Рублев окончательно отказывается от византийской суровости и византийского аскетизма. Он извлекает из византийского наследия его античную, эллинистическую сердцевину. Он освобождает ее от всех позднейших напластований, он проявляет удивительную для человека того времени восприимчивость к античной грации, к античному этносу, к античной просветленности, к античной ясности замысла, лишенного всяких прикрас и подкупающего благородной и скромной простотой».
Несомненно, Рублев не был первым русским художником по времени, но еще более несомненно, что он был первым по своему значению во всем древнерусском искусстве.
Наиболее вероятно, как считают историки искусства, родился он около 1360-х или же 1370-х годов, но где и в какой семье – неизвестно. Скорее всего, воспитывался в светской среде и, вероятно, уже в довольно зрелом возрасте постригся. А вот где это произошло, мы не знаем. Искусствоведы склоняются к тому, что, по-видимому, Рублев принял постриг или в Троице-Сергиевом монастыре, или в Андрониковом монастыре.
В пользу второй точки зрения говорит то, что именно в Андрониковом монастыре находится сохранившаяся до наших дней могила Андрея Рублева.
Сведения о том, когда, где и с кем расписывал великий мастер стены храмов и создавал иконы, лишь иногда оказываются относительно точными, чаще же всего эти данные весьма приблизительны.
Искусствовед И. А. Иванова пишет:
«Мы не имеем и подписанных работ Андрея Рублева, однако история сохранила нам его имя. О Рублеве неоднократно упоминается в летописях. Правда, сведения летописцев, повествующих о его работах, скупы, но и они говорят нам о том, что слава пришла к художнику еще при жизни, что уже современники отмечали и ценили его замечательный талант.
Андрей Рублев принимал участие во всех крупнейших художественных работах того времени. О том, насколько ценились его произведения, свидетельствует случай, когда Иосиф Волоцкий, писатель-публицист конца XV – начала XVI века, желая умилостивить разгневанного удельного князя, послал ему в дар „иконы Рублева письма“.
В XVI веке, при Иване Грозном, на Стоглавом соборе 1551 года, где обсуждались различные вопросы общественной жизни Руси, было постановлено: „Писати живописцам иконы с древних образов, как греческие живописцы писали и как писал Андрей Рублев“.
Из столетия в столетие передавалось имя художника. С ним связывались легенды, предания. В XIX веке любители старины приписывали все лучшие произведения Рублеву.
Как бы ни были скудны исторические сведения о Рублеве, они служат для нас канвой, на основе которой мы воссоздаем этапы его жизни и творчества».
Познакомимся с наиболее вероятной хронологической канвой его жизни и творчества.
В 1405 году, как сообщает летопись, Рублев вместе с двумя другими иконописцами – Феофаном Греком и Прохором с Городца – расписал стены Благовещенского собора в Московском Кремле, однако эти фрески не сохранились.
В 1408 году с иконописцем Даниилом Черным и артелью других мастеров расписал Рублев стены Успенского собора во Владимире. Здесь его фрески частично сохранились и являются ценнейшей реликвией русской живописи.
Его фреска «Страшный суд» – не ужас перед неминуемой небесной карой, а светлый праздник торжества справедливости.
В 1420-1427 годах в Андрониковом монастыре был построен белокаменный Спасский собор, и Рублев с Даниилом Черным расписали его. В интерьере собора сохранились фрески, как полагают искусствоведы, принадлежащие кисти Андрея Рублева.
По мнению большинства исследователей, между 1412 и 1427 годами Андрей Рублев создал свое величайшее произведение – икону «Троица». Основная идея этой иконы, где изображены три ангела, сидящие перед чашей, – самопожертвование, которое художник воспринимал как высочайшее состояние духа, ведущего не к смерти, а к созиданию жизни и мира.
В 1425-1427 годах вместе с Даниилом Черным расписал он только что построенный белокаменный Троицкий собор в Троице-Сергиевом монастыре и создал часть иконостаса. Некоторые из этих икон сохранились.
В Третьяковской галерее хранятся и написанные Рублевым иконы «звенигородского чина», названные так потому, что были написаны Рублевым для построенного в 1399 году белокаменного Успенского собора. Это – «Спас», «Апостол Павел», «Архангел Михаил», написанные в начале XV века.
Здесь же, в Успенском соборе, сохранились фрески, которые, как полагают некоторые историки искусства, тоже принадлежат Андрею Рублеву.
Скончался он скорее всего в Андрониковом монастыре в Москве около 1430 года, там и похоронен.
В 1947 году в этом монастыре открыт Музей древнерусского искусства имени Андрея Рублева, а в 1985-м – памятник великому художнику (автор – О. К. Комов).
Завершая очерк о Рублеве, уместно привести оценку, данную итогам его жизни и деятельности искусствоведом Н. А. Деминой:
«Рассматривая все созданное русскими художниками далекого прошлого, художниками эпохи, предшествующей А. Рублеву и его времени, и, кроме того, мастерами южнославянских стран и греками, видим, что Рублев сумел отобрать все самое лучшее, что заключалось в их произведениях. Творчески претворив богатство этой многообразной художественной культуры, он обрел свой собственный изобразительный язык, родной и понятный всем его окружающим. Он сумел в своем творчестве отразить лучшие чаяния и устремления русского народа в решительный момент его борьбы за свое национальное бытие».
//-- Академик И. Э. Грабарь о творчестве Рублева --//
Известный художник, выдающийся реставратор и, несомненно, самый крупный историк русского искусства, академик И. Э. Грабарь (1871-1960) в книге «О древнерусском искусстве», вышедшей через шесть лет после его смерти, высказал несколько соображений, касающихся творчества Андрея Рублева и его места в мировой живописи:
«История искусства знает художников, имена которых уже вскоре после их смерти обросли легендой. К таким легендарным мастерам относится и Андрей Рублев, „русский Рафаэль“, как величали его наши деды, „русский Беато Анжелико“, как было бы правильнее назвать его в наши дни, если уж прибегать к италианским сравнениям: они не только современники, не только оба были монахами и за одним народная память сохранила прозвище „преподобного“, а за другим „блаженного“, но в самом их искусстве, в его чудесной внутренней гармонии и обаятельности, в легких линиях и нежных красках есть отдаленное духовное родство, не вполне стираемое даже глубочайшим различием италианского и русского художественного миропонимания…
К 1405 году, к сорокалетию Рублева, его искусство сложилось уже окончательно в тот стиль, который мы отныне называем рублевским. В его тогдашних работах есть все черты, отличающие и работы последних лет: исключительное, ни у кого столь ярко не выраженное чувство ритма, чувство цветовой гармонии, необычайная одухотворенность концепции. Одного из этих редких даров было бы достаточно, чтобы выделить художника среди его современников и обеспечить ему неувядаемую славу; Рублев владел всеми тремя, и оттого так единодушны восторги перед „Троицей“ археологов и художников, реалистов и стилистов, русских и иностранцев. Совершенное и прекрасное, это произведение отвечает на все запросы, удовлетворяет все желания.
