— Я ничего не видел, — грустно произнес Дик. — Шторы были закрыты.
— Уходи немедленно, или я сейчас закричу, — угрожающе произнесла Сандра. Шепотом.
— Кричи, — неожиданно обрадовался он, — давай… Только громче, чтобы уж точно все проснулись.
Сандра на мгновение растерялась от такой наглости. Она собиралась закричать, но поняла, что совершенно не хочет поднимать весь дом на ноги. Потом проблем и объяснений не оберешься…
— Мне нужно с тобой поговорить, — серьезно сказал Дик.
— Я тебя слушаю, — сдалась Сандра.
— Знаешь, здесь, на дереве, не очень-то удобно. К тому же нас могут подслушать.
— Некому тут подслушивать, — отрезала она. — Я тебя слушаю.
— Думаю, тебе лучше пустить меня в комнату.
— Еще чего! — возмутилась Сандра.
— Да, — твердо сказал Дик. — Придется. А не то я закричу.
У нее пропал дар речи от возмущения. Но она быстро поняла, что выбора нет. Ладно, уж как-нибудь разберется с этим Диком Невиллом.
— Ладно, заходи, — еле слышно произнесла Сандра.
Она вспомнила о своем слишком домашнем внешнем виде, схватила из шкафа первые попавшиеся джинсы, длинную фланелевую рубашку и закрылась в ванной. Сняв полотенце с головы и переодевшись, попробовала расчесать запутавшиеся мокрые кудряшки, но потом решила, что не стоит очень уж стараться для какого-то там Дика, тем более, что от нетерпения можно вырвать себе половину волос.
Сандра вышла из ванной и увидела Дика, который, нерешительно переминался с ноги на ногу рядом с окном.
— Что, так и будешь стоять? — насмешливо спросила она.
— Совсем необязательно, — в тон ей ответил Дик. — Могу сесть или лечь — как пожелаешь.
И он оглянулся по сторонам, соображая, где бы лучше устроиться. Сандра, подумав, указала ему рукой на свой любимый маленький диванчик, стоявший у окна. Дик опустился на него, а она продолжала стоять. Он так нелепо выглядел на этом розовом с голубым, девичьем, практически детском, диванчике, что Сандра невольно улыбнулась. Но, тут же снова сделала сердитое и грозное лицо.
— Ну, о чем ты хотел со мной поговорить? Дик потер лоб ладонью и улыбнулся.
— Сейчас вспомню. Когда тебя вижу, все мысли из головы вылетают.
— Почему это?
— Потому, что ты… прекрасна, как лесная нимфа.
— Прекрати!
— Разве я не могу сказать тебе, что ты красива, что у тебя самые лучезарные глаза на свете, что ты неподражаема и… что ты одна такая на всем белом свете… — Голос Дика прерывался, уши пылали, а в конце тирады он отвел глаза.
— Так же, как та твоя девушка?
— Какая девушка? — Он чуть не подпрыгнул на своем диванчике.
— Твоя невеста, из Бразилии, — произнесла Сандра отчужденно.
— Значит, тебе уже рассказали. — Голос Дика стал холоднее и тверже.
— Конечно, рассказали. Земля-то круглая. Все всё знают. А молчать никого не заставишь.
— Ну что ж, значит и мне придется рассказать.
— Свою версию? — насмешливо уточнила Сандра.
— Вот именно, свою версию. Точнее, нашу версию. Потому, что у меня и у Кристины версия одна и та же.
— Так ее зовут Кристина?
— Да. И она замечательная девушка. Очень привлекательная. К тому же добрая и честная, что большая редкость.
— Я нисколько не сомневаюсь в ее достоинствах. Только не совсем понятно, зачем ты все это говоришь. Ведь ни ее красота, ни честность не помешали тебе бросить ее перед самой свадьбой и опозорить тем самым перед всеми родственниками.
— Давай по порядку, — спокойно произнес Дик.
— Пожалуйста. — Сандра пожала плечами.
— Мы познакомились с Кристиной в Рио-де-Жанейро — я тогда там жил — на какой-то вечеринке, куда она пришла со старшей сестрой. Я влюбился с первого взгляда, и она вроде бы отвечала мне взаимностью. Дело шло к свадьбе. Мне нужно было уехать на две недели, а когда я вернулся… — Дик помолчал. — Когда я вернулся, то сразу заметил, что она ведет себя совсем иначе. Мы встречались в присутствии ее матери, и я не стал ни о чем расспрашивать. Той же ночью она пришла ко мне домой. Это было первый раз. До этого мы виделись только в общественных местах, среди людей, или у нее дома под чьим-нибудь присмотром.
Сандра сидела на подоконнике и слушала, затаив дыхание и не глядя на Дика.
— Как я уже говорил, Кристина — человек прямой и честный, поэтому она сразу, с порога сказала мне, что мы не можем пожениться, потому, что она любит другого.
Сандра еле слышно вздохнула.
— Оказывается, они были знакомы с детства и всегда хотели быть вместе, — продолжал Дик, — но их отцы серьезно поссорились, и им запретили встречаться. Кристина пыталась забыть своего возлюбленного, а когда встретила меня, ей даже показалось, что у нее получилось. Но она ошибалась. Неделю назад они случайно встретились в торговом центре, и она поняла, что все еще любит его. Он тоже ни на секунду ее не забывал. Но у них нет будущего. Она не знает, что ей делать. Скоро свадьба, а она любит другого…
Дик замолчал и на этот раз молчал долго, заново переживая давно прошедшее.
— Для меня это было ужасным ударом, — снова заговорил он. — Но я был восхищен ее прямотой и по-прежнему испытывал к ней добрые чувства. Я решил помочь им. Вот что мы придумали: я уеду, оставив записку, что передумал жениться на Кристине. Это будет большим позором для нее, но ее это не пугало. После такого никто не захочет взять ее в жены, и, когда появится ее возлюбленный и предложит ей руку и сердце, родителям придется согласиться. У них просто не будет другого выбора. Все так и случилось, — улыбнулся Дик. — Парень вопреки воле своих родных женился на Кристине. Недавно у них родился сын, у меня даже есть фотография счастливого семейства — Кристина прислала. Отцы на радостях помирились, а Кристина во всем призналась своей матери, устав слушать проклятия в мой адрес. Хеппи-энд. И только на мне еще осталось несмываемое пятно легкомысленного и порочного искателя приключений…
— А разве ты не такой? — спросила Кристина. Она чувствовала такое облегчение, что готова была тут же расцеловать его.
— Нет, не такой. Я серьезный и постоянный.
— Как бы не так. Помнится, когда тебе было двадцать лет, ты менял девушек как перчатки…
— Так это когда было! Тоже еще, вспомнила. Я же не вспоминаю, что ты тогда стреляла из рогатки и плевалась сквозь дырку в зубах.
— Кто, я?! — Сандра сначала задохнулась от возмущения, а потом звонко расхохоталась. — Совершенно не помню такого.
— Зато я помню. Я тогда тебя немного побаивался. Совершенно непонятно было, чего от тебя ожидать. То яблоко в голову швырнешь, то в машину какую-нибудь гадость подсунешь.
