Не успел Гарвин ответить, как Иртинг, стоявшая прямо за Лир, тронула ее за руку. Лир взглянула вниз и увидела металлическую трубку с примитивным курком. Это было старомодное пневматическое ружье, стрелявшее твердыми субзвуковыми очередями. За исключением ножа, это до сих пор было самое беззвучное орудие убийства.
Девочка медленно пятилась назад, стараясь не поднимать глаза и выглядеть, как ни в чем не бывало.
Лир подняла оружие, потом остановилась:
«Нет. Мы не убиваем детей».
Она вернула оружие Иртинг и услышала шепот Гарвина в микрофон.
— Подожди, пока она уйдет, потом двигайся. Не убивай ее.
Девочка внезапно развернулась и бросилась бежать. Лир встала на ноги и двинула сжатым кулаком вверх-вниз:
«Идем быстро».
Команда пошла дальше, и деревня осталась позади. Лир доложила, и Гарвин ответил:
— Будем надеяться, что в деревне нет коммуникатора, с которого можно сообщить о посторонних.
Может, Монике стоило застрелить девочку? Но они не убивали детей. По крайней мере, лицом к лицу. Не тогда, когда был выбор.
Дальше идти стало легче. Земля под ногами была ровнее, часто встречались впадавшие в озеро ручьи, их обдувал прохладный ветерок, а густые джунгли были выжжены так, что оставалось проталкиваться только через подлесок. Но они шли медленнее. Каждые несколько километров встречались деревни и поля. Они видели все больше местных жителей, но только один из них был вооружен, и это, судя по всему, был всего лишь деревенский полицейский. Ни на земле, ни в воздухе не было заметно следов тревоги, и Гарвин стал надеяться, что девочке просто не поверили, когда она рассказала о чудовищах с оружием и черно-зелеными лицами.
Время от времени они выходили на открытую местность и оттуда видели перед собой нависающую массу дамбы.
Они подошли к деревне побольше, и Гарвин велел отступить наверх, в джунгли. Жестом он приказал занять оборонительные позиции, а потом он сам, Лир и Фрауде сквозь кусты прошли к мыску, с которого можно было осмотреть цель. Они вернулись и собрали команду для обсуждения.
— Вот что я думаю, ребята, — прошептал Гарвин. — Я не знаю, сообщили о нас или нет, но будем считать, что сообщили. Значит, нападать надо сегодня, пока они не нашли ответ на наше присутствие.
Ему ответили одобрительным шепотом.
— До основания дамбы еще далеко, — заметила Лир. — Лучше долго не болтать, а начинать двигаться.
— Сначала хорошие новости, — сказал Гарвин. — Больше маршировать не надо, дальше пойдем прямо.
— Длинноватый заплыв, босс, — заметила Махим.
— Никакого заплыва, — ответил Гарвин. — Видите вон там рыбацкие лодки-катамараны? Или все вдруг ослепли?
— Я видел, — сказал Дилл.
— И я тоже, — подтвердил Фрауде. — Я уже думал, нельзя ли их использовать. В отличие от вас, уродов, марш-броски не мое хобби.
— Значит, так, — продолжал Гарвин. — Сейчас собираем взрывпакеты и устанавливаем их на дистанционные таймеры, чтобы у нас был выбор. Когда стемнеет, спустимся и позаимствуем две лодки. По три человека на лодку. Двое останутся здесь с рюкзаками. Ночь будет лунная, так что пройдем на веслах вдоль берега к дальней стороне дамбы. Там сбросим два двадцатикилограммовых пакета у шлюза. Два счастливчика получат шанс взобраться по трубам и засунуть еще два пакета как можно ближе к вон той постройке. Это, наверное, контрольное помещение по выработке энергии. Как только заряды будут на месте, все, кроме Моники, меня и хмм…
— И меня, — встрял Дилл.
— И тебя, Бен. Ты понесешь меня, когда я устану. Остальные вернутся сюда и будут ждать встречи. Если все будет в порядке, соберемся и пойдем в холмы переждать, пока уляжется суматоха. Место встречи там, где мы сегодня ночевали. Просто и ясно, заходим и уходим.
— Нет, не ясно, — сказал Нектан. — Двоим еще нет указаний.
— Ты прав, — согласился Гарвин. — Мы с Моникой пойдем прямо сейчас и осмотрим эту штуку с близкого расстояния. Если там будут неприятные сюрпризы — часовые, следы, летательные аппараты, световые сигналы тревоги и тому подобное, — мы подадим сигнал и разберемся с ними как сумеем. Если там много проблем, то мы свяжемся по коммуникатору прямо с дамбы, отменим операцию и спланируем все заново.
— И еще, — сказала Иртинг. — Да, Деб?
— Мы будем грести руками? Кто-нибудь посмотрел, есть ли в этих катамаранах весла?
— Черт, — пробормотал Гарвин, — я-то точно ослеп.
— Там есть весла, — хором ответили два голоса. Лир и Фрауде ухмыльнулись друг другу.
— Вот для этого, — уныло констатировал Гарвин, — и нужны первые твеги. И ученые.
— Еще вопрос, — сказал Дилл. — Кто будет помогать мне штурмовать высоты с этой жердиной?
— Я, пожалуй, — отозвался аль Шариф. — Я с ней уже действовал.
— Отлично, — сказал Гарвин. — Мы с Моникой будем вас ждать наверху дамбы. Аль Шариф, после установки зарядов возвращайся в лодку. Дилл, останешься с нами, как я уже сказал. Видите, как легко проводить инструктаж, — улыбнулся он довольно, — когда нет хороших карт, не знаешь численность противника, его планы, размещение и все остальное. Ладно. Нектан, ты — старший твег. Ответственность на тебе. Ты сумеешь украсть лодки?
— Если не сумеет, я ему помогу, — сказала Монтагна. — Я в детстве была инструктором по плаванию.
Она ухмыльнулась, а Гарвин улыбнулся в ответ.
Давным-давно, когда он проводил тот памятный патрульный вылет, который вместо финального упражнения для рекрутов РР превратился в кровавый кошмар, послуживший началом войны с мусфиями, он был невольно Очарован ее полной здоровья спортивной фигурой и ловкой манерой двигаться. Она слегка напоминала ему девочку, которую он знал в школе, — другие ученики ею восхищались, для них она была чуть слишком красивая, чуть слишком способная и явно слишком взрослая. Конечно, он ничего не предпринял и ничего не сказал Монтагне: она была солдатом, а он — офицером. Кроме того, тогда он считал, что потерял Язифь, казалось, навсегда, и интерес к девушке-рекруту был не более чем любопытством.
— Когда двинетесь, дашь нам сигнал, Уай, — Гарвин встал. — Все, кому нечего делать, могут поспать.
Это вызвало общее веселье. Даже те, кто захотел бы спать, вряд ли успели бы это сделать — надо было приготовить взрывпакеты, почистить оружие, проверить магазины, наточить ножи и приготовить другие орудия смерти.
— Пошли, Лир, — сказал Гарвин. — До ночлега путь далек.
— У навозных мух над кучей и то лучше построение, — сказала Лир, опуская бинокль.
— Да, не слишком внушительные вояки, слава святому Иоанну Апокалиптическому, — сказал Гарвин.
К дамбе было приписано около сотни охранников, которые жили в небольшом лагере за полкилометра от нее.
