу предложить вам
свою, — невозмутимо ответил Равиль.
Я изумилась:
— Какую помощь вы можете мне предложить?
— Найду вам того, кого вы ищете, и не буду пудрить мозги,
как это любит делать Коровин. Мои способности вы уже видели, я уникум, Коровин
же лишь пассы над головой умеет изображать.
Мне стало смешно. За кого он меня принимает? За чокнутую,
которая верит в говорящих духов? Я образованнейшая современная женщина и морочить
голову себе не позволю!
В доступной форме я в то же мгновение и довела эту
информацию до сведения Равиля, он же, нахал, с невозмутимостью мне ответил:
— Если вы не верите в духов, так нечего и в наш салон
ходить. Это стоит недешево. И зачем вы тогда доверились Коровину? Он как липку
вас теперь обдерет, я же возьму с вас сущие крохи.
— Для пользы дела я готова платить, и оставьте меня в покое.
Вам-то все это зачем?
— Я медиум. Это моя работа, я предлагаю помощь, а вы
почему-то отказываетесь. Странно.
