Колька действительно безбожно обкорнал Марусю, руки бы ему
поотбивать, но у меня все же случилось горе посильней, поэтому я не стала на
нее отвлекаться, а спросила:
— А перед тем как я вышла из салона, мне никто не звонил?
— Старушка, сколько можно?! Я прямо вся уже объяснять
устала: никто не звонил, ты вышла одна и сказала, что еще успеешь помотаться по
магазинам. Я удивилась, ведь мы вместе собирались мотаться, а тут вдруг ты
прямо вся одна умчалась.
Это был самый удивительный момент вчерашнего дня. Если мы с
Марусей собирались вместе выйти из салона, почему я отправилась по магазинам
одна? Почему бросила в салоне Марусю? Почему так неожиданно переменила планы?
— Маруся, мне точно никто не звонил? — в сотый раз спросила
я.
Она в отчаянии даже ногами затопала:
— Да нет же, старушка, я от тебя не отходила. Ты сидела в
кресле, Колька тебя стриг, ты ему говорила гадости, Роза рвалась к Пупсу, ты ее
не отпускала, утверждала, что дорожишь только ее оценкой, по ходу мы обсуждали
будущий поход по магазинам, уговаривали Розу пойти с нами…
Судя по всему, именно так и было: слишком похоже на правду.
— Да как же я одна от Кольки-то ушла? — жутко нервничая,
закричала я.
— А фиг тебя знает! — психанула и Маруся. — Вдруг взяла и
прямо вся ушла. Ни с того ни с сего. Сорвалась и убежала со своей новой
прической и вся в макияже. Духами просто валила с ног.
— Но ты-то как меня отпустила?
— Я-то у Кольки в кресле сидела прямо вся мокрая,
привязанная пеньюаром! Что я могла поделать? Прямо вся вопила тебе вслед, он и
так мне чуть ухо не отрезал!
— Черт, какая муха меня укусила? — совсем запечалилась я.
Маруся с болью посмотрела на меня, жалея все душой.
— Старушка, — плаксиво успокоила она меня, — сглазили тебя,
сглазили, старушка.
— Ни фига себе, сглазили! — ужаснулась я. — А если мне
завтра стукнет в голову на Эйфелеву башню забраться? Пойдем по жильцам.
И мы пошли. Жильцы того дома, как ни странно, узнавали меня
все подряд и сбегались глазеть как на кинозвезду, качая головами и поохивая. И
все, как один, утверждали, что ни в какой квартире я не была. Кстати, то же
самое они сказали и сотрудникам милиции — Тамаркин адвокат нам уже сообщил.
Бедняга был вынужден заняться моими ничтожными проблемами, так Тамарке хотелось
со мной в баньку завалиться. Любит она меня все же.
— Вот видишь, старушка, — обрадовалась Маруся. — Ни в одной
квартире ты здесь вчера не была, ни на четвертом этаже, ни на первом. Сглазили
тебя, сгла-зи-ли. Сглазили!
— Да подожди ты! — рявкнула я. — Чудес же на свете не
бывает. Как-то же я попала на тот карниз, а попасть туда можно только из окна.
С крыши бы я не полезла, как бы сильно меня ни сглазили.
— Точно, старушка, с крыши только альпинист на тот карниз
может попасть, — трусливо поеживаясь, согласилась Маруся.
— Значит, кто-то из жильцов врет, — заключила я.
Маруся не согласилась:
— Не-ее, не врут. Я бы почувствовала.
— Не врут? Если они не врут, и с крыши залезть нельзя, как
же я попала на карниз? Крыльев, как видишь, у меня нет.
— Да-аа, ты не ангел, — на этот раз согласилась Маруся и тут
же выдвинула предположение:
— Из окна, что на лестничной площадке, ты разве не могла
залезть?
Я пришла в ужас:
— Бог с тобой, от лестничного окна до того места, откуда
меня сняли, минимум двадцать метров. Я что, по-твоему, их по карнизу прошла?
Мне и двух не осилить.
Маруся пожала плечами:
— Сглазили тебя, старушка, сглазили. Роза мне утром звонила,
считает, что надо бы показать тебя психиатру.
— Твоя Роза сама сошла с ума! Вчера так нажралась у Тамарки;
совсем забыла, что не пьет. К психиатру я не пойду и под угрозой расстрела.
— Тогда к Коровину тебя надо, — пригорюнилась Маруся, —
Пусть скажет, какая сволочь тебя сглазила. А еще лучше пускай твои мысли сама
Роза прочитает. Очень она в этом деле преуспела.
— Ладно, фиг с тобой, — согласилась я, — поехали к Розе. Она
как-никак тоже доктор, хоть и гинеколог.
* * *
Роза с радостью взялась читать мысли, но сколько ни копалась
в моей голове, кроме фасонов шляпок, там ничего не находила. Я и в самом деле
думала только о них, о шляпках. И это в такой ответственный момент. Просто
поразительно. И досадно.
— Сосредоточься, сосредоточься, — умоляла Роза. — Представь,
что ты выходишь из салона, прикрыла за собой дверь…
— Дверь за мной прикрыл охранник.
— Вспомнила! Вот видишь, вспомнила! — восторженно запищала
Роза и захлопала в ладоши.
— Ни фига не вспомнила, — разочаровала я ее. — Просто знаю:
охранник всегда передо мной дверь открывает, он же и закрывает эту дверь.
— Ладно, не отвлекайся, — рассердилась Роза. —
Сосредоточься, представь себя у входа в салон и вызови прежние мысли, а я их
прочитаю.
Я сосредоточилась. Роза напряглась, засверлила меня глазами,
приговаривая:
— Ну! Ну!
И в моей голове опять появились шляпки. Точнее, шляпа, одна.
Почему-то мужская.
— Опять шляпа! — Роза без сил упала на диван.
— Ну ты, старушка, даешь! — восхитилась Маруся. — Как же ты
живешь, если у тебя вместо мозгов одни шляпы?
— Так было не всегда, — с трудом сдерживая слезы,
пожаловалась я. — Так случилось после карниза.
— Вряд ли, я и раньше за тобой такое замечала, — усмехнулась
Маруся.
— Отстань от нее, — неожиданно вступилась за меня Роза. —
Это стресс. Пускай немного от него отойдет, и завтра продолжим.
— Лучше бы ее свести к Коровину, — принялась за свое Маруся.
— Зачем к Коровину, — рассердилась Роза. — У меня уже
получается. Завтра с утреца на свежие мозги опыты и продолжим.
И мы продолжили на следующий день с раннего утра — так
захотела Роза. Продолжили с тем же эффектом. Я не унывала, Роза тоже. Маруся
рвалась к Коровину.
И на другой день было то же самое. Роза с утра до вечера
читала мои мысли, я же думала лишь о какой-то мужской шляпе. Маруся стояла над
моей душой и время от времени вскрикивала:
— Пора ее к Коровину.
В конце концов сдалась и Роза.
— Все, — сказала она. — Я пас. Ведем ее к Коровину. Пускай
пообщается с духами.
