Малькольма интересовал не экскурс в историю, а то, какое отношение все это имеет к его проекту.
— Возможно, то же самое ожидает и ваш проект орбитальных заправочных станций, куда вы намерены поставлять водород с Титана. Вы хоть представляете, какой объем инвестиций потребуется для реализации вашей идеи? Такое себе может позволить разве что Всемирный банк, и то…
— А что вы скажете насчет Банка Селены? — спросил Малькольм. — Кажется, там охотнее идут на риск.
— Не верьте тому, что пишут об этих «гномах Аристарха». По части осторожности они ничем не отличаются от других банков. Они просто обязаны быть осторожными. В случае опрометчивых инвестиций банкам Земли будет ни жарко ни холодно, а они могут потерять очень и очень много…
Но прошло три года, и именно Банк Селены вложил пять мегасолей в первичные исследования осуществимости проекта. Потом проектом заинтересовался Меркурий и, наконец, Марс. К тому времени Малькольм, естественно, уже не был аэрокосмическим инженером. Он приобрел несколько новых профессий: финансового эксперта, советника по связям с общественностью, манипулятора в сфере СМИ и изворотливого политика. В это трудно поверить, но еще через двадцать лет с Титана отправились первые межпланетные водородные танкеры.
Достижения Малькольма были признаны исключительными и необыкновенными; их подробно анализировали в десятках научных работ, авторы которых отзывались о нем с уважением, хотя и не всегда искренним. Самым удивительным и даже уникальным считалось то, как он сумел повернуть свой тяжко завоеванный опыт инженера в русло управления. Процесс шел столь незаметно, что поначалу никто не осознал этой трансформации. Малькольм был не первым инженером, ставшим главой государства. Однако, как с кислой миной констатировали его критики, он стал первым инженером, основавшим династию. Человек меньшего калибра наверняка спасовал бы перед трудностями, но Малькольм двигался к своей цели напролом.
В 2195 году, в возрасте сорока четырех лет, Малькольм женился на Элен Килнер, недавней переселенке с Земли. Их дочь Анитра стала первым ребенком, родившимся в Оазисе — тогда единственной постоянной базе на Титане. Прошло несколько лет, прежде чем любящие родители поняли, какую жестокую шутку сыграла с ними природа.
Малышка Анигра была просто очаровательным ребенком, и все говорило за то, что она вырастет избалованной девочкой. Само собой, детских психологов на Титане тогда еще не было, и потому никто не замечал, что дочь Малькольма и Элен слишком уж послушна и покладиста. А еще — необычайно молчалива. К ее четырехлетию родителям стало окончательно ясно: говорить Анитра не будет. Но самое страшное — эта красивая живая кукла лишь внешне была человеком. В ее «начинке» не было ничего человеческого.
Вина целиком лежала на генах Малькольма. Занимаясь реализацией проекта, он постоянно мотался между Марсом и Землей. В один из полетов какой-то зловредный фотон, скитавшийся по Вселенной с момента ее создания, прошел рядом с кораблем и уничтожил надежды Макензи на продолжение рода. Малькольм обследовался у лучших специалистов Солнечной системы в области генетической хирургии. Их вердикты совпадали: его нарушение неизлечимо. Про Анитру эскулапы говорили: «Вам еще с нею повезло. Могло быть несравненно хуже».
Анитра не дожила и до шести лет. Ее смерть вызвала у родителей (и не только у них) смешанные чувства горя и облегчения. Вместе с Анитрой, под аккомпанемент слез и упреков, умер и брак супругов Макензи. Элен с головой погрузилась в работу, а Малькольм отправился в свой, как оказалось, последний визит на Землю. За неполных два года пребывания на бывшей родине он успел многое сделать.
Он укрепил свое политическое положение и задал направление экономическому развитию Титана на предстоящие пятьдесят лет. А еще он приобрел сына, на которого возлагал все надежды.
Человеческое клонирование — создание точной копии индивидуума на основе любой клетки его тела, кроме половых, — появилось еще в начале двадцать первого века. Но и сейчас, при значительно усовершенствованной технологии, оно не получило широкого распространения отчасти по этическим, отчасти по юридическим соображениям. Закон лишь в некоторых случаях допускал копирование человеком самого себя.
Малькольм не был богачом (богатство начало складываться, когда он перешагнул столетний рубеж), но он не был и бедным. Искусно сочетая деньги, лесть и утонченные способы давления, он добился желаемого. На Титан он вернулся с младенцем, как две капли воды похожим на него. По сути, с братом-близнецом, только на пятьдесят лет моложе.
Колин целиком повторял своего клоноотца в соответствующем возрасте. Особенно внешне. Однако Малькольм не страдал нарциссизмом и не мечтал о точной копии себя самого. Ему был нужен партнер и продолжатель его дела, и потому образование Колина было нацелено на слабые звенья в образовании самого Малькольма. При хорошей общенаучной подготовке, специализацией сына стали история, право и экономика. Если Малькольм был прежде всего инженером, а потом уже администратором, его сын стал прежде всего администратором и уже потом инженером. Когда Колину не было и тридцати, он замещал отца везде, где закон это позволял, а иногда и там, где не позволял. Вместе оба Макензи составляли непобедимую команду. Поиск тонких различий в психологии отца и сына стал любимым развлечением обитателей Титана.
А отличия эти существовали. Колину не пришлось сражаться за осуществление великой цели — она была достигнута еще до его рождения; были определены и направления дальнейшего развития. Возможно, поэтому он отличался более мягким и покладистым характером, нежели отец, а потому пользовался и большей популярностью у сограждан. Макензи-старшего за пределами семьи редко кто называл по имени, зато Колина почти не называли по фамилии. Настоящих врагов у него не было, и все же один человек на Титане относился к нему с неприязнью. Во всяком случае, так считалось, поскольку бывшая жена Малькольма отказалась признать клонированного ребенка.
Возможно, Элен считала Колина узурпатором, неприемлемой заменой настоящему сыну, которого она могла бы родить. Тем более удивительно, что она души не чаяла в Дункане.
Дункан был клонированным ребенком Колина, появившимся через сорок лет после своего отца. К тому времени Элен пережила вторую трагедию, уже не связанную с Макензи. Дункан всегда воспринимал ее как бабушку Элен, однако сейчас он достаточно вырос, чтобы понять: в его сердце она соединяла два поколения и заполняла пустоту, невероятную и невообразимую для людей прежних эпох.
Если у бабушки и была какая-то настоящая генетическая связь с ним, ее следы потерялись несколько веков назад, в другом мире. И вместе с тем, то ли по воле случая, то ли по особенности характера, Элен стала для Дункана фантомом матери, которой у него никогда не было.
Глава 3
ПРИГЛАШЕНИЕ НА ТОРЖЕСТВА
— И кто же этот Джордж Вашингтон, черт бы его подрал? — спросил Малькольм Макензи.
— Вирджинский фермер среднего возраста. Владеет усадьбой Маунт-Вернон
[3]
.
