— А Равиль говорит, что не требуют выкупа, — повторила Роза.
— Брешет, зараза, — выдала комментарий Маруся.
«В чем же дело? — мысленно рассердилась я, добросовестно
держа стоящие на Марусиных плечах ноги Розы. — Что за петрушка? Что за клубок?
Одно размотаешь, другое запутывается. Теперь, когда точно установлен сговор
Перцева и Равиля, наружу вылезают неполадки с выкупом. Кто же требует выкуп с
Лели?»
— О какой-то бабе теперь пошла речь, — прервала мою мысль
Роза.
— О какой? — заволновалась я.
— Имени не называют, но говорят, что она чокнутая,
полоумная, душевнобольная и, похоже, хотят ее грохнуть. Точно, об этом речь
идет.
У меня внутри похолодело: «Неужели обо мне и идет речь?»
А тут еще Роза меня добила.
— Равиль говорит, что эта чертова баба все уже знает, а
Перцев убеждает Равиля, что надо срочно ее убирать, — сказала она.
— Давай, выясняй дальше, — гаркнула Маруся, но дальше не
получилось.
Внезапно с новым блюдом влетел официант, и вся конструкция
из меня, Маруси и Розы с висящим на груди фонендоскопом развалилась.
Глава 21
— Теперь ты видишь, что мы трезвые! — обращаясь к Розе,
гаркнула Маруся, когда обалдевший от ее сказочных объяснений официант
наконец-таки удалился.
К моему огорчению, удалились и Перцев с Равилем. Я проводила
их спины тоскливым взглядом, не испытывая никакого удовлетворения от полученной
информации. Хотелось все же знать поточней, как они собираются меня убирать,
когда и с помощью кого.
— А почему вы трезвые? — удивилась Роза. — Я бы, коль уж
здесь, охотно выпила бы и закусила.
Маруся поспешила с объяснениями:
— Закуски не хватит на всех, а выпивку мы не заказывали. Ты
же знаешь, мало пить я не могу. К тому же через несколько часов пора двигаться
к Коровину, а я за рулем. Не хотелось бы бить свой новый «жигуль».
Я возмутилась:
— Маруся, поимей совесть! Как это мало закуски, когда я на
диете? Роза, не слушай ее, отдаю свою порцию тебе.
— Какую свою? — забеспокоилась Маруся. — Твою я давно съела,
только моя и осталась.
— Девочки, не ругайтесь, — воскликнула Роза. — Я же мало ем.
— И в самом деле, — умиротворилась Маруся. — Сколько там
всей тебя — с гулькин нос. Ладно, так и быть, поделюсь.
И она поделилась. Вызвали официанта, чтобы не провоцировать
алкоголичку Марусю, заказали сухое вино, которое она — поклонница водочки —
всегда на дух не выносила. Мы с Розой выпили, закусили: Роза шашлычком, я все
тем же квелым огурчиком.
— Эх, девочки, молодцы, что меня позвали, — потягиваясь от
наслаждения, воскликнула Роза, профессиональным жестом поправляя на груди
фонендоскоп. — Хорошо сидим.
— А ты еще сопротивлялась прямо вся, — напомнила Маруся. — Я
плохое не посоветую. Сейчас покушаем и отправимся к Коровину.
— Кстати, Соня, — обрадовалась Роза. — Я у Пупса вчера
узнала, что про Турянского он и спрашивал, точнее, просил меня узнать у духа,
спрашивала-то я сама.
— Значит, и тебя не обманул император: он погибает во тьме!
— воскликнула я.
— Если еще не погиб, — снова уточнила Роза. Маруся крутила
головой от меня к Розе и от Розы ко мне. Она ничего не могла понять.
— О чем вы говорите? — изумилась она. — Кто погибает во
тьме?
Я махнула рукой: раз в курсе баба Рая, то уж и Маруся делу
не повредит. Что ее томить без толку?
— Уж ты бы первая знать должна, — сказала я, — Турянский
через Лелю теперь и твой родственник. Похитили его и, думаем, уже убили.
Роза в ужасе закатила глаза, мол, как ты можешь говорить
такое Марусе, та же нервно захихикала несвойственным ей тоненьким писком.
— Старушка шутит? — этим же писком спросила она у Розы.
Роза тоже махнула рукой, мол, какие уже тут секреты, и
сказала:
— Не шутит, а говорит так как есть.
И сразу выдала всю информацию, не забыв про порок сердца и
клаустрофобию. Маруся только охала, стонала и за свое сердце держалась.
— Я прямо вся сейчас упаду! — проревела она, когда Роза
закончила свой рассказ.
— Это вы еще не все знаете, — добавила я и от себя. — Мною,
считай, точно установлено, что похитил Турянского Равиль, а теперь еще выяснилось,
и вы свидетели, что заказал Равилю Турянского его же компаньон — Геннадий
Перцев.
— Мы свидетели?! — хором ужаснулись Роза и Маруся. —
Неужели?!
— Несомненно, — заверила я. — Вы обе можете
свидетельствовать в суде против этой парочки. Перцев с Равилем в ресторане
обсуждал свои дела? Обсуждал. Раз установлена связь между Перцевым и Равилем,
следовательно, доказан и их сговор. Спрашивается, о чем может разговаривать
Перцев с Равилем?
Маруся оживилась:
— Да, о чем?
— Им не о чем разговаривать, — согласилась Роза. — Перцев,
кстати, в спиритизм не верит. Я хорошо знаю его бывшую жену, она неоднократно у
меня лечилась, потому что Перцев ни одной юбки не пропускал и через эту
слабость доставлял ей много беспокойства со здоровьем.
— Ближе к делу, — напомнила я. — Все и без того в курсе, что
благодаря своей профессии ты знаешь практически все женское население Москвы, а
через него и мужское, но мне-то интересно про Перцева, а не про его жену.
— Так вот, Перцев вообще атеист. Он не верит ни в бога, ни в
черта, — продолжила Роза. — Поэтому странно, что он с Равилем снюхался.
— Твой Пупс, между прочим, тоже с Равилем снюхался, —
заметила я, — а и он атеист.
— Пупс атеист, — согласилась Роза, — но я его убедила, что
Равиль может быть полезен. Тамарка несколько раз заключала контракт по
подсказке Равиля и всегда удачно. Пупса это впечатлило, и он уверовал в
спиритизм.
Я поразилась наивности Розы. Умный Пупс вычислил тактику
Тамарки и сам решил воспользоваться этой же тактикой.
— Роза, не будь дурой, — посоветовала я. — Пупс, как и
Тамарка, использует Равиля, чтобы доверчивых дурить, а сам в спиритизм не
верит.
— Как же не верит, если частенько просит меня духам вопросы
задавать, — возразила Роза. — И духи никогда его не обманывают. Зачем он про
Турянского спросил? Ведь он действительно обеспокоен его пропажей. У Пупсика с
ним дела.
Мне оставалось только соглашаться.
— Значит, крыша поехала и у Пупса, но тогда где уверенность,
что она также не поехала и у Перцева? — спросила я.
