Луиза рассмеялась:
– А как ты думаешь, кто у нас альфа?
– А у кого больше денег, кто красивее и выше?
Это был риторический вопрос, и Луиза промолчала.
– А нам, – продолжила Джил, – похоже, самое время обратить внимание на доктора Тима и доктора Брайана… И не смейся, законы стаи есть законы стаи!
9
Летели почти три часа.
За это время Луиза успела досконально изучить имевшиеся на борту глянцевые индийские журналы двух-трехмесячной давности, выпить бутылку минеральной воды (от жары пить хотелось невыносимо) и обсудить с Джил перспективы различной специализации в исторической науке.
По счастью, она наблюдала перед собой светлый затылок Кристиана – «по счастью» потому, что если бы он сидел сзади, то буравил бы ее взглядом и она чувствовала бы себя, мягко говоря, неуютно.
Самолетик приземлился прямо на поле (назвать этот пятачок полянкой язык бы не повернулся, но и сказать, что именно там растет и по своей ли воле или по воле человека, было сложно). Невдалеке виднелась деревня – одноэтажные хибарки, дымок над крышами.
– О-ой! – Восклицание Дороти было исполнено искреннего чувства.
– Любезная мисс Пратчетт, – обратился к ней профессор Хаксли, – а вы, простите, чего ожидали? Пятизвездочный отель с видом на Тадж-Махал? Так Тадж-Махал в Индии один, и он в Агре.
Никогда в жизни Луиза не слышала от профессора такого сарказма. Видимо, Дороти успела ему чем-то насолить. Правда, даже сарказм в его исполнении не так страшен и вполне даже добродушен.
Джил воздержалась от комментариев – все-таки путешествие, приключение, всякое бывает, к тому же сама напросилась, – но по ее лицу Луизе ясно было, что чувства Дороти она вполне разделяет. И только гордость мешает ей поддержать ее вербально.
Судя по тому, что из деревни никто не бежал с вилами, двустволками и проклятиями, полем тот лысый пятачок не был или же посевы не представляли какой-то ценности.
– Милая, позволь сумки. – Кристиан был само обаяние.
– Не позволю, – с тем же обаянием ответила Луиза.
– Вот они, плоды чертовой эмансипации. Но все-таки.
– Отстань.
– А я уж чуть было не подумал, что ты со мной кокетничаешь.
– Кристиан, я думала, ты умнее. – Луиза прибавила шагу.
Если бы два года назад он уделял ей столько же внимания, она уже рыдала бы от счастья. Странное дело. А сейчас ей только чуть-чуть приятно…
– Мистер Митчелл, если вам не позволяют исполнить супружеский долг, исполните долг общественный – у нас тут чемоданы с оборудованием… – раздался за ее спиной голос Френсиса. Он был абсолютно серьезен. И он ее задел. Плеть, метившая в Кристиана, хлестнула по ней. «Супружеский долг»… Какой, к черту, супружеский долг, когда уже не первый год в разводе. Документы, что ли, ему показать…
– Луиза, так я не поняла, в каких вы все-таки отношениях? – Неведомо как, но Дороти даже с ее неуместно тяжелой кладью удалось догнать Луизу. Так как вопрос уже обсуждался, то становилось ясно, что Дороти просто хочется посплетничать.
– Мы разведены. – Луизе не удалось разжать челюсти настолько, чтоб ее ответ не прозвучал грубо. Но Дороти, похоже, это не очень обидело.
– Да, но он ведет себя так… будто ухаживает за вами! Это вы его бросили?
– Да! – Луиза неожиданно для себя расплылась в улыбке. Такая маленькая, такая сладкая месть… Кто бы мог подумать, что можно с таким наслаждением соврать. Хотя… Разве это не правда?
В деревне их встретили настороженно, но вполне дружелюбно. На них смотрели с любопытством, и Луиза поняла, что местные наверняка не видели прежде иностранцев. У нее возникли кое-какие подозрения, что местный диалект и английский язык несовместимы, но, по крайней мере, староста по-английски говорил, хотя и не очень грамотно.
Деревенька оказалась небольшая, домов тридцать. Луиза забыла о том, что она взрослая, серьезная леди, и с детским восторгом осматривалась.
Они с Джил составили восторженную партию, Дороти, Тим и Брайан – скептическую, а профессор Хаксли, Кристиан и Френсис – деловую.
Их отвели в самый большой дом – скорее всего, жилище старосты – и предложили еду. Луиза опознала рисовые лепешки, а вот из чего конкретно была сварена похлебка и что положили в овощное рагу, осталось для нее загадкой. Очевидным было лишь обилие пряностей, но и тех Луиза не знала.
Хозяйничала девчушка лет тринадцати, шустрая, черноглазая и вполне красивенькая. Она с такой завистью смотрела на белых, хорошо одетых женщин, что Луизе стало неловко.
Френсис и профессор Хаксли разговаривали со старостой в другой комнате. Когда они вернулись, Луиза буквально не узнала хозяина дома: из спокойного, обстоятельного пожилого человека он превратился в угрюмого старика. Будто ему на плечи положили свинцовые плиты.
Профессор Хаксли выглядел озабоченным, Френсис – невозмутимым. Как, впрочем, и всегда.
– Пап, а что случилось? – прошептала Джил, когда профессор сел за стол.
А Луиза сидела рядом с Джил, поэтому тоже все слышала.
– Мы собираемся вторгнуться в священный лес. Ясно, что восторга у них это не вызывает.
– А он и правда священный? – изумилась Джил.
– Для них правда.
– Ничего себе… – Джил задумчиво начертила ложкой круг в тарелке с рагу.
Обед прошел напряженно. Потом староста любезно предложил гостям посмотреть на слонов, которых те наверняка никогда не видели вблизи, и куда-то вышел, а за ним пошел Френсис, и профессор Хаксли тоже. И оба были настроены очень решительно.
– А они могут нас не пустить? – спросила Дороти.
– Сложный вопрос, – флегматично отозвался доктор Тим. – Их, конечно, больше, но у нас есть разрешение от правительства и деньги.
Власть. Деньги. Это есть. А право?
Луиза не знала, откуда взялась эта мысль, ведь ей больше всего хотелось попасть туда, к древнему городу, прикоснуться к его полуразрушенным стенам, представить, как он жил. Даже если за это потом придется долго выпрашивать прощения у забытых древних богов. Даже если придется в них поверить и принести им клятву верности.
А слоны были прекрасны. Луиза в жизни не видела более трогательных существ. Кто сказал, что трогательны только пушистые котята да упитанные щенки? Эти огромные, с толстенной кожей громадины смотрели на нее блестящими мудрыми глазами и благодарно жмурились, когда их гладили по хоботу.
Слоны жили тут же, в сарае, пристроенном к дому. У старосты было два слона – взрослый и совсем молодой, еще подросток, недавно пойманный. Это рассказала на таком же корявом английском дочка старосты, выскочившая будто из ниоткуда. Слоны нужны для работы, и в лесу ловят слонов-подростков, приручить их сложно, но потом слоны платят верностью своему хозяину.
