Глава 40
Выспаться как следует так и не удалось, а вопрос о том, что намерено сделать Бюро с Бертом, Пиррахис и подлодкой, тяжелым грузом лежал у меня на сердце. Впрочем, не столь уж тяжелым, поскольку некоторые проблемы личного характера в какой-то степени отвлекали меня. Частично причиной тому было присутствие Пэтрис Эдкок. Она показалась мне гораздо чище и лучше одетой, чем тогда, когда мы виделись с ней в последний раз; ее рыжеватые волосы красиво обрамляли симпатичное личико, и выглядела она настолько похожей на Пэт, что мне пришлось напомнить себе, что на самом деле она не совсем та Пэт, которую я знал. Этот парадокс приводил меня в некоторое замешательство, а на мою голову свалилось слишком много других забот, чтобы мне захотелось быть сбитым с толку относительно любимой женщины.
Вторым фактором, отвлекавшим меня от судьбы моих друзей, была проблема питания. Я не слышал, чтобы кто-то отдавал соответствующий приказ, но почти немедленно в дверях появилась пара сержантов Бюро, которые вкатили в комнату столик на колесиках, заполненный тарелками с горячими и холодными закусками. Думаю, пищу приготовили на личной кухне Зама, поскольку выглядела она восхитительно. Там были четыре яйца, слегка поджаренные и глядящие на меня своими золотистыми желтками совершенной формы. Блюдо из мелко нарезанного мяса с лучком и другими овощами. Около литра апельсинового сока, выжатого, очевидно, не более часа назад. Копченая свиная грудинка. Сосиски с поджаристой корочкой. Оладьи с топленым маслом и горячим сиропом, стекающим с них на тарелку. И много-много кофе.
Именно об этом я так долго мечтал.
Шарф из металлической сетки немного мешал мне, но не настолько, чтобы я не смог насладиться великолепным завтраком, пока мы разговаривали с Пэтрис, которая ограничилась гренками с половинкой папайи.
— Я здесь потому, — сказала моя собеседница, — что проверять тебя следует тому, кто знал тебя прежде, а кто может знать тебя лучше, чем я? Так что давай сразу же уладим это. Как звали кошку дядюшки Кабби?
Я улыбнулся с полным ртом, прожевывая сосиску.
— Хочешь подловить меня, Пэтрис? У дядюшки Кабби не было ни кошки, ни кота. Бабуля Даннерман не переносила кошачье племя из-за своей аллергии. У повара была маленькая желтая собачка, но ей даже не позволяли покидать флигель прислуги. Звали ее, кажется, Молли.
Пэтрис скорчила мне рожицу.
— Разве? Не помню. А скажи-ка мне, сколько лет тебе было, когда мы познакомились, и какие комнаты мы занимали в доме дядюшки Кабби.
Я рассказал ей об этом и, когда она продолжила расспросы, поведал о том, как мы купались в мутной речушке за домом, вспомнил имена некоторых слуг дядюшки Кабби и о том, в какие игры мы играли. Но когда я начал было припоминать, чем мы занимались с нею под большой передней верандой, она, прочистив горло, поспешила сменить тему разговора. Я понял почему. Несомненно, каждое произнесенное нами слово, равно как и выражения наших лиц, тщательно фиксировались видео- и аудиоаппаратурой, так что наблюдающие за нами сотрудники Бюро не пропустили бы ни одного нюанса, а некоторые вещи Пэтрис явно не хотела обсуждать в присутствии посторонних.
К тому моменту, когда я достиг, так сказать, точки насыщения, вопросы у Пэтрис закончились.
— Ну ладно, — молвила она и, отвернувшись от меня, проговорила куда-то в пространство. — Хильда? Если он и притворяется, то весьма искусно. Входите.
Дверь тут же открылась, и в комнату вкатился мобильный блок системы жизнеобеспечения Хильды. Большой белый ящик остановился прямо передо мной, так, чтобы Хильда смогла изнутри посмотреть мне в лицо, но, заговорив, она обратилась к Пэтрис:
— Ты уверена насчет него? Пэтрис пожала плечами.
