— Прямо по-птичьи! Как я рад, что ты пошла в армию, где смогла научиться ясно выражать свои мысли.
— Я знаю, что я имею в виду, — сказала Дарод. — А теперь давай сменим тему, пока ты не включил свет и не увидел, что я умею краснеть лучше тебя. Что мы собираемся делать с этими идиотами?
— Ничего, — ответил Гарвин. — Закончим наш контракт и пойдем своей дорогой.
— Не знаю, что там вы с Ньянгу затеяли… это не мое дело. Но мне кажется просто свинством, что у жителей Дельты нет ничего лучше, чем две партии, которые, похоже, перетягивают друг у друга награбленное.
— Я достаточно пожил на свете, чтобы убедиться: если людям что-то не нравится, они должны менять это сами, — возразил Гарвин. — Вояки, пытающиеся корчить из себя Спасителя, оказываются в собственной заднице вместе с теми, кому пытались помочь.
— Даже если, скажем, мы с Лир случайно соорудим некую штучку, которая случайно рванет? И мы по чистой случайности подсунем ее в главное здание для следующей инаугурации, день и час которой известны. А установить штучку со взрывателем замедленного действия проще простого. И как раз в тот момент, когда старый мерзавец будет передавать дела этому Фили, новому мерзавцу, раздастся настоящий большой бабах. Разве это не поможет?
— Ты забываешь о директорах, которые, похоже, представляют собой власть за троном, — заметил Гарвин. — И я на самом деле ни черта не смыслю в политике.
— Но мы тоже можем что-нибудь придумать, — заупрямилась Монтагна, — и хотя бы отомстить им.
— Сначала один взрыв, потом другой, потом придется искать, куда сунуть третью бомбу… Как я уже говорил, к этому мы и скатимся, вообразив себя проявлением Бога на земле.
— Гарвин, я пытаюсь думать, но пока длится это дивное ощущение, особенно там, я…
— Ты — что? — невнятно переспросил Гарвин.
— Постараюсь на сей раз шуметь поменьше, — застонала Дарод.
— Возможно, мы ошиблись, — обратился директор Бертл к своему помощнику. — Этот передатчик сообщает нам только о местонахождении корабля. Мне бы хотелось иметь больше данных о таких, гм, непосредственных людях, как эти циркачи. Они кажутся чем-то гораздо большим, нежели просто беззаботными бродягами с далекой планеты.
— Я тоже над этим думал, — согласился помощник. — И у меня есть кое-что, вернее, кое-кто, готовый приступить к действиям.
— Ты, как обычно, предвосхищаешь мои мысли, — промурлыкал Бертл.
— Итак, вот последняя диспозиция, — Ньянгу обратился к собравшимся. — Социал-демократы, к которым нам с самого начала не следовало прыгать в койку, приставляют к нам охрану из дуболомов. Я имел счастье познакомиться с их сборным легионом и не ошибся в своих ожиданиях. Кучка политиканов не могла предоставить чего-то другого — в основном здоровые быки с сердитым взглядом и растущей из ушей шерстью. Если у них и есть паразиты поглаже, то они держат их поближе к трону. Но нам это на руку. — Он подмигнул Маев, сидевшей в первом ряду. — Пусть колбасятся вокруг корабля и привлекают внимание к себе. Вы, профессионалы, вы, стрелки, останетесь невидимы. Пока не повалится дерьмо, — подытожил он, разом утратив шутливый тон. — Тогда мы сотрем ублюдков в порошок.
— На. — Гарвин протянул Ньянгу крохотный кругляшок.
— Да ладно тебе. Что это?
— Нечто, что просветит меня о каждом твоем поступке, каждом подлом движении.
— Мм-мм.
— У всех ключевых фигур на борту, считая и меня, есть такие штуки.
— Ты предвидишь дополнительные неприятности?
— Может быть… А может, я просто пытаюсь прикрыть свою задницу со всех сторон, — ответил Гарвин.
— Но это моя работа.
— Для того и существуют перекрестные тренировки.
— Не уверен, что хочу, чтобы кто-нибудь знал, где я нахожусь, — пожаловался Ньянгу.
— Не падай духом.
— Ну и как прикажешь это носить?
— В кармане, приклеенным к пупку, на заднице. Лишь бы было.
— Эти записки очень интересны, — рассказывал Фрерон Пенвиту, стоя посреди своей квартиры, которая, не прибирайся в ней бывший вояка время от времени, превратилась бы в безликую свалку. Вместо этого она представляла собой хорошо организованный беспорядок.
— Вполне допускаю.
— Это один из моих любимых проектов. Мне было приказано начать его во время моей работы в разведке, о чем я уже говорил. После этого я и подшил его к делу. Думаю, он абсолютно точно отражает события десятилетней давности. Пенвит слушал.
— Это список, думаю, очень близкий к полному, всех механических предупредительных и охранных устройств, размещенных Конфедерацией вокруг Центрума и еще трех обитаемых миров в системе Капеллы, и всех навигационных пунктов на подходах к ним. Также имеется список охранных постов Конфедерации вокруг Капеллы. Думаю, это заинтересует любого историка.
Пенвит отметил нарочито выделенное слово «историк».
— Историка, безусловно, заинтересует. А сколько бы вы хотели за ваш материал?
— Хотел бы… Продажная цена сто пятьдесят тысяч кредитов.
Эрик испытал легкий шок.
— Думаю, это оправдано, — произнес Фрерон несколько уязвленно. — Не только для историка, но… Для того, кто озабочен текущими событиями. Все эти механические устройства построены на одной планете и способны к автокоррекции. Кому-нибудь было бы несложно посетить этот мир-изготовитель, — возможно, установить кон такты с создателями этих устройств и получить программу автоматического усовершенствования, не так ли?
— У вас интересное мышление, Куприн. — Пенвит почесал нос и отхлебнул еще принесенного с собой бренди. — Меня поражает, что вы не поднялись выше т'узана.
Фрерон улыбнулся с оттенком горечи.
— В те дни я несколько больше интересовался азартными играми, чем необходимо. Звездный чин дается на Тиборге только тем, у кого нет пороков. По крайней мере, видимых. Еще одна вещь, которую может оценить историк последних дней Конфедерации, это полная карта собственно Центрума, сфокусированная на разнообразных военных установках. Это можно было бы выставить на торги за… ну, я не знаю, еще сотню тысяч кредитов. Или, может быть, если бы мне встретился преуспевающий коллекционер, я мог бы расстаться с картой и данными по системам безопасности за двести тысяч кредитов. Если уж мыслить в таких масштабах, — продолжал он, — я был бы счастлив предоставить всю свою коллекцию материалов по Конфедерации за… э… полмиллиона.
— Что этот сукин сын себе думает — что мы миллиардеры? — посетовал отец-командир.
— Не думаю, чтобы ему было известно о Язифи. Откуда? — вставил Ньянгу.
— Заткнись. Эрик, мы можем торговаться?
— Не думаю, шеф. — Эрик наслаждался реакцией Гарвина. — Он определенно твердо настроен. О да, это еще тот тип. То, чем он передо мной размахивал, — только отдельные файлы. Все остальное в целости и сохранности находится в депозитном ящике довольно крупного банка, название которого старик вряд ли выдаст.
