В наружный люк громко, настойчиво постучали. Джеймисон нажал кнопку, открывающую шлюз, через какую-то минуту «представитель комитета» уже сидел в кабине и снимал шлем. На худощавом лице этого седеющего господина читалась озабоченность, скорее всего — врожденная и вечная. И — ни малейших следов приветливости.
— Мы не очень привыкли к посетителям, — сказал он, задумчиво глядя на астрономов, старательно изображавших невиннейшие, добродушнейшие улыбки, — Как вы здесь оказались?
«Не очень», — подумал Уилер, это он сильно выразился. Да они ни одного посетителя никогда не видели и надеялись никогда не увидеть.
— Мы из Обсерватории, и у нас выходной. Это доктор Джеймисон, а я — Уилер, Мы оба астрофизики. Мы знали, что вы где-то тут рядом, и решили посмотреть.
— Откуда вы знали? — резко спросил седеющий господин. Он так и не представился, проявив, по земным понятиям, дурные манеры, а по лунным — невероятное хамство.
— Возможно, вы слышали, — спокойно, не выходя из себя, объяснил Уилер, — что у нас в Обсерватории есть пара довольно больших телескопов. И вы доставили нам порядочно неприятностей. У меня у самого из-за ваших ракет погибли две спектрограммы. Так что стоит ли удивляться нашему любопытству?
На тонких, плотно сжатых губах появилась легкая улыбка; она тут же исчезла, однако обстановка заметно разрядилась.
— Думаю, вам лучше пройти в контору и там подождать, пока мы организуем проверку. Это будет совсем недолго.
— Простите, я что-то не понимаю. С каких это пор на Луне есть частные владения?
— Мне очень жаль, но иначе нельзя. Следуйте, пожалуйста, за мной.
Астрономы надели скафандры и вылезли из машины. Несмотря на сознание полной своей невиновности, Уилер начал ощущать некое беспокойство. В его мозгу крутились не очень ободряющие обрывки читанных когда-то историй про шпионов, одиночное заключение и кирпичные стенки на рассвете.
Открылся почти незаметный, абсолютно точно повторявший искривленную поверхность купола люк, и они оказались в промежутке между внешней сферой и внутренней, ей концентричной. Насколько достигал глаз, две эти оболочки были соединены сложным переплетением прозрачных пластиковых стержней; из того же незнакомого материала был изготовлен и пол. Все это показалось Уилеру несколько странным, однако разглядывать было некогда.
Неразговорчивый провожатый двигался почти бегом; скорее всего, чтобы астрономы увидели как можно меньше. Вскоре они вошли во второй шлюз и только здесь сняли скафандры. «Наденем ли мы их снова?» — мрачно подумал Уилер.
Судя по длине этого шлюза, внутренняя сфера имела чудовищную толщину: когда открылась ведущая в центральное помещение дверь, оба астронома мгновенно ощутили знакомый запах озона. Где-то неподалеку располагалось высоковольтное оборудование. Ничего особо странного, но запомнить все-таки стоит.
Они оказались в узком коридоре, вдоль которого тянулись двери с номерами и табличками вроде «ВХОД ВОСПРЕЩЕН», «ТОЛЬКО ДЛЯ ТЕХНИЧЕСКОГО ПЕРСОНАЛА», «ИНФОРМАЦИЯ», «АВАРИЙНЫЙ ВОЗДУХ» и «ЦЕНТР УПРАВЛЕНИЯ». Ни Уилеру, ни Джеймисону все это ровным счетом ничего не говорило, однако, остановившись в конце концов перед дверью с надписью «СЛУЖБА БЕЗОПАСНОСТИ», они невесело переглянулись. «Ну вот, так я и думал!» — яснее всяких слов говорило лицо Джеймисона.
После недолгой паузы вспыхнула надпись «ВОЙДИТЕ», и дверь автоматически отворилась, пропуская астрономов и их провожатого в самого заурядного вида кабинет. За неоглядным столом восседал мужчина с подобающей его профессии суровой решительностью на лице. Уже сама грандиозность этого стола громко объявляла миру, что деньги здесь не считают; астрономы скорбно припомнили канцелярское оборудование Обсерватории. В углу на отдельном столике стоял вроде бы телепринтер, но какой-то необычно сложной конфигурации, а все стены кабинета были сплошь покрыты стеллажами с картотеками и папками.
— Что это за люди? — вопросил он.
— Два астронома из Обсерватории, расположенной в Платоне. Подъехали сюда на тракторе, я решил, что вы захотите на них посмотреть.
— Обязательно. Ваши фамилии?
Следующую четверть часа заняла скучная, утомительная процедура выяснения и тщательного записывания всех данных молодых астрономов и обстоятельств их поездки; затем была организована связь с Обсерваторией. Так что теперь, мрачно подумал Уилер, крику не оберешься. Раньше друзья из центра связи отмечали передвижения «Фердинанда» только так, на случай несчастья, но теперь им придется доложить о происходящем начальству.
Выяснив окончательно, что Уилер — это Уилер, а Джеймисон — Джеймисон, хозяин грандиозного стола некоторое время хмуро их созерцал; постепенно его лицо разгладилось.
— Вы сами видите, сколько из-за вас хлопот. Нам и в голову не приходило опасаться здесь неожиданных посетителей, иначе мы поставили бы предупредительные знаки. Вы подъехали сюда прямо, не скрываясь, и это очень разумно — у нас, естественно, есть средства, позволяющие обнаружить любого гостя, сколько бы он ни прятался. Как бы то ни было, теперь вы здесь, и я думаю, в этом нет ничего особенно страшного. Как вы, скорее всего, уже догадались, это правительственный проект, который пока что держится в секрете. Домой я вас отпущу, но сначала — две небольшие просьбы.
— Какие такие просьбы? — недоверчиво поинтересовался Джеймисон.
— Я хочу, чтобы вы обещали не рассказывать об этой поездке ничего, кроме самого необходимого минимума. Ваши сотрудники знают, куда вы направлялись, так что полного секрета никак не получится. Просто не вдавайтесь в подробные объяснения — вот и все.
— Хорошо, — согласился Джеймисон. — А вторая просьба?
— Если кто-либо начнет вас настойчиво расспрашивать и вообще проявит излишний интерес к этому вашему приключению — незамедлительно поставьте нас в известность. Вот, собственно, и все. Счастливого пути.
Уилер долго не мог успокоиться.
— Ну и наглец! — продолжал негодовать он, занимая свое место в тракторе. — Ведь даже закурить не предложил.
— А вот я считаю, — негромко заметил Джеймисон, — нам еще сильно повезло, что так дешево отделались. Они заняты делом и настроены весьма серьезно.
— Хотел бы я знать, каким именно делом. Неужели это действительно шахта? И чего бы, спрашивается, ради кто- то решил копаться в куче шлака, именуемой «Море Дождей»?
— Думаю, шахта. Подъезжая, я заметил по другую сторону купола нечто очень похожее на бурильную установку. Непонятно только, с какой такой стати все эти шпионские страсти.
— Объяснение может быть одно — они обнаружили здесь нечто такое, о чем не должна знать Федерация.
— В каковом случае и мы тоже вряд ли что-нибудь узнаем, а потому не стоит и голову зря ломать. Переходя к вещам более насущным — куда мы теперь?
— Давай держаться первоначального плана. Вполне возможно, следующая наша поездка на «Фердинанде» состоится ой как не скоро, так что используем эту на полную катушку. К тому же мне давно хочется посмотреть на Залив Радуги вблизи.
