— Я нервничаю из-за тебя, — сказала ему Ларви. — Ты что-нибудь слышишь?
Вэн пожал плечами.
— Сначала чувствуешь их запах, а потом слышишь. Но я ничего не чувствую. Их поблизости нет. И я не боюсь! Я часто прихожу сюда за книгами или смотрю, что они делают.
— Неужели? — с заметным ехидством спросила Джанин. Она взяла у Пола разбитую камеру, а тот начал искать, куда бы спрятать новую. Особых возможностей для этого не было — внутреннее пространство всех помещений хичи было почти голым.
— Я ходил в этот коридор так далеко, насколько отсюда видно! — с обидой проговорил Вэн и указал пальцем вперед. — Вон там, дальше есть место, где лежат книги. Видите? А некоторые из них валяются прямо в коридоре.
Ларви посмотрела, куда указывал Вэн, но не поняла, что он имел в виду. В нескольких десятках метров от них лежала груда блестящего мусора, и ничего другого не было видно.
Пол, вытаскивая липкую ленту, чтобы повыше прикрепить камеру, заметил:
— Я видел твои книжки. «Моби Дик», «Приключения Дон Кихота». Интересно, зачем они хичи?
— Ты ничего не понимаешь, Пол! — возмущенно проговорил Вэн. — Их мне подарили Мертвецы, это не настоящие книги. А вон там — настоящие.
Джанин с любопытством посмотрела на него и сделала несколько шагов по коридору.
— Это не книги, — бросила она через плечо.
— Книги! — упрямо твердил Вэн. — Я ведь уже сказал!
— Нет, не книги. Пойдем посмотрим, .— предложила Джанин. Ларви раскрыла рот, собираясь окликнуть ее, но передумала и пошла следом.
Коридор был пуст, и Вэн не выглядел слишком настороженным. На полпути к куче мусора Ларви увидела, что это такое, и быстро догнала Джанин, чтобы поднять одну вещицу.
— Вэн, — тихо сказала она, — я уже видела эти штуки раньше. Это молитвенные веера хичи. На Земле их сотни.
— Нет, нет! — Мальчик начал сердиться. — Почему ты считаешь, что я лгу?
— Я не говорю, что ты лжешь, Вэн. — Она развернула веер. Он был похож на заостренный свиток из незнакомого легкого пластика, легко раскрывался, но стоило его отпустить, веер тут же сворачивался. Это был самый распространенный артефакт культуры хичи, их десятками находили в пустых тоннелях Венеры, привозили старатели на Врата из каждого успешного рейса. Никто даже не догадывался, для чего они предназначены, и только сами хичи знали, подходит ли этим предметам данное людьми название. — Их называют молитвенными веерами, Вэн, — пояснила Ларви.
— Нет, нет! — резко возразил он, забирая у нее веер и направляясь в комнату. — Они не для молитвы. Их читают. Вот так. — Он вставил веер в один из тюльпаноподобных выступов, потом взглянул на него и отбросил в сторону. — Этот плохой, — сказал он, роясь в груде вееров на полу. — Подождите. Да. Вот этот тоже не очень хороший, но по крайней мере кое-что можно будет узнать. — Вэн сунул его в тюльпан. Вслед за этим послышался слабый электронный шепот, и тюльпан с веером исчезли. Их охватило облако в форме лимона, потом показалась сшитая раскрытая книга, страницы которой были испещрены идеографическими знаками. Тонкий голос — человеческий голос! — начал что-то быстро, почти скороговоркой произносить на незнакомом щебечущем языке.
Ларви не поняла ни единого слова, но два года, проведенные на Вратах, сделали ее полиглотом.
— Я... мне кажется, это японский! — неуверенно сказала она. — Очень похоже на хайку . Вэн, зачем хичи книги на японском?
— Это не настоящие древние книги, Ларви, — с превосходством ответил мальчик. — Здесь только копии. Хорошие книги совсем не такие. Крошечный Джим рассказывал, что все книги и записи Мертвецов, сами Мертвецы и даже те, кого здесь больше нет, переписаны в этих свитках. Я их все время читаю.
— Боже мой! — покачала головой Ларви. — Сколько раз я держала их в руках и понятия не имела, что это такое.
Пол с изумлением протянул руку в сверкающее изображение и достал веер из тюльпана. Тот легко отделился, картина исчезла и голос смолк на полуслове. Пол принялся вертеть веер в руках.
— Не могу поверить, — проговорил он. — Все ученые мира ломали себе головы над ними. Почему же никто не догадался, что это такое?
Вэн пожал плечами. Он больше не сердился. Наоборот, мальчик наслаждался своим триумфом, показывая этим людям, насколько он больше них знает.
— Эти ваши ученые, наверное, тоже глупые, — сказал он. Но потом смилостивился и примирительно добавил: — А может, им попадались такие книги, которых никто не может прочесть. Разве что Древние, если это их заинтересует.
— А у тебя есть такие, Вэн? — спросила Ларви.
— Меня они никогда не интересовали, — снова начиная нервничать, ответил мальчик. — Но если вы мне не верите... — Вэн порылся в груде книг, показывая всем своим видом, что они понапрасну тратят время — все книги он давно уже проверил и нашел их неинтересными. Он достал одну книгу, поморщился и сказал: — Да. Я думаю, это тоже одна из бесполезных.
Как только Вэн сунул ее в тюльпан, появилась голограмма — яркая и ошеломляющая. Ее так же трудно было понять, как игру огней на панели корабля хичи. И даже еще труднее. Странные мерцающие линии свивались в немыслимые косицы, разделялись на разноцветные потоки и снова сплетались. Если это и была какая-нибудь инопланетная азбука, то она так же отличалась от западных алфавитов, как клинопись. А то и сильнее. Как известно, у всех земных языков есть что-то общее, и они всегда передаются письменностью на одной плоскости. Здесь же запись шла в трех измерениях. И параллельно слышался тонкий прерывистый звук, как телеметрия, который иногда по ошибке издает радио. В целом, все это крайне действовало на нервы.
— Мне кажется, вам это не нравится, — презрительно заметил Вэн.
— Выключи его, Вэн, — попросила Ларви и более энергично добавила: — Мы возьмем с собой как можно больше таких книг. Пол, сними рубашку. Нагрузи их сколько унесешь и отнеси в комнату Мертвецов. Кстати, и прихвати сломанную камеру, пусть биоанализатор проверит, можно ли сделать анализ крови хичи.
— А ты что будешь делать? — спросил Пол. Он уже снял рубашку и начал наполнять ее блестящими «книгами».
— Мы скоро, — махнула рукой Ларви. — Иди вперед, Пол. Вэн, ты можешь сказать, какие из книг тебя не интересовали?
— Конечно, могу, Ларви. Они гораздо древнее, иногда немного побиты. Их хорошо видно.
— Хорошо. Вы двое тоже снимайте верхнюю одежду и накладывайте. О скромности подумаем в другой раз, — сказала Ларви и сбросила свой комбинезон. Она осталась в лифчике и трусах и принялась завязывать узлы на рукавах и штанинах комбинезона.
Ларви решила, что сможет унести шестьдесят—семьдесят штук, а с помощью Джанин и Вэна они за раз утащат почти половину всей кучи. И этого хватит. Она приказала себе не жадничать. Книг много на Пищевой фабрике. Но, наверное, это те, что привозил Вэн.
