Высунувшись из своей пещеры, нимфа улыбнулась. Улыбнувшись в ответ, я вдруг ощутил, что промок насквозь. У меня за спиной послышался смех — не соблазнительные колокольчики нимфы, а резкий скрежещущий хохот. Вскочив на ноги, я схватился было за меч, которого не было. Но тут из-за большого декоративного папоротника вышел смуглый мужчина. Его борода была всклокочена, непокорные кудри торчали во все стороны, а нос, кривой от рождения, впоследствии был еще больше обезображен в бесчисленных драках. Одет он был как разбойник с большой дороги. На боку у него висел меч в ножнах, а рядом — большой кинжал.
— А, симабуанец, — проворчал мужчина. — Сидишь тут, предаваясь жалости к самому себе, да? Поделом тебе, черт побери, — не доверяй королям и прочему дерьму.
Это был Йонг, наверное старейший из трибунов. Уроженец Кейта, он был наемным солдатом, охранявшим наше посольство в Сайане. Там я и провидец Тенедос познакомились с ним. Подобно большинству хиллменов, Йонг был прирожденным убийцей, но, в отличие от многих, он умел командовать и, что очень важно, подчиняться.
— Я слышал, все твои собратья по оружию наложили в штаны от страха. Ни у кого не хватило смелости заглянуть к тебе в гости. Они боятся, как бы император, усомнившись в их верности, не нашлепал им по заднице, а? Давным-давно я как-то сказал, что хочу узнать больше о чести. Но сейчас, наверное, я уже узнал все, чему можно было научиться в Нумантии. Наверное, пришла пора возвращаться в родные горы. А ты что скажешь, симабуанец? Может, лучше бросить все это дерьмо, повернуться к Нумантии задницей и стать хорошим воином в моей шайке?
Йонг избрал для себя нелегкий путь узнать, что такое честь. Он отступал вместе с нами во время того страшного бегства из Сайаны, потом занимался тем-сем в Никее вместе с такими же сомнительными дружками до тех пор, пока не началось восстание Товиети и не взбунтовалась провинция Каллио. Вот тогда оказались востребованы его своеобразные дарования. Йонг возглавил штурмовые отряды, постоянно беспокоившие противника. Вскоре он был произведен в генералы, а затем, после победы над Чардин Шером, Тенедос провозгласил его одним из первых трибунов.
Высокое положение нисколько не повлияло на его характер. Как и положено трибуну, Йонг получил дворец, но отказался от подарка, не желая никому показывать, что он чем-то связан с этим проклятым тропическим болотом, именуемым Никеей. По его словам, рано или поздно ему все равно предстояло вернуться в горы. Йонг жил в казармах вместе со своими солдатами, но проводил под крышей так же мало времени, как и они. Штурмовые отряды не знали покоя: если они не ловили каких-нибудь бандитов, то участвовали в стычках на границе.
Во время своих редких непродолжительных пребываний в Никее Йонг попадал из одного скандала в другой. Почему от этого с виду неотесанного мужлана женщины буквально сходили с ума, ответить не мог никто — в том числе и несчастные мужья, отцы и братья. Йонг не меньше десятка раз сражался на дуэлях и за все это время не получил ни одной серьезной раны. Теперь уже никто не осмеливался мешать ему в любовных похождениях. Никейцы предпочитали рога погребальному костру. Если бы Йонг не был лучшим из лучших, его бы уже давно разжаловали. Но он оставался на военной службе и продолжал занимать самые высокие должности.
Улыбка на моем лице, вызванная проделками нимфы, растянулась шире. Как всегда, я был рад видеть своего друга.
— Ты часом не пьян?
— Дамастес, ты же прекрасно знаешь, что я никогда не пьянею. Я просто пью.
— Как ты попал во дворец? Он ведь охраняется.
— Охраняется? Я мог бы напялить розовую рубаху и подойти к воротам, трубя в горн и колотя в барабан, но даже в этом случае совиные глазки твоих стражников меня бы не заметили. Охраняется! У тебя крыша поехала. Тебе нужно срочно выпить!
Проводив Йонга в одну из библиотек, я попросил его подождать. Он плюхнулся в кожаное кресло, не заботясь о том, не испачкает ли чего-нибудь его мокрый и грязный мундир, и предложил мне лучше приказать принести бутылку, ибо всем известно, что хиллмены становятся очень нервными, если их лишают простых удовольствий. Я спросил, не желает ли он умыться и переодеться.
— Зачем? — радостно прыснул Йонг. — Я в этом году уже ходил в баню.
Я понял, что вечер обещает быть длинным.
Отыскав Маран, я спросил у нее, не хочет ли она к нам присоединиться, заранее зная ответ. Жена нашла какие-то вежливые отговорки. И дело было не в том, что Маран недолюбливала Йонга, — по-моему, он ее просто пугал. Обычно в обществе военных она чувствовала себя спокойно. Но, как я уже говорил, Йонг принадлежал к породе простых убийц. В конце концов Маран согласилась, по крайней мере, зайти поздороваться.
Эриван, мой мажордом, принес запечатанную бутылку любимого напитка Йонга — чистого бренди из кожуры винограда, который делали только в провинции Варан. Я, как всегда, довольствовался бутылкой холодной минеральной воды. Слуга принес поднос с маринованными овощами, несколькими сортами оливок, брынзой и острыми специями.
Дождавшись, когда за ним закроется дверь, Йонг проворчал:
— Дамастес, мне не по душе то, что сейчас происходит.
— Я сам от этого не в восторге, — согласился я.
— Все понимают, что ты был прав. Не удивляйся. Разумеется, о случившемся в Каллио говорит вся армия, и не только. Давно уже в столице не было такой темы для сплетен. По-моему, император спятил. Наверное, он теперь в состоянии думать только о том, что ему никак не удается обзавестись наследником престола.
— Ты поосторожнее, — предостерег его я, прекрасно зная, что по крайней мере один, а то и несколько моих слуг были шпионами Кутулу.
— Мочиться я хотел на осторожность! Я говорю, что император ведет себя так, словно растерял остатки своих мозгов и думает задницей, — и готов повторить это ему в лицо!
Йонг говорил правду.
— Полный идиот, — продолжал он, — или первобытный варвар, спустившийся с гор. Вроде ахима Ферганы. Кстати, тебе известно, что мерзавец до сих пор сидит на троне в Сайане?
Фергана, правитель Кейта, удерживал власть с помощью хитрости и жестокости. Именно он выгнал нас из своей столицы, заставив пройти дорогой смерти через Сулемское ущелье.
От Йонга не укрылся блеск моих глаз.
— Задумайся, это работа для дюжины, максимум двух дюжин крепких ребят, — сказал он. — Император даже не узнает о том, что ты куда-то отлучался. Почему бы нам с тобой не набрать надежных людей и не проскользнуть через границу, чтобы нанести визит Фергане? Во-первых, мы расквитаемся с ним за давнишние долги, а там как знать — может быть, захватим его земли. И разве не будет большим ударом для этого мелкого чародеишки, которому ты служишь, что ему придется разговаривать с тобой на равных, как с другим суверенным монархом? — Йонг невесело заржал. — Симабуанец, не смотри на меня такими глазами. Знаю, что ты будешь хранить верность присяге, даже если Тенедос на веки вечные оставит тебя гнить в этом болоте, которое ты считаешь дворцом.
