— Но его увидели бы у Коровина.
— Не обязательно, Равиль обычно сразу заезжает в гараж, а из
гаража есть вход в бильярдную, так что охрана могла и не знать, что он приехал
не один. Они вошли в бильярдную, Равиль хитростью заманил Александра
Эдуардовича в подвал и закрыл его там.
Леля смотрела на меня уже как на сумасшедшую.
— Неужели ты веришь в это? — спросила она. — Саша стал бы
кричать, звать на помощь…
— При условии, что он жив, — вынуждена была сообщить я.
Леля замерла, в глазах ее застыл ужас. Потом она попятилась,
споткнулась, хотела бежать, но упала без чувств.
«Боже, как неловко все вышло», — подумала я и бросилась в
спальню за лекарствами.
Аптечка стояла на туалетном столике. Страшно нервничая, я
начала искать что-нибудь подходящее, руки дрожали, все валилось на пол. Я упала
на колени и попыталась достать закатившийся под кровать пузырек и в этот момент
увидела знакомый предмет — подслушивающее устройство, «жучок».
«Час от часу не легче», — подумала я и вернулась в кабинет.
Леля пришла в себя без всяких лекарств. Она сидела на полу,
схватившись за голову и, раскачиваясь, в голос рыдала.
— Са-ашааа! Саа-аше-еенькааа! — стенала она.
Я растерялась перед ее горем, но попыталась Лелю успокоить.
Вышло плохо.
— Милая, это всего лишь мои домыслы, возможно, все не так, —
лепетала я.
Леля была безутешна, даже не взглянула на меня, продолжая
стенать и плакать. Я подняла ее с пола, отвела в спальню, уложила на кровать и
вернулась в кабинет. Тщательные обследования показали, что и кабинет напичкан
жучками. Из этого следовало, что мой рассказ был кем-то услышан, но кем?
«С огнем играю», — подумала я, собираясь играть и дальше.
Глава 17
Я была в отчаянии. Возникла срочная необходимость в Тамарке.
Но как оставить Лелю?
Пришлось звонить Розе и просить ее приехать.
— Уже и Роза все знает? — испуганно, сквозь слезы спросила
Леля.
— Не все, но кое-что, — призналась я.
— Боже мой! Кому я доверила свой секрет! — взвыла Леля.
— Роза — кремень, — напомнила я. — Ей что угодно можно
доверить. Мне тоже. Дорогая, жив твой муж или нет, ты хочешь найти похитителей?
— Конечно, хочу! — взвизгнула Леля и зло стукнула кулачком
по одеялу.
— И я хочу, поэтому мне срочно нужно уехать. Роза побудет с
тобой, она все же доктор, хоть и гинеколог. Розе не рассказывай ни о чем. И
вообще, пока никому ничего не рассказывай.
Леля вскочила с кровати и бросилась ко мне. С неожиданной
силой схватив меня за грудки, она исступленно закричала:
— Как — не рассказывай? Как — не рассказывай? Надо срочно
звонить в милицию!
— Боже упаси! Боже упаси! — завопила я, с трудом отрывая от
себя ее руки. — А вдруг он жив? А если я ошиблась?
Леля застыла, несколько секунд потерянно смотрела на меня, а
потом сомнамбулически поинтересовалась:
— Думаешь, есть надежда?
— Надежда есть всегда, — компетентно заявила я. — К тому же
ошибаться свойственно всем, даже мне, как это ни невероятно.
— Правда? — оживая, пролепетала Леля.
— Скорость и легкость, с которыми я разоблачила Равиля,
первый аргумент в пользу моей ошибки. Второй аргумент — совпадение. Совпадения
всегда настораживают, здесь же они просто вопиют. Вероятность моего попадания в
дом Коровина ничтожна, и все же я попадаю туда как раз в нужный момент: на
следующий день после того, как Равиль привозит в бильярдную твоего мужа. Есть
над чем задуматься.
— Что же делать? — растерялась Леля.
— Пока ничего. Во всяком случае тебе ничего не надо делать:
сиди и жди. Приедет Роза, развлечет тебя. Пускай поразгадывает твои мысли: и
тебе польза, и ей приятно.
— А ты?
— Я скоро вернусь.
— А как же Равиль? Если он преступник…
— То никуда от нас не денется, — успокоила я Лелю. — Сейчас
нам надо выяснить, на кого он работает, потому что самому Равилю вряд ли пришло
бы в голову похищать твоего мужа. Скорей всего ему за это неплохо заплатили.
Наша задача выяснить, кто заплатил, а вот когда выведем преступников на чистую
воду, тогда и в милицию можно обращаться, не самим же их хватать. Но лишь тогда
обратимся, когда будет за что хватать, не раньше. В противном случае в милиции
над нами просто посмеются. Оставайся дома и не вешай нос.
И я помчалась к Тамарке.
* * *
Тамарка едва не набросилась на меня с кулаками.
— Мама, ты невозможная! — сразу же завопила она. — Я устала
тебя ждать! Я чуть с ума не сошла, куда ты пропала?
— Я пропала? Это ты пропала. Совсем ты, Тома, теперь
пропала: сидеть тебе за решеткой. Признавайся сейчас же, зачем похитила
банкира?
Тамарка открыла рот, собираясь мне много сказать (она всегда
имеет что сказать), да так и застыла в совершеннейшем изумлении.
— Сколько ты заплатила Равилю? — пользуясь моментом, я тут
же повела допрос.
— Штуку, — не приходя в себя, шало молвила Тамарка.
— Что за штуку? — рассердилась я. — Ты приличная леди или
босячка?
— Тысячу, — нервно сглотнув, уточнила она.
— Чего тысячу? Долларов?
— Не рублей же, — растерянно ответила Тамарка и тут же
пришла в себя.
И, конечно же, сразу закричала.
— Мама!!! Ты невозможная!!! — дурным голосом завопила она. —
Что это значит? Как ты узнала? Опять твой нос? Твой длинный нос?
— Да, мой длинный нос, и никуда тебе от него не деться, — с
гордостью заявила я, отправляясь на кухню с намерением выпить кофе.
Тамарка побежала за мной в своем дурацком халате
баснословной цены, который она привезла из страны восходящего солнца, — речь
(кто не знает) о Японии. Изящней выглядит на корове седло, чем кимоно на
русской женщине, призванное скрыть в японке катастрофическое отсутствие ног. В
русской же бабе ног этих предостаточно, отчего в кимоно она выглядит просто
палкой для сбивания орехов, невзирая на комплекцию. Впрочем, я не права —
комплекция вносит коррективы:
Тамарка выглядела не палкой, а бревном.
— Сними с себя этот халат, — устраиваясь поудобней на
диване, посоветовала я. — Выглядишь в нем карикатурно, Тома-сан ты наша.