— Насколько можно удостовериться за двадцать минут. Думаю, это он, все в порядке.
Хильда на мгновение задумалась, потом вздохнула:
— Ладно, Пэтрис, но тебе лучше отправиться с нами для перепроверки. Вертолет уже ждет.
Пэтрис нахмурилась, будто намереваясь возразить, но я не предоставил ей такой возможности. Все эти разговоры о старых добрых временах позволили мне ненадолго забыть о более неотложных делах, заботы о которых теперь снова нахлынули на меня.
— Погодите-ка, — вмешался я, — что происходит с моими друзьями и подлодкой? И куда мы летим?
— В Кэмп-Смолли, — сообщила мне Хильда. — Был там когда-нибудь? Это научно-исследовательское предприятие, занимавшееся проблемами биологической войны. Именно там сейчас пытаются вновь смонтировать артефакты Страшил.
— Мои друзья…
Голос Хильды посуровел.
— Говорю тебе, вертолет ждет, Данно. Увидишься со своими дружками, когда прибудем туда. Ребята из ВМФ отбуксировали подлодку в Хэмптон-Роуд в целях безопасности, а сейчас они транспортируют ее по воздуху в Смолли.
Я удивленно уставился на нее. Такую махину? По воздуху? Но, когда я попробовал было спросить Хильду об этом, ее терпение уже закончилось.
— Сам все увидишь, когда доберемся туда. А сейчас собирайся, да поживее.
Глава 41
Снаружи еще не рассвело, и на небе виднелось несколько звезд — необычно для туманной, пасмурной северной Виргинии. Я не знал, который час, но судя по тому, что полная луна уже опустилась к западному горизонту, рассвет близился.
Наша посадка в вертолет заняла немного больше времени, чем я предполагал. Проблема заключалась в погрузке системы жизнеобеспечения Хильды, нам пришлось подождать, пока техники доставят к геликоптеру подъемник, используемый для загрузки провианта на пассажирские реактивные самолеты. Хильда вкатилась в своем белом ящике на площадку лифта, тот поднял ее, и она въехала через люк в сопровождении двух служащих аэропорта. Потом на борт позволили взойти нам с Пэтрис. Хильду закрепили, стянув ее ящик ремнями, несущие винты вертолета начали вращаться, и мы взлетели.
Меня волновало около миллиона серьезных вопросов — действительно серьезных, — но первым я задал тот, который следовало прояснить прежде всего:
— Пэтрис, ты сказала, что Пэт замужем?
Пристегиваясь к креслу ремнями безопасности, Пэтрис взглянула на меня с какой-то антипатией, которой я не понял.
— Если ты имеешь ввиду Пэт-1, то да, она определенно замужем. За Дэном У. «У» — это Усатый, понимаешь? Так мы его называем потому, что у него есть усы. Именно он был с нами на тюремной планете. Есть еще Дэн Ч — чисто выбритый, — он тоже женат на той маленькой девушке, за которой ухаживал в театре. Похоже, вы все, Дэны, не прочь приударить за своими прежними подружками. — Пэтрис пытливо посмотрела на меня. Я пожал плечами, не понимая, к чему она клонит, а Пэтрис вдруг предложила: — Может, тебе стоит чуть-чуть подправить свою бородку и не сбривать ее некоторое время, Дэн? Так мы смогли бы отличать вас друг от друга. Называли бы тебя Дэн Б — Бородатый.
Пэтрис продолжала вводить меня в курс проблем, связанных с наличием нескольких совершенно идентичных Дэнов. Она оставалась все той же Пэтрис, как называла ее Розалина во время пребывания на тюремной планете. Ту Пэт, которую я считал своей, теперь называли Пэт-1. Беременную звали Пэт-5 (впрочем, она уже разрешилась от беременности, родила тройняшек, трех девочек). А Пэт, которая вернулась на Землю с «жучком» в голове и не была с нами на тюремной планете, категорически отказалась от «присвоения» ей порядкового номера, так что ее звали Пи Джей.
