— Это точно, — фыркнула Лир. — Теперь у нас металлическая койка, а ходить по нужде приходится не в ведро, а в дырку. Да Протектор просто вершина доброты.
— Наши цели были предоставлены нам Силами освобождения Куры, — сказал Гарвин. — Я припоминаю, что когда меня инструктировали, то назвали имена некоторых предателей на Куре, которые сумели связаться с Камброй и предложить свою помощь в свержении Протектора Редрута, чтобы потом в условиях анархии самим захватить власть. Этих предателей звали, ммм…
Техник протянул ему распечатку.
— Хафел Уайет, Манн Сефгин, Туай Морн, Эде Аганат…
Ларикс Прима была окружена глядевшими во все стороны спутниками наблюдения. Два «аксая» включали электронный сигнал достаточно надолго, чтобы заблокировать передачу. Они использовали спутники как экран, чтобы подойти к планете, а потом уходили зигзагами, когда их сенсоры сообщали, что спутник их заметил.
Похоже, инженеры с Ларикса были не очень уверены в своей электронике, потому что когда на второй раз датчики обнаружения кораблей не сработали, ни один патрульный корабль не поднялся им навстречу.
Во втором «аксае» летел Бен Дилл, все еще приходивший в себя после джунглей. Он попросил Аликхана, пилотировавшего первый корабль, взять спуск на себя, и мусфий не стал дразнить его насчет слабости.
Аликхан ввел свой «аксай» в атмосферу, нырнул к горной местности за Агуром, а потом, прячась в тени радара, полетел вдоль земли к маячку. Маяк передавал на неиспользуемой частоте, и как только «аксай» сел и его заметил встроенный датчик движения, маяк отключился, чтобы на Лариксе никто не подхватил его сигнал.
Под крыльями «аксая» были подвешены капсулы. Гидравлика опустила их на уровень чуть выше земли, открыла и повернула набок. Аккуратными кучками высыпались небольшие блоки с пометкой «сельскохозяйственный мусор». Блоков этих была килотонна. И была это взрывчатка и каучуковые отливки. Капсулы развернулись и задвинулись обратно под «аксай». Корабль бесшумно взлетел и исчез.
Одному из охранников лейтера Эплдора показалось, что он что-то увидел над соседним поместьем, но тревоги не было и другие часовые ничего не сообщили. Охранник решил, что он просто устал, и ничего никому не сказал.
Похожим образом на следующий день рабочие в поместье Ньянгу увидели кучи, которые появились словно из ниоткуда, но не проявили к ним интереса, предполагая, что их привез кто-то другой. В авторитарном государстве люди быстро учатся видеть только то, что им приказали, а иногда даже меньше того.
— Это важно, солдаты, так что будьте внимательны, — сказала коммандер Стиофан. — Мы будем копать окопы вдоль дороги, которую должны охранять во время ежедневного перемещения заключенных во Дворец юстиции и обратно, чтобы социально неприспособленные ничего не учинили. Слава Богу, есть мешки с сельскохозяйственными отходами из поместья лейтера Йонса, и нам не придется таскать мешки с песком. Так что справимся за день-другой. А теперь за дело! У Протектора есть для нас и другая работа!
Раздались аплодисменты. Взрывчатку быстро погрузили в подъемники и в течение часа сложили перед тремя окопами у ближайшего к лечебнице перекрестка.
— Сэр, я думаю, что бандиты достаточно подготовлены к суду, — сказал Ньянгу Редруту.
— Хорошо. Замечательно! Мы наметим суд… хм… на Пятый День, через две недели. Я уже назначил лейтера Вишинска прокурором. Будете координировать свои действия с ним. Поздравляю вас и ваших сотрудников, Йонс. И доктора Мьюсса, конечно.
— Доктор слегка расстроен, что ему не дали закончить эксперимент, сэр, — прибавил Ньянгу. — Возможно, после вынесения приговора стоило бы продолжить.
— Мм-хм. Нет, Йонс. Я не хочу демонстрировать мастерство доктора на публике. Хочу, чтобы мои враги дрожали при одном упоминании его имени и не знали точно, в чем его талант, пока их не арестуют и не передадут ему.
— Хорошо, сэр. Я сообщу ему о вашем решении. Кстати о врагах, — заметил Ньянгу. — Удалось ли арестовать этих предполагаемых заговорщиков в армии, «серых мстителей»?
— Нет, — ответил Редрут, и у него явно испортилось настроение. — Как будто у меня мало проблем. Никто из моих следователей не сумел добиться успеха. Мне это совсем не нравится.
— Да, сэр, — отозвался Ньянгу, — мне тоже. Я стараюсь быть настороже при любом контакте с гвардией. К счастью, те двадцать четыре человека, которые временно приписаны ко мне, беззаветно преданы вам, сэр.
— Вы уверены?
— Уверен. У меня есть среди них агенты, которые доложат о малейшем недовольстве.
— Хорошо. Я буду рассчитывать на ваших телохранителей для любых экстренных задач по охране во время суда. А после него мы займемся чисткой гвардии. Жена Цезаря должна быть выше подозрений.
— Я согласен, сэр, — с жаром отозвался Ньянгу, гадая, причем тут жена Цезаря.
* * *
Длинная передача с тихим писком покинула планету. Ее приняли и передали дальше. Это была предпоследняя запланированная Ньянгу передача. Если только не возникнет никаких проблем.
Он подождал ответа, сидя у приемника, который Маев установила в одном из коммуникационных помещений дворца, и получил только одну шифровую группу, переводившуюся как «Готово».
Шестнадцать дней до начала операции.
— Мил Янсма, — сказал лейтер охраны, — этот человек будет защищать вас и остальных бандитов.
Худой плохо выбритый посетитель с дурным запахом изо рта качнул головой вверх-вниз.
— Мое имя и звание — джудикат Блейер. Хочу заявить, что на это дело меня назначили. Это, разумеется, было не по моему желанию.
— Разумеется, — сказал Гарвин. — А обычно вы, наверное, работаете на веревочном заводе?
— Нет. Нет. Я же сказал, я джудикат, — раздраженно повторил Блейер. — С чего вы взяли, что я имею какое-то отношение к веревкам?
— Да нет, ни с чего, джудикат, — сухо ответил Гарвин. — Я, наверное, думал про какого-то другого вешателя. Позвольте представить вам остальных бандитов.
Двенадцать дней.
Гвардейцы заняли удобные позиции между лечебницей и Дворцом юстиции. Они целыми днями тренировались в перемещении из кораблей на выстроенные ими боевые позиции вдоль дороги, прикрывавшие подходы к Дворцу юстиции.
После всего этого их офицеры были потрясены, когда подразделение внезапно отозвали и вернули в казармы. Никаких объяснений не последовало, и ни Протектор Редрут, ни командующий Селидон не согласились встретиться с офицерами.
Единственным исключением были горстка солдат, охранявших дипломатические объекты в других городах, и двадцать пять гвардейцев, приписанных к лейтеру Эбу Йонсу.
Шесть дней.
— Вольно! — крикнула Маев.
— Волль-на! — проорал сержант, и двадцать три солдата ударили каблуками в бетон у своей временной казармы в поместье Иоситаро.
